Но спустя мгновение Джемма позволила себе расслабиться. Конечно, «хвост» ей померещился. Все было привычным и знакомым.

Какой-то старикан бухтел из-за штрафа за неправильную парковку, подсунутую под «дворники» его автомобиля. Говорливая женская компания, которая состояла из приятельниц ее матери по йоге, столпилась возле входа в «Мама Дип». Естественно, среди них была и Пэтти Винтерс, мамаша одной отвратной девчонки из школы. Джемма стиснула губы: та девица из-за своих бесконечных претензий на популярность всегда обращалась с Джеммой как со слабачкой, которую следует сожрать ради процветания племени. Разумеется, по некоему жестокому закону мироздания Пэтти Винтерс моментально заметила Джемму.

Она даже помахала ей и собралась перейти через дорогу.

Джемма поспешно развернулась, притворившись, что никого не узнала, и пересекла автозаправку. Она привязала Руфуса к столбику, отмечающему места для инвалидов, и заскочила в магазинчик «Квик-Март», чудом не опрокинув стенд с дешевыми пластиковыми очками. Пит Роджерс по прозвищу Перв (прозвище он заработал в третьем классе, когда во время совместной поездки его застукали за кражей трусов из чемоданчика Хлои) посмотрел на нее из-за кассового аппарата.

Через пятнадцать секунд Джемма почувствовала себя идиоткой и безумно затосковала по Эйприл. Она по-прежнему ощущала себя загнанным зверьком. Например, кроликом. К счастью, подруги матери не стали гоняться за ней и приставать с расспросами, отчего она осталась дома на каникулах и где все ее друзья.

Джемма покрутилась у стенда и купила очки с красными стеклами-сердечками: она не хотела, чтобы подумали, будто она тут прячется, хотя в действительности так оно, конечно, и было.

– Мне нравится твой стиль, – нагло сообщил ей Перв.

Джемма хмуро уставилась на него и промолчала.

На стоянке ее никто не ждал. Пэтти Винтерс давно ушла. Руфус лежал на асфальте, высунув язык.

Но когда Джемма отвязала Руфуса и двинулась по улице, ее вновь охватила тревога, словно кто-то шептал еле слышные гадости ей вслед. Старикан, который схлопотал штраф, уже заправлял свой потрепанный жизнью «Шевроле» и судорожно подергивался. Их взгляды встретились, и старик открыл рот: может, он собирался что-то ей сказать?

Джемма невольно замедлила шаг. Внезапно шестеренки у нее в голове щелкнули и провернулись, и она осознала, что старикан вовсе не заправляет машину – он даже шланг в бак не вставил.

Он не случайно взглянул на нее.

Он за ней пристально наблюдал.

Но к тому моменту, как Джемма это поняла, она уже поравнялась с «Шевроле». Старикан, не долго думая, схватил ее за руку и резко дернул на себя. Джемма вздрогнула и от неожиданности выпустила поводок Руфуса. Ретривер терпеливо остановился, помахивая хвостом. Джемма была так потрясена, что не сумела издать ни звука.

Она уставилась на старика и заметила черные поры у него на носу и бисеринки пота над верхней губой.

– Джемма, – прохрипел старикан. От него несло дешевым кофе и старым тряпьем, валяющимся в чулане. Волосы у него были длинные и немытые. – Послушай. Я не хочу сделать тебе ничего плохого.

Мысли Джеммы лихорадочно спутались, в сознании замелькали разрозненные картинки. Наверное, они встречались и раньше. Иначе откуда этому типу известно ее имя? Джемма всмотрелась в худую физиономию, усеянную пятнами от акне. Щеки старика заросли щетиной. К ее горлу подкатила тошнота, желудок скрутило в болезненных спазмах.

Все ясно. Ее похищают.

В ее мозгу пронеслась вереница новых картин: требования выкупа, затхлый сырой подвал, цепи, старинные орудия пыток.

Старик одной рукой неловко отворил дверцу, продолжая другой удерживать Джемму.

– Я тебе ничего плохого не сделаю. – Он тяжело дышал. – Поверь мне. Теперь у нас все будет в порядке.

А он, похоже, не сомневался, что Джемма с ним заодно!

Взгляд Джеммы скользнул по заднему сиденью: пустые банки из-под газировки, скомканные чеки, бейсболка, пакеты из «Парти Сити», непонятный темный пучок или моток, смахивающий на здоровенного мохнатого паука…

В эту секунду Джемма вновь обрела дар речи и закричала. Точнее, она попыталась заорать, однако у нее из глотки вырвался невнятный хрип. Ее голосовые связки вибрировали от ужаса.

Руфус зарычал.

Мужчина отпустил Джемму, отскочил и прижался к автомобилю, как будто она выхватила оружие.

– Господи! – гневно воскликнул он. – Зачем ты так?!

Джемма подхватила поводок Руфуса и кинулась наутек. Она не бегала очень давно – родители ей не позволяли, – и теперь она боялась, что ноги ее не послушаются. Но они ей подчинились. Джемма мчалась обратно к магазинчику, и ее сердце бешено колотилось в груди. Она чуть не сшибла пожилую женщину, которая стояла на тротуаре с пачкой лотерейных билетов в руках. Джемма не стала привязывать Руфуса. Она хотела, чтобы Руфус был рядом – пускай он и оказался худшим на свете охранником.

– Что ты знаешь про Хэвен?! – донесся до нее голос старика.

Во всяком случае, так послышалось Джемме. Она влетела в магазин, судорожно глотая воздух ртом, и затормозила у окна, оклеенного сообщениями о скидках на молоко, пиво и сигареты.

Старик исчез.

– Сюда нельзя с собаками, – заявил Перв. – Извини. Закон штата.

Джемма проигнорировала предупреждение.

– Дай мне телефон, пожалуйста.

Ехать обратно на автобусе? Ни за что! Однако и здесь, в маленьком уютном «Квик-Марте», она чувствовала себя беззащитной и испытывала странный зуд.

Скорей бы попасть в ванную комнату и отмыть запястье, за которое схватил старикан!

– Эй, что с тобой? – поинтересовался Перв. – Видок у тебя тот еще…

Джемма свирепо взглянула на него. К счастью, он заткнулся. Джемма набрала номер матери. Пальцы так тряслись, что получилось это не с первого раза.

– Джемма? Что случилось? – встрепенулась Кристина. – Где ты находишься?

Джемма чуть не выронила мобильник. На глаза у нее выступили слезы.

Но Перв продолжал смотреть на нее. В принципе он неплохо выглядел – чистая кожа, ровные зубы, растрепанные светлые волосы, словно он только что выскочил из автомобиля-кабриолета… все это помогло ей сдержаться.

– Я опоздала на автобус, – выдавила Джемма. – Я себя неважно чувствую.

Когда она произнесла волшебную фразу, мать мгновенно сменила тон и заговорила быстро и деловито, как всегда, когда речь шла о здоровье дочери.

– Выезжаю, – произнесла Кристина. – Куда?

Джемма объяснила, нажала «отбой», вернула телефон Перву и сумрачно взглянула на него. Парень проявил недюжинную сообразительность и не стал задавать ей лишних вопросов.

Скоро она увидит маму и все ей расскажет. Надо было повнимательнее присмотреться к тому старому белому «Шевроле»! Почему она не запомнила ни единой цифры из номера? Как обидно: ведь Джемма считала, что стресс не может выбить ее из колеи. Она думала, что в любых экстремальных обстоятельствах ей нет равных, поскольку она хладнокровна, иронична и бесстрастна. Но теперь у нее подкашивались ноги и кружилась голова.