– Не могут.

– Уж поверь.

– Не поверю.

– Ты упёрся, что ли?

– Не упёрся.

– Тогда чего ведёшь себя как этот?

– Не как этот. Кусь тебя!

В общем, вы, наверное, уже поняли, что эта скотина короткохвостая просто ушла в несознанку и не расположена к конструктивному диалогу. С доберманами такое бывает, что-то переклинивает в собачьем мозгу, и тебе зеркалят все твои требования и просьбы с частицей «не».

Говорят, кстати, и многие дети так делают, но у ребёнка всегда больше прав, чем у животного. Кусать себя я, естественно, не позволил бы, ещё чего, не фиг баловать эту домашнюю скотину. Тем более что меня фактически спас механический сигнал:

– Следующий.

Мы с Гессом смерили друг друга взаимно уничижающими взглядами и шагнули к двери.

– Ты первый.

– Только после вас.

– Иди ты, там Марта.

– Я в курсе, но благородно пропущу тебя.

– Я тебе лапку дам.

– Давай.

На этом наша минутная размолвка была закончена полюбовным примирением сторон, к общему удовлетворению, дружбе и согласию. Я распахнул дверь, он шагнул и придержал её для меня лапой. Сзади в коридоре появился ещё один бесогон, но мы даже не успели обменяться приветствиями.

– Тео, привет! Гесс, дай пять! – Рыжая красотка в облегающем джинсовом платье помахала нам ручкой, не вставая из-за компьютерного стола.

Мой пёс сел, изо всех сил изображая неподвижную статую какого-нибудь древнеегипетского пантеона, хотя вроде бы там более в чести были кошки и шакалы. Я тоже удержался от лишних сантиментов, молча протянув ей тот самый сложенный лист бумаги.

– Типа это что?

– Это от так называемой Якутянки, если ты понимаешь, о чём речь.

– Не понимаю. Колись, что за овца? – Марта вырвала у меня листок, быстро пробежала его глазами и вновь уставилась на меня. – Ок, шарада. Примитивненько, но норм. Расскажите мне всё.

– В красном сладком перце содержится в шесть раз больше витамина С, чем в апельсине.

– Э-э…?

– Ты просила рассказывать всё.

– А-а, троллишь меня? – хлопнув в ладоши, догадалась Марта. – Ну норм, можем поговорить об апельсинах. Только мне почему-то кажется, что у тебя другие проблемы.

– Одна проблема: я никак не могу пригласить на свидание в кафе любимую девушку.

– Пригласи меня! Там вкусняшки! А я тебе лапку дам, хочешь две? И вот тебе кожаный нос! Возьми, возьми, возьми…

– Гесс, место, – в два голоса крайне вежливо и как можно мягче попросили мы.

Я же помню, что он сегодня мучился ночными кошмарами, зачем ещё и лишний раз голос повышать на бедного пса.

– Обижаете собаченьку. Не любите, никогда меня не любили. Не гладили мой зад.

– Да он из меня просто верёвки вьёт, – вздохнула рыжекудрая сотрудница Системы, выдвигая ящик стола и доставая две большущие зефирины. – А кто тут у нас хороший мальчик?

– Я, я!

Пока счастливый пёс, виляя обрубком хвоста, шумно чавкал угощением, я вкратце без лишних деталей рассказал о первом и последнем визите Якутянки. Марта терпеливо записывала всё мелким аккуратным почерком. Потом поправила очки и подняла на меня зелёные глаза.

– Не бойся, ругаться не буду, я просто всё тебе прощу. И бойся, потому что я всё прощу, но ничего не забуду.

– Декарт мне в печень?

– Вот именно.

Моя неподкупная рыжая любовь вновь углубилась в чтение, почесала в затылке, поморщила носик, покусала нижнюю губку, дважды вопросительно изогнула левую бровь и, наконец, уверенно сказала:

– Итак, речь наверняка идёт о приключениях Лемюэля Гулливера. Поясняю, «большое в малом» – Гулливер в стране лилипутов, «малое в большом» – Гулливер в стране великанов и «от человека до скотины один шаг» – он же в стране разумных лошадей, где люди выведены в образе диких существ йеху. Непонятно, почему опустили летающий остров Лапута, но ок, пусть.

Я со стоном хлопнул себя по лбу – какой примитив, какой я идиот, как всё просто.

– Поскольку общий смысл книг пастора Свифта это терпимость, толерантность и добросердечное принятие всего, с чем сталкивается человек в жизни, с любым чудом, с собственными иллюзиями, страхами, фобиями, то, конечно… Речь идёт о переговорах?

– Гесс, лизь её, пожалуйста. Она умничка.

Прежде чем Марта успела опомниться, мой преданный пёс счастливо вылизал её в обе щёки!

– Собака страшная, – взвыла рыжая красавица, умилённо обнимая добермана за шею.

На минуточку мне даже стало завидно, почему кому-то всё, а некоторым вообще ничего? Ему и зефир и обнимашки, а мне вечные разборки и неуверенные надежды на призрачное счастье. Может, отец Пафнутий прав: стоит переключить своё внимание на Дашу Фруктовую?

По крайней мере, хоть Марта поревнует, говорят, это полезно. Хотя эта если заревнует всерьёз, то, наверное, убить может. Не, не, оно не в моих интересах.

– А хотите на задание? Легко!

– Вообще-то мы не готовились, – вовремя опомнился я, но рыжая меня не слушала, потому что доберман радостно кивал в такт каждому её слову.

– А вам и париться не надо, фигня, а не задание. Мелкий бес в частном секторе, мизинцем пополам перешибить можно, ок?

– Да. – Мой пёс, не дожидаясь ответа, хлопнул тяжёлой лапой по клавиатуре и, видимо, попал не туда. А вот я из-за него точно попал!

Тьма ударила по глазам, потом вспышка солнечного света, и…

– Мы где? – высунув язык набок, спросила меня пёстрая корова-бурёнка с преданными собачьими глазами. – Дать тебе лапку? На!

– Копыто в навозе, – отрезал я, пряча руки за спину, этого мне только не хватало.

– У меня лапки, – надулся он, специально шлёпнув передним копытом так, чтоб брызги долетели и до моих джинсов. Я даже отпрыгнуть не успел.

Бесит меня с утра эта собака, просто бесит! Тем более что я-то сегодня бесогонить особо и не собирался. Это же он отправил нас двоих на работу без оружия, без серебра, без святой воды, без молитвенника, да ещё и нарядился дурацкой коровой.

– Кстати, а сам-то я как выгляжу?

– Как маленькая девочка с косичками, – честно ответил Гесс, помахивая длинным хвостом с кисточкой, как пропеллером. – Ты смешной и босиком, как бомж с Московского вокзала, мне Дарья рассказывала, бе-э-э…

Я мысленно выругался, послав всю их весёлую Систему на три буквы, и только после этого попытался взять себя в руки. Ладно, и не такие задания проваливали. Уточним некоторые детали.

– Сколько мне лет?