запомнил. Скорее всего, резчик сам этих зверей не видел, а знал их только по устному описанию. Что было вполне логично — некоторые карлы, без сомнения, спускались в глубины, но вряд ли многие.

Впереди послышался мощный топот, и я было напрягся, но это оказалась та четвёрка карл, что таскали рельсы. Они бежали, топая в ногу — я только раскрыл рот, чтобы их поприветствовать, как они пробежали мимо, обратив на меня внимания не больше, чем на ещё один сталагмит. Я покрутил головой и неторопливо двинулся дальше. Минут через пятнадцать впереди замелькали отблески света, и послышался стук молотков. Бригада из четырёх карл сосредоточенно выравнивала пол под укладку рельс, и я вежливо поздоровался:

— Здравствуйте, мастера!

— И ты не хворай, наружник, — отозвался один из них, не отвлекаясь от работы. — Проходи дальше, а то как бы случаем не зашибло.

Я отметил для себя, что карлы всё-таки склоняются к долговременному сотрудничеству. Железная дорога, даже узкоколейка — дело затратное, и вряд ли бы старейшины одобрили такие траты ради разовых поставок.

— А не проще ли было от Доломитовых врат начинать, мастера? — с любопытством спросил я, отойдя немного в сторону от летящих осколков. — Тогда не пришлось бы рельсы на плечах таскать, возили бы вагонеткой.

Карлы бросили работу, и всей бригадой недоброжелательно уставились на меня.

— Ты слишком умный, наружник? — хмуро спросил один из них. — Может, ты и наших старейшин умнее будешь? Или тебе просто зубы мешают?

— И запросто может оказаться, что умнее, — охотно согласился я. — А зубы мне не мешают, но я за свои слова всегда готов ответить любому, кто спросит.

Карлы переглянулись, потом оценивающе меня оглядели. Увиденное им не понравилось — я был на две головы выше и раза в полтора шире любого из них.

— Иди давай куда шёл, не мешай работать, — буркнул карла и отвернулся. Бригада вновь застучала молотками, потеряв ко мне всяческий интерес.

Дальше метки были не нужны — уже готовая узкоколейка ясно показывала направление к посёлку. А минут через десять мне навстречу торопливо вышел и сам Кальцит. Что ни говори, а Кальцит в самом деле выглядит на общем фоне довольно необычно — я сомневаюсь, что даже тому же Нориту пришло бы в голову проявить уважение и встретить партнёра лично.

— Здравствуйте, господин Кеннер, — Кальцит здорово запыхался от быстрой ходьбы. — Вы немного неожиданно — надеюсь, всё в порядке?

— Здравствуйте, Кальцит, — приветливо кивнул ему я. — Всё в порядке. Для меня это тоже немного внезапная поездка — просто не было возможности предупредить вас о приезде. Я гляжу, вы всё-таки решили строить узкоколейку?

— Вы бы только знали, чего это мне стоило, — вздохнул Кальцит. — Никто не хотел вкладываться, вообще нисколько не хотели вложить. В конце концов мне надоело убеждать, и я объявил, что Созидающие будут делать железную дорогу за свой счёт, а если кто-то захочет ей пользоваться, то будет платить нам за аренду. Какой вой при этом поднялся, это не передать.

— Как это знакомо, — усмехнулся я. — Все хотят пользоваться, никто не хочет платить. Я таких регулярно встречаю.

— В итоге мы стали делать её пополам с Формирующими, а остальным пообещали, что они смогут выкупить потом долю дороги.

— А Формирующие это…?

— Они делают сплавы, — пояснил Кальцит. — Не только сплавы, конечно, но именно они торгуют с Ренскими.

— То есть получается, что торговлю ведёте как раз только вы и они?

— Совершенно верно, — подтвердил он. — С наружниками только мы и они, остальные уже торгуют с нами.

— Мы были бы не прочь поторговать и с Ходящими, — заметил я. — Слёзы нам не нужны, мы их просто не умеем использовать, а вот сатураты мы бы с удовольствием у них покупали — и обычные, и прозрачные.

— Вряд ли у них найдутся лишние, — покачал головой Кальцит. — Во всяком случае, объёмов, достаточных для какой-никакой торговли, у них точно нет. У нас на верхних уровнях сатуратов почему-то не бывает, а ниже их слишком опасно собирать. Мы их вымениваем, и много нам не достаётся.

— Печально, печально, — огорчённо сказал я. — Но что поделать? Нет так нет. А что насчёт Слёз? У нас сейчас новый артефактор — нам просто чудом удалось заполучить Старшего, и я уверен, что он сможет создать что-то действительно необычное. Я рассчитываю продать следующую блестяшку как минимум за двести тысяч, и это пессимистическая оценка.

— Я работаю над этим, — вздохнул он. — Но это очень непросто, лишних Слёз действительно нет. Причём нам ни в коем случае нельзя демонстрировать интерес — Диорит та ещё сволочь, и если он почует, что может нас доить, он своего не упустит.

— Вы меня совсем не радуете, Кальцит, — вздохнул я. — Ну что же, давайте пока ограничимся менее эксклюзивными артефактами. Я планирую продавать два-три гарнитура в месяц, жду от вас поставок. Сразу скажу, что продавать больше нельзя — мы ориентируемся на самый верхний сегмент, где никакой массовости быть не может, — я достал из кармана блокнот. — Вот пожелания нашего артефактора по формам, размерам и материалам предметов — думаю, вы лучше меня разберётесь, как наилучшим образом согласовать вашу работу. А сейчас пошлите кого-нибудь принять товары — почтенный Степан Жовкин попросил меня заодно доставить вам ваши последние заказы.

— Сейчас распоряжусь, — обрадовался Кальцит.

— И дайте мне какого-нибудь провожатого — я хотел бы ещё встретиться со старейшинами Формирующих и Ходящих.

— Думаете всё-таки получить сатураты от Диорита? — скептически хмыкнул он. — По-моему, напрасная потеря времени, но дело ваше. Будет вам провожатый.

— А кстати, Кальцит, — вдруг вспомнил я, — почему вы начали прокладывать узкоколейку от посёлка, а не от входа? Могли бы возить рельсы на вагонетке, а так их на плечах таскают.

— Это штрафники, — улыбнулся Кальцит. — А когда штрафников нет, рельсы на тележке возят. У нас есть специальные тележки для грузов, мы ведь товары не на руках от входа носим. Вагонетки будут нужны для больших объёмов, а пока можно и без них обойтись.

Очередной раз жизнь продемонстрировала мне, что не стоит судить поспешно и считать других дураками. В самом ли деле я умнее старейшин — вопрос неясный, но