Олимпиада прошла на удивление хорошо с точки зрения китайских служб безопасности и разведки. Помимо тибетского кризиса и битвы с уйгурскими сепаратистами, вызов, брошенный Китаем, имел весьма успешный исход. Различные агентства, известные как «специальные рабочие органы» (тэву гунцзуо дзигоу), благодаря играм получили значительные ресурсы и бюджеты. Их имидж укрепился в китайских СМИ, в глазах местного населения, но также, как это ни парадоксально, среди иностранных спецслужб, которые сотрудничали с Пекином в области антитеррористической безопасности игр.

Китайское разведывательное сообщество восприняло Олимпиаду как беспрецедентное испытание, которое позволило ему перейти на более высокий уровень и занять свое место рядом со стратегическими и экономическими посредниками Китая. Это была возможность внести большие изменения как в контроль населения в цифровую эпоху, так и в создание инструментов для получения стратегических знаний о внешнем мире. После окончания игр Гэн Хуэйчан, глава Guoanbu, смог изменить свою позицию в излюбленных областях стратегической и экономической разведки. Еще одним заметным результатом Олимпиады стало сотрудничество смешанных команд Гунаньбу/Гоанбу в стремительно развивающейся сфере борьбы с терроризмом, их действия часто смешивались с тактикой противоповстанческих действий в гражданском обществе. Точно так же ППА, отличившаяся в Лондоне и Париже эстафетой Олимпийского огня под руководством своего собственного Чжао Ши, теперь имела и контрразведку, и контртеррористический отдел.

В 2010 году такая же масштабная операция по обеспечению безопасности была проведена на выставке Shanghai Expo. Операцией руководили Цай Сюминь, уроженец Шанхая и глава местного Гоаньбу, и недавно назначенный вице-президент Си Цзиньпин; последний уже координировал безопасность Олимпийских игр двумя годами ранее. Амбиции Си при поддержке шанхайской клики и относительно доброй воле самого Ху Цзиньтао заключались в том, чтобы сменить Ху на посту генерального секретаря, главы Центральной военной комиссии и президента Китая.

Это было серьезной проблемой, потому что гарантировать безопасность Шанхайской выставки было бы гораздо сложнее, чем это было с Олимпийскими играми, — не только потому, что выставка проходила в течение шести месяцев, с 1 мая по 31 октября 2010 года, но и потому, что многочисленные выставочные площадки, павильоны и трибуны были разбросаны по большой площади города, а не на относительно небольшом количестве гиперзащищенных стадионов. Таким образом, НОАК обратилась за помощью к органам безопасности, которые согласились снова провести учения, несмотря на очевидную напряженность между некоторыми кадрами, представляющими военный регион Шанхая, и теми, кто приехал поделиться опытом, приобретенным ими на Олимпийских играх, например, использованием ракет класса «земля-воздух» для поражения снарядов или самолетов противника.

Генерал Се Дэчжи, заместитель командующего шанхайским гарнизоном с 2008 года, координировал учения, одновременно внося некоторые новшества. Сюда входило сотрудничество с Гунганбу, решение облетать пилотируемые НОАК вертолеты EC 135 над объектами Экспо и обучение специальных подразделений уличным боям в точных копиях Бунда и других районов Шанхая, построенных из картона в монгольских деревнях. Наиболее важно то, что после изучения террористических атак в Мумбаи, совершенных исламистскими морскими коммандос в ноябре 2008 года, подразделения морской пехоты провели учения по обеспечению безопасности и гражданской защиты, аналогичные тем, которые проводились в устье реки Янцзы в Шанхае, с использованием пяти кораблей и вертолетов. Оперативники Гоаньбу организовали свои собственные различные операции — ловушки, шантаж и цензуру — против иностранных посетителей во время выставки, как это было традицией на всех крупных ярмарках и международных выставках.

Два года спустя, когда он сменил Ху Цзиньтао на посту генерального секретаря, Си Цзиньпин приступил к разработке новой программы по координации разведывательного сообщества. Но до этого двое мужчин, чей имидж улучшился благодаря их успешной роли в обеспечении Олимпийских игр и Шанхайской выставки, оказались в ссоре. Это были Чжоу Юнкан, координатор служб безопасности, и сам Си Цзиньпин, который теперь надеялся стать верховным лидером КНР. Ни разу со времен Культурной революции и времен Кан Шэна, главы секретной службы Мао, битва пекинских фракций не играла такой разрушительной роли.

Охота на кротов Си и рождение сил стратегической поддержки

20 мая 2017 года газета The New York Times произвела фурор, опубликовав взрывное расследование в отношении ЦРУ, которое, как сообщается, «потеряло» десятки китайских источников, будь то добровольцы или платные информаторы, которые предоставляли ценные разведывательные данные о КНР с 2010 года. Эти источники, которыми манипулировало ЦРУ, теперь были арестованы китайской контрразведкой и предстали перед следствием по обвинению в шпионаже в пользу «империалистических служб». Их состояния были разными; большинству из них были вынесены приговоры различной степени тяжести, в зависимости от того, согласились они сотрудничать во время допроса или, что лучше, вернуться к шпионажу, на этот раз подпитывая американцев ложными сведениями. Некоторые были казнены. The New York Times хладнокровно описала кадровый выстрел на глазах уколлег.

Оценивая корни и последствия этой катастрофы, ЦРУ пыталось разобраться в том, как его агенты и информаторы во вражеском лагере стали идентифицироваться в таком большом количестве. Были ли они плохо управляемы офицерами по обслуживанию или некоторые из их китайских новобранцев на самом деле были двойными агентами, которым удалось обмануть американцев, притворившись, что они работают на США, в то время как на самом деле они получали зарплату у китайцев? Были ли перехвачены их сообщения? Были ли закодированные инструкции вложены в документы, прикрепленные к электронным письмам?

Также упоминались тактические промахи, в том числе возможность того, что сотрудники ЦРУ совершили ошибку, встретив своих информаторов в незащищенных местах, например в отелях со скрытыми микрофонами, таких как Hilton в Пекине, недалеко от огромного посольства США на улице Ан Цзя Лу. Однако отчет бывшего аналитика ЦРУ Грегэри Левина, ныне занимающего должность регионального сотрудника службы безопасности посольства США, предполагает, что эта гипотеза маловероятна. Этот документ, озаглавленный «Отчет о преступности и безопасности», доступный в 2018 году на веб-сайте посольства США, четко предупреждает американских бизнесменов, путешествующих по Китаю:

Все посетители должны знать, что они не ожидают конфиденциальности в общественных или частных местах. Все средства связи, включая телефоны, мобильные телефоны, факсы, электронную почту и текстовые сообщения, скорее всего, находятся под контролем.

Регулярно публикуются отчеты о человеческом и техническом мониторинге американских бизнесменов и приезжающих граждан США. Действия и разговоры в отелях, офисах, машинах и такси можно отслеживать на месте или удаленно. Открытое размещение микрофонов и видеокамер — обычное дело в такси. Доступ ко всем личным вещам в гостиничных номерах, резиденциях и офисах без согласия/ведома жильцов. Лифты и общественные зоны жилых комплексов находятся под постоянным наблюдением. Деловым путешественникам следует особенно помнить о том, что коммерческие тайны, позиции на переговорах и другая конфиденциальная деловая информация могут быть переданы китайским