В этом объеме просто внезапно исчез кислород. Весь. Погибло две тысячи человек. Могло быть больше, просто местность была не густонаселенной. Камерунцы тогда перестарались. Очень уж испугались так называемого колдуна. Ну а про Чернобыль-то вы наверняка знаете?

– Это тоже… такие, как мы? – ужаснулся Влад.

– Да. Это еще один случай, когда полностью владеющего своими способностями человека прижали к стенке. Знаете… в такой ситуации даже крыса атакует не раздумывая. Я не знаю, что именно там произошло. То ли энергия вырвалась, когда ее обладателя убили, то ли он отомстил перед смертью, но теперь вы понимаете, насколько вас боятся? И, естественно, им, с одной стороны, не хочется давать вам в руки настолько мощное оружие, с другой, хочется изучить, как проявляются эти силы, как они зависят от характера, способностей, наклонностей. Ну и можно ли это вообще все контролировать, или вы по определению неуправляемы и непредсказуемы. Отсюда и появился Даксфорд.

Историк взглянул на часы:

– Ну все, мои дорогие. Мне пора. Предмет для размышлений у вас теперь есть. Помните, я на вашей стороне, но я далеко не всесилен. И не лезьте на рожон. Я вам описал, на какие крайние меры они могут пойти. Но, поверьте, этого желают избежать и они, и вы. Так что не давайте повод вас бояться. Я не о детских шалостях типа побегать ночью по коридорам или лазарету, а о чем-то таком, что их может по-настоящему напугать. Например, попытка сбежать из школы.

Историк надвинул на голову капюшон ветровки и бодрым пружинистым шагом помчался по дорожке по направлению к корпусу, делая вид, что возвращается со своей обычной тренировки.

– Хрена се, – тихо сказал Аркадий, глядя куда-то в пустоту перед собой.

– Весьма точная формулировка, – вздохнул Влад. – И добавить нечего.

– Пациенты уровня один, два, три – это степень проявления способности, это теперь понятно. Я даже понимаю, почему ты «Икс», – сказала Вика, повернувшись к Белке. – Ты рано созрела, и твои способности уже проявились по полной, когда тебя только забирали сюда, да и по последствиям они, согласись, наверное, самые разрушительные. Отсюда и твои договоренности с директрисой и все прочее. Им было проще идти на уступки тебе, чем начинать войну. Но почему я – целых два икса? Я же ничего не могу и ничего не умею.

– А какие у Белки способности? – тут же спросил Аркадий, но его все проигнорировали.

– Как ничего не можешь? Ты лечишь людей. В лазарет-то мы зачем ходили? – сказал Влад.

– Ты считаешь, что это настолько опасно, что нужно маркировать аж двумя иксами? И это на фоне Белки.

– Ну я тоже не в курсе, что она умеет, – пожал плечами Влад.

– В курсе. Когда тебя по стенке чуть не размазало. Забыл? – ответила Вика. – В случае если начнется серьезный замес типа ученики против охраны, то я бы поставила на то, что Белка и одна за нас всех справится. Так понятнее?

Влад кивнул. Аркадий присвистнул. Белка пристально смотрела на Вику, но вроде без осуждения.

– В тебе просто еще не раскрылось… что-то такое, – сказала она.

– То, о чем я не знаю, а они уже в курсе? Странно как-то.

– Просто ты, судя по всему, контактировала с дверью дважды. Сама говорила, с тебя все началось и на тебе закончилось, – сказал задумчиво Влад. – Ладно, нам тоже на урок пора. Обсудим после. Внимания к себе еще больше того, что мы учудили, лучше не привлекать.

Когда они пришли в класс, биология уже началась. Учитель что-то рассказывал про кровеносную систему. Опоздавшим он просто кивнул, чтобы они присаживались.

Вика сидела, слушала вполуха про то, как работает человеческое сердце, а сама фоном вспоминала странный звук в груди Микаэлы. Перестук, словно от колес поезда. На каждый такт не два удара, как во всех фильмах показывается, а четыре. Да и пульс, который Вика ощущала пальцами, когда обхватила запястье больной, тоже был не просто четкими толчками, а двойными.

Она захотела вспомнить, а как оно должно быть на самом деле, и положила себе пальцы на шею. Потом, не поверив ощущениям, на губу, где у нее всегда очень сильно билась одна жилка.

Сомнений не было: у самой Вики тоже был двойной пульс. Если считать вообще каждый толчок крови, то их в секунду было что-то около двухсот. Но она же сейчас в покое, а не после стометровки. Сердце работает обычно. Самочувствие нормальное. Как же так?

Влад заметил ее странное поведение и одним взглядом спросил, что случилось.

Вика демонстративно пощупала себя за запястье: так, как обычно меряют пульс, и кивнула на него – дескать послушай. Он начал измерять пульс у себя. Потом растерянно взглянул на Вику, достал смартфон, включил на нем таймер…

– Чем вы там так увлечены, молодой человек? – ехидно спросил биолог. – Вам не говорили, что пользоваться электроникой в школе запрещено?

– Другого таймера нет, а я пульс считаю. Вы же только что сказали, что в состоянии покоя он должен быть от шестидесяти до девяносто, а у меня при полном расслаблении он сто пятьдесят.

– Тахикардия? Возможно, вы в стрессе, – биолог, кажется, растерялся.

– А есть у кого-нибудь фитнес-трекер? – спросил Влад у класса. – Он же точно меряет.

– Ага, конечно, – заявила Ангелина, – они врут всегда. То пишет, что пульс двести, то вообще говорит, что не может распознать периодичность. Я перепробовала штук пять и все давно уже выкинула. Бесполезная штука.

– Да, у меня та же фигня была, – добавила Лика.

– И у меня, – растерянно сказал Данила. – Но я вот посчитал только что: тридцать ударов за десять секунд – это же ненормально, да?

– Успокойтесь. Вы просто не умеете считать, – биолог нервно облизнул губы, показывая, что успокоиться нужно в первую очередь ему.

– А чего тут уметь-то? Я в больнице, когда помогал с ранеными, то сам проверял у бойцов иногда, – Саша демонстративно ткнул себя пальцами в шею и закрыл глаза.

Через десять секунд он произнес:

– Действительно, чертовщина какая-то.

– Так. Хватит баловаться! Давайте продолжим урок! – биолог попытался перехватить инициативу, но его никто уже не слушал.

– Это что, вирус, да? – нервно спросила Нина.

– Да нет никакого вируса! – неожиданно вскочил со своего места Коля. – Врут они все. В лазарете не из-за него лежат!

– То, что вы выздоровели, не дает вам право говорить о том, что болезнь не опасна или ее не существует! – воскликнул биолог.

– То есть я все-таки больна? – Нина вскочила с места. Ее опять трясло, как и тогда, когда Вика ее успокаивала.

– Я сказал, успокойтесь и сядьте! – неожиданно рявкнул учитель, подошел к ней и слегка толкнул, чтобы девушка опустилась обратно на стул.

– Отстаньте от меня! – неожиданно истерично взвизгнула она и толкнула биолога в ответ.

Тот неожиданно отлетел, как будто его сбила машина, впечатался в стену и… каким-то непонятным образом наполовину погрузился в нее