жизни. События того дня часто преследовали его во снах. Двадцать третье декабря, вечер. Дорога, вокруг украшенные ели, которые ярко сверкали и переливались всеми цветами радуги. На снегу лежит два тела — папа и мама. И крик ребенка. Отчаянный и душераздирающий. Этот кошмар снился ему много лет, и каждый раз он вскакивал потный и напуганный с постели, и долго пытался прийти в себя. Это было будто наваждение. Ему всегда казалось, что он чувствует холод того самого сугроба, в котором сидел и ту боль, раздирающую душу. Святой отец точно и не помнил, когда видел этот сон в последний раз. Сейчас ему снилось все что угодно, кроме тех ужасных картинок, которые он старался не вспоминать вовсе.

Судьба свела двух людей, пусть и ненадолго, но зато это было незабываемое время. Далекое время, словно это было в прошлой жизни. Хотя в какой-то степени так оно и есть. Сейчас у него новая невероятная жизнь, которую он с удовольствием бы променял на жизнь обычного ничего незнающего человека. Многие называют это обычным существованием, и не каждый понимает, какими возможностями обладает. Скольких разочарованных, потерянных и разбитых людей он встречал. Всегда задавался вопросом: «Настанет ли в жизни человека такое время, когда он всем будет доволен?» Ответ всегда был один и тот же «Нет!» В отличие от Гиппомена, отец Кирилл всегда старался философски относиться к своей жизни. У него это получалось, но иногда все же наставали такие времена, как сейчас, например, когда он сетовал на судьбу. Несмотря ни на что, Господь к нему благосклонен, он это знает. Сложно понять его выбор в пользу этого священника-одиночки. Святой отец позволяет себе слишком много вольностей по отношению к Всевышнему. Сомнение, недоверие, злость, обида, негодование. Год от года все больше и больше отрицательных эмоций пронзают сердце богослужителя, и все меньше сил остается бороться с ними. Он стареет! Но, несмотря на это, у него появилась цель. Максим! Вот его главная и единственная цель. Ему нужна помощь и поддержка старших и опытных. Бог выбрал священника не просто так, а также, не просто так свел их с Максом вместе. Господь никогда не совершает поступки от скуки. Если так есть, значит так надо! По крайней мере, так он учил и учит до сих пор всех, кого встречает на своем пути. Он тот, кто способствует соединению человека с Богом. Это его миссия, которую ему приходится совестливо выполнять. Наставляет людей на путь истинный, помогает поверить в Бога. Его личные отношения к Господу и все его мысли останутся при нем. Слишком долго он живет и слишком много пережил, что бы у него образовалось какое-то единичное мнение на счет того, Кто создал все вокруг. Часто оно менялось и не всегда в лучшую сторону.

Но, опять же, это то, что останется с ним навсегда.

Глава 25. Посетитель

Наши дни.

Очнулся я от мягкого и нежного прикосновения. С трудом распахнув глаза, пытался понять, где нахожусь. Сначала, в глазах все плавало, но потом картинка начала приобретать очертания. Мария Антоновна макала в таз с водой полотенце и прикладывала к моему лбу. Постепенно я все вспомнил. Дернувшись, чтобы подняться, ощутил жгучую боль во всем теле и застонал.

— Максим, лучше лежи спокойно.

Прежде чем ответить я пару раз сглотнул.

— Где Эмилия?

— Сейчас тебе надо подумать о себе. Не буду скрывать — ты в ужасном состоянии.

— Что со мной?

— Перелом трех ребер, при этом одно из них пробило легкое. Вывих плеча и перелом запястья. Сотрясение мозга. Сильный ушиб таза, бедренной кости и коленной чашечки. Доктор сказал, что какое-то время ты не сможешь ходить.

— Что?! Но я должен…

— Ты должен лежать! — крикнула на меня моя учительница и в глазах ее зажглись не добрые искры. Мне оставалось лишь тяжело вздохнуть, правда, с небольшим перерывом, так как мои легкие не позволяли сделать это в полную силу.

— Сейчас ты в больнице. И, я надеюсь, ты не наделаешь еще больше глупостей. Мне уже пора, поэтому полагаюсь на твое здравомыслие. Если природа им тебя не обделила, конечно.

Она встала и направилась прямиком к выходу, не махнув даже ручкой на прощанье.

И вот я остался сам в одиночной палате, разглядывать свои новые апартаменты. Койка, тумба, телек, окно закрывают жалюзи и раковина. Сколько времени мне здесь лежать? Если бы не мое состояние, то кинулся бы прямо сейчас на выручку Эмилии. Она в опасности. Ищут ли ее? Как собираются спасать девушку? Почему именно в такой момент, я прикован к кровати? Мне ничего другого не оставалось, кроме как пробовать заглушить бурю, бушующую внутри. Эта безысходность сводила с ума! Я попытался хотя бы привстать в кровати, но тут же нахлынувшие головокружение и тошнота не позволили сделать этого. Сотрясение мозга? Перелом ребер и повреждение легкого? Да я тому ублюдку шею сверну при встрече, за свое нынешнее положение! Что же они собираются сделать с Эмилией? Неужели хотят ее убить?! Остается надеяться на то, что она необходима им живой! Перед глазами начали всплывать страшные картины пыток. Они избивают ее? Насилуют? Нет! Нельзя думать об этом, иначе я точно свихнусь. Наверняка ее ищет отец Кирилл, он точно не сможет бросить Эмилию в беде. Вышли ли они на их след? Боже, я сейчас закричу! Мне надо действовать, а не отлеживаться и раздумывать, кто и чем занимается в данный момент. Желание встать с койки было еле сдерживаемым. Я уже почти скинул левую ногу на пол, но вторая была крепко прибинтована к какому-то бруску дерева. А может, это приспособление имело название, но мне было все равно — я рвался в бой, который приходится откладывать из-за своего положения. Больше всего выводила из себя физическая слабость, когда морально ты готов на все трудности этого мира. Мысль о том, что Эмилии угрожает опасность, не покидала меня ни на секунду. Она высверливала в моей голове огромную дырку, через которую на волю вырывались вся злость и гнев на всех, кто замешан в похищении.

Потом я неожиданно вспомнил о Денисе. Я не мог ошибиться! Это действительно был мой брат! Все ли с ним сейчас нормально? Выглядел хуже меня нынешнего.