Чебурашки. Махина. Пока разглядывала, даже забыла, что из кошеля готовилась огнестрел добыть, специально разложила в «кармашке», чтобы выхватить нужное в один момент. Для этой «сумочки на ножках» собранная коллекция пукалок не годится. Не уверена, что и «слонобой» сможет бочину пробить. Разве что каким-нибудь усиленным зарядом.

— Вы на них вообще не охотитесь?

— Они же морские, магии полно. Никакие зачарованные пули не помогут. Только если из пушки картечью в распахнутую пасть… Да и зачем они нам? Мясо вонючее, шкуру сколько не пытайся выдубливать — как лист железа, не гнется толком. Гарпунеры иногда развлекаются, старых и больных глушат из осадных арбалетов. Там железяка такая, что корабль насквозь пробивает. Потом голову вымачивают, высушивают и вместо носовой скульптуры ставят. Но если ошибешься и не больную тварь грохнешь, то неприятностей потом будет гора. Злопамятные, заразы. Обязательно стаей выследят и весь экипаж прикончат.

Значит, в матросы не пойду. Буду на берегу сидеть. В бункере с огнеметами по углам. И пушкарей прикуплю, чтобы ни одна зараза…

Как вышли на простор с реки, у меня захватило дух. Волны — внушали. Не знаю, какой высоты, но выше нашей мачты с парусом. Одно счастье — пологие. Да, когда добирались до берега и золотистого песка, начинали горбиться и били со злой силой, заливая все бурой пеной. И пляж чистым назвать было сложно — весь в топляке, комках водорослей и непонятном мусоре. Но особо прохлаждаться было некогда, Идуда направил лодку на север, вдоль берега. Одновременно громко объясняя, что от меня требуется:

— Воду взбаламутило, поэтому вниз не пытайся вглядываться! Бесполезно! Плавники смотри, они как гребенка воду режут. Вот в середину и бей! В хвост смысла нет — мясо раздерет и попробует удрать… Видишь вон там башни?

— Вижу! Пять штук слева от надвратной.

— Да. Между третьей и четвертой ворота в порт, сейчас закрыты. На два пальца левее, что там на воде?

Там болталось на волнах что-то непонятное. Вроде длинной полосы водорослей, вокруг которой изредка взлетали в воздух султаны воды.

— Змей?

— Ага! Он когда злой, почти на половину туловища поднимается. До верхушки стены не достает, бесится. Как ему отметин наставят, обратно в волны падает и пытается сообразить, что дальше делать. Если тупой — может в атаку и пять раз ходить. Такие обычно вернуться на глубину не могут, дохнут где-нибудь рядом. Если случайно сунулся — отлежится, его еще пуганут, как сейчас. И все… За хвостом смотри! Начнет болтать сильно, пену взбивать — значит обратно готовится. Нам надо будет успеть до того, как еще какой-нибудь дурак не всплывет.

— Танни рядом?

— Как раз вокруг будут крутиться, где зубастый на поверхности отдыхал. Там с него крови нацедило, для них первейшее лакомство… Все, уходит!

С Города перестали палить. «Клубок водорослей» приподнял пушистый хвост и саданул с такой силой, что вода стеной взметнулась этажа до третьего. Были бы рядом — булькнули без разговоров. Мощь… А вот и тонкие росчерки неподалеку — как будто кто-то острую полоску бумаги понизу тащит, выставив самый краешек. Плавники, зуб даю. А где плавники, там мое веселье начинается. Значит, вот у меня разложены подвязанные гарпуны. Вот сбоку киянка на длинной ручке, больше похожая на огромную кувалду. Верхонки поверх перчаток, берем первую железку и готовимся. Благо, волнение медленно стихает, и мы уже не взлетаем к небесам, чтобы затем ухнуть в ущелье между волн.

— Справа первые!

Вижу, не ори. Спасибо, конечно, но я пока еще не слепая. Давай, подруга. Вдох-выдох. Справишься.

* * *

Рыбачили мы чуть больше часа. Вряд ли дольше. Как потом узнала, к Городу приходили три змея. Двое сунулись, получили по морде и сразу южнее удрали, к устью реки. Третий нарезал круги, лопая рыбу. Потом попытался башкой забодать стены и мы уже успели застать его эпичное «прости-прощай». Далеко-далеко за спиной мелькали паруса. Похоже, не один Паобло удачи искал. Мы же мелким гребнем прочесали округу, отслеживая каждый плавник. Глазомер меня не подводил. Физкультура на свежем воздухе неплохо закалила тело. Поэтому я не мазала. Один раз неудачно танни крутанулась, гарпун мимо прошел. И еще разок поторопилась, в хвост влепила. Взбешенная рыба дернулась, оставив на поверхности кусок шкуры и бурое кровавое пятно. Остальных нанизала как положено. Затем подтягиваешь аккуратно к борту, выводишь без рывков. Следом широкий сачок снизу подводишь и одним движением в лодку. Деревяшкой по башке со всей дури и можно наконечник гарпуна снимать. Он на хитрой защелке — специальный штырь сбоку в дырку просунуть, провернуть — и носик долой. Теперь можно выдрать палку из тушки. В воде ополоснуть, нанизать обратно до щелчка — готово.

— Чередуй, чтобы острие не тупилось.

Чередовала, каждый раз новый. Но когда на воде рядом больше никто плавниками не мелькал, с трудом разогнула спину. С непривычки упахалась. И набили мы изрядно. Сколько тут? Полсотню нагребли или чуть меньше? Лодка двигается уже медленно, бортами просела. Нас не заливает, но и резвости прежней больше нет.

— Все, теперь еще сеть забросим напоследок и домой. Иногда получается хвост косяка зацепить.

Закрепив румпель, Идуда показал, где держать свернутую в клетчатую «сосиску» сеть с вереницей грузиков. Размахнулись, сбросили с левой стороны. Скоро веревки натянулись, мы легли на новый галс и направились в сторону берега. Бриз распотрошил облака сверху, в прорехи выглянуло солнце. Город засиял белоснежными стенами, красуясь после дождя.

Через пять минут рыбак поскреб куцую бороду и хотел уже командовать «снасти прибрать», как нас тряхнуло. Скорость упала, Идуда тут же распутал узлы на канатах и парус скользнул вниз.

— Давай, будем вытягивать! Повезло, новичкам всегда везет! Видишь, как водит? Как минимум еще одна танни попалась! Но у меня-то сеть новая, широкая! Готов забиться, что там две или даже три…

Вдвоем вытащили улов и рывком завалили внутрь. Только вместо рыбы я увидела жуткую пародию на человека — руки как крюки, пальцы с чудовищной длины когтями и морда жабы. Только зубатая, как у крокодила.

— Пожиратель! — Идуда с перепуга запутался в снастях и спиной шваркнулся в хвост лодки. Я же пыталась понять, что мне с чудом-юдом делать. Судя по всему, морскому гостю крайне не понравилось попадание в плен. Но выпутаться пока самостоятельно не мог. Поэтому я наступила сапогом на рожу и поднесла стальное жало гарпуна к выпученному глазу.

— Эй, умник, замри. Замри, сказала!

Жаба перестала дергаться. Я отодвинула