– Да-да, при помощи алтайского горлового пения, – добавила Надежда, вспомнив вчерашний разговор. – Видите ли, мне позвонили из Плескова… понадобилась срочная консультация, поэтому я была вынуждена уйти. Но сегодня я готова побеседовать с профессором.

– Только вам придется подождать: Олег Иванович сейчас осматривает нового больного. Там очень сложный случай – пациент считает себя наследным принцем африканской страны, которого младший брат лишил престола…

Надежда вспомнила африканского студента, который заглядывал в деканат, когда она разговаривала с Натальей Филаретовной, и подумала, что случай действительно очень сложный и профессор вряд ли скоро освободится.

– Ничего, – проговорила она. – Я подожду.

– Можете пройти в зимний сад, – предложила женщина. – Это прямо по коридору.

Надежда пошла в указанном направлении, однако, как только сотрудница клиники скрылась из виду, свернула в административное крыло здания.

Достав из сумки белый халат, она надела его и почувствовала себя более уверенно.

Миновав несколько кабинетов, она наконец увидела дверь с табличкой «Главный бухгалтер Сверчок Антонина Никодимовна». Надежда взглянула на часы. На них было двадцать пять минут двенадцатого, до условленного времени оставалось пять минут. Она глубоко вдохнула, придала себе озабоченный и деловой вид и толкнула дверь.

В просторной комнате за компьютером сидела женщина средних лет. Это была плотная, приземистая крашеная блондинка с выражением застарелого переутомления на круглом лице.

– Вы ко мне? – спросила она Надежду.

– Разумеется. – Надежда подошла к столу и быстро, неразборчиво заговорила: – Я хотела уточнить насчет пациента Фунтикова. Насчет пациента Фунтикова, у которого мания преследования комнатными растениями. Можем мы провести с ним курс групповой терапии или не можем? Если у него мания преследования, ему очень нужен этот курс, так можем мы его провести или все-таки не можем? Поскольку у него мания преследования, ему было бы очень полезно провести…

– Вы все-таки не ко мне, – с заметным облегчением произнесла хозяйка кабинета. – Это бухгалтерия, а у вас вопрос по медицинской части, это вам, наверное, к Олегу Ивановичу…

– Нет, я все-таки к вам! – возразила Надежда. – Лечение пациента Фунтикова оплачивает его супруга, поэтому мне нужно у вас уточнить, можем мы провести с ним групповую терапию или нам для этого требуется дополнительное разрешение… как раз Олег Иванович велел мне у вас уточнить. Он мне так и сказал – спросите Антонину Никодимовну… ведь вы – Антонина Никодимовна?

– Да, я Антонина Никодимовна, но я не понимаю…

Надежда скосила глаза на часы. Стрелка подошла к половине двенадцатого. И в эту самую секунду на столе главбуха зазвонил телефон.

Надежда облегченно вздохнула: Соня вовремя приступила к своей части плана.

Антонина Никодимовна сняла трубку и строго проговорила:

– Бухгалтерия!

Из трубки донесся торопливый, взволнованный голос. Слов Надежда разобрать не могла, но узнала Сонину интонацию.

– Да, – проговорила бухгалтер, немного послушав. – У нас очень хорошие условия, но по этому поводу вам следует позвонить дежурному администратору… а по поводу оплаты можно со мной… ну да… ну да… точные расценки? С учетом НДС? Пожалуйста, я вам могу сообщить… Какие еще льготы? У нас частная клиника! У нас нет никаких льгот! На основании постановления ноль сорок два дробь четырнадцать? Что еще за постановление? Одну минуточку…

С телефонной трубкой в руке она встала из-за стола и подошла к стеллажу, на котором стояли папки с документами. Достав со стеллажа одну из папок, она раскрыла ее и проговорила в трубку:

– Не знаю, нет здесь такого постановления! Да что вы такое говорите? Я главный бухгалтер с большим стажем!.. Какую проверку? Какую комиссию? При чем тут прокуратура?

Лицо ее побагровело, она снова принялась листать бумаги.

Надежда скользнула к ее столу и склонилась над компьютером. Покосившись на бухгалтершу, навела курсор на заголовок «Список пациентов». Через секунду на экране выстроился длинный перечень фамилий. Надежда нашла фамилию Северцева, подвела к ней курсор и щелкнула кнопкой.

Перед ней появилась компьютерная страничка с личными данными Сониной матери.

Возраст… диагноз… дата поступления в клинику…

Надежда искала источник финансирования, она хотела узнать, кто оплачивает лечение Елены, но как раз эта позиция была закрыта паролем. Надежда оглядела стол бухгалтерши.

Слева от компьютера стояла рамочка с фотографией очаровательного светло-рыжего щенка кокер-спаниеля, который среди цветов гонялся за бабочкой. Подпись под снимком гласила: «Гарик на даче».

Из своего не слишком богатого опыта взаимодействия с компьютерами Надежда знала, что пароли постоянно забываются, и поэтому обычные, непродвинутые пользователи применяют в качестве пароля самые легко запоминающиеся слова, чаще всего – клички любимых собак и кошек. Сама она всегда и всюду использовала пароль «Бейсик».

Надежда набрала на клавиатуре «Гарик» и нажала ввод.

И на экране появилось сообщение – пароль принят.

Экран мигнул, и Надежда увидела следующий текст: «Пребывание в клинике пациентки Северцевой оплачивает господин С. А. Танаев».

Адрес щедрого господина Танаева не был указан, но зато был номер банковского счета. Надежда покосилась на Антонину Никодимовну и торопливо записала реквизиты таинственного Танаева, хотя совершенно не представляла, что ей с ними делать. Она уже хотела вернуться на прежнюю страницу, как вдруг прочла в нижней части экрана: «Пребывание оплачено по…»

Дата стояла завтрашняя.

Надежда замерла.

Что же это значит? Что Сонина мать находится в клинике последний день. Завтра ее переведут обратно в четвертую больницу? Или…

– Что это вы здесь делаете? – прогремел у нее за спиной возмущенный голос бухгалтерши.

Надежда вернулась на прежнюю страницу и только после этого обернулась и проговорила:

– Ну, вы же были заняты, а мне очень срочно нужно было посмотреть, оплачена ли групповая терапия пациента Фунтикова…

– Кто вам позволил копаться в моем компьютере? – негодовала Антонина Никодимовна.

– Все равно я там ничего не нашла! – отрезала Надежда, отступая к двери. – У вас в компьютере полный беспорядок! Не понимаю, как вы можете заниматься бухгалтерским учетом! У вас наверняка и в бухгалтерии черт знает что творится!

Главбух от такой наглости просто онемела. Она побагровела, потом стала фиолетовой, как небо перед грозой, и только было собралась достойно ответить Надежде, но та уже вылетела в коридор и захлопнула за собой дверь.

Сегодня Соня пришла на работу раньше, чем обычно, но Луций Ферапонтович уже был на своем рабочем месте. Как обычно, он реставрировал какой-то экспонат в ожидании случайного посетителя.