и застрял. Из штукатурки, которая почему-то даже не потрескалась, торчало его лицо, пола пиджака и все четыре конечности, а туловище полностью было внутри бетона.

– Ой… – Нина все-таки села на место и зажала рот руками.

У нее из носа потекла струйка крови и начала капать на пальцы.

– Она больна! – воскликнула Ангелина и тоже вскочила с места. – Ее нужно изолировать.

– Сама ты больная! – крикнул Коля. – Нет никакого вируса. Смотри!

Он подошел к стене класса, шагнул на нее и встал. Теперь его тело находилось параллельно полу, но он каким-то образом не падал.

– Что это? Как это? – раздались голоса ребят.

– Это база, – сказал Саша. – Смотрите!

Он подошел к учительскому столу, взял с него стакан с ручками, зажал в ладонях и закрыл глаза. Стакан оплыл и закапал на пол расплавленными каплями.

– Мы тут все чиканутые, – добавил он. – Каждый по-своему. Я знаю про двоих. Вы наверняка знаете еще про кого-то. Среди нас нет нормальных. Так что никто не болен, понятно? Нас тут ради экспериментов держат, а не лечат!

В этот момент двери класса распахнулись, и в помещение вошел охранник и трое в белых халатах. Они оглядели всех, увидели кровь на лице Нины и направились к ней. Саша встал у них на пути:

– С Дона выдачи нет! Никого вы тут не получите! Уходите!

– Отойди, мальчик, – спокойно сказал один из вошедших и попытался отодвинуть Сашу с дороги, но не смог. Тот в ответ агрессивно оттолкнул врача.

Непонятно как, но тут же рядом с Сашей оказался Серега – верзила. Тут же с места вскочил и подошел в тезке Сергей – сын генерала:

– Не, мужики. Так нельзя. Разобраться надо, что происходит.

– Так, а я что сижу? – Султан перепрыгнул через парты и тоже сразу оказался в гуще начинающейся драки.

Врачи стащили с пояса рацию и что-то лихорадочно стали в нее шептать. Охранник оторвался от разглядывания биолога, но в заварушку вступать не стал, а вышел в коридор.

– Они сейчас помощь приведут, и нам капец, – сказал кто-то из класса.

– А давайте дверь забаррикадируем! – предложил Султан.

– Пошли в спортзал! – крикнул Эдик с задней парты. – Тут на первом этаже нас и через окна достать могут, а там решетки, да и дверь крепче. Бунтовать, так по правилам!

– Точняк! Камон наверх все, быстро! – приказал Сергей.

– Не пойду я никуда! – воскликнула Ангелина.

– Значит тебя в лазарет и повяжут! – сказала ей Алла, схватила сумочку и помчалась к дверям.

Ангелина, конечно, тут же последовала за ней.

Двух мешавшихся на пути медиков походя просто спихнули с дороги. Они и не пытались помешать.

Вика, выбегая в общей суматохе из класса, напоследок взглянула на бедного биолога. Тот так и не пытался выбраться, а все торчал в стене с выпученными от удивления глазами.

Весь класс забежал в спортзал, и Сергей закрыл двери на гриф от штанги.

Глава XXVI. Вика

– Так. Давайте разбираться, что тут творится, а то я пока ни хрена не врубаюсь! – сказал Сергей хорошо поставленным командным голосом.

Большинство одноклассников были растеряны и тоже мало понимали, что произошло, куда они побежали и, главное, зачем.

– А что тут думать-то? Нас тут собрали, потому что мы все странные. Ну… типа люди икс, супермены там и все такое, – воскликнула Алла. – Не такие крутые, конечно, но кое-что необычное умеем. Ну чего вы на меня все уставились? Скажете, не так?

Все с недоверием оглядывали друг друга.

– Это что же, нам все-таки врали с самого начала, да? Нет никакого вируса. Нас просто изучают? И для этого кладут в лазарет? – возмущался Султан, активно размахивая руками.

Вика сочла, что пора вмешаться:

– Не совсем. Я была в лазарете и не один раз. Там те, кто не хочет принимать свою силу… ну… способности. Она рвется наружу, а человек боится их и из-за этого и возникают припадки. Но это ничего не меняет – нам действительно врали с самого начала.

– Да что вы такое несете? Не умею я ничего! – воскликнула Ангелина.

– Значит, просто не проявилось еще, – ответил Аркадий. – Я видел документы. У нас у всех это должно быть. Сама же говорила – пульс у тебя тоже нестандартный. Двойной.

– Так нас всех и вычислили, – сказал Влад. – На медосмотрах. Когда ЭКГ делали или просто сердце слушали. Я помню, как в поликлинике забегали с моим графиком…

– Точняк! Я тоже помню, что у врача глаза на лоб полезли, – заявил кто-то позади Вики.

Она же припомнила тот странный медосмотр в детстве перед балетной школой. Разговор в напряженном тоне отца и каких-то безликих господ в серых костюмах. Тогда все и началось. Ее взяли на заметку. Завели дело в Даксфорде, но отец сопротивлялся. Воспользовался связями или деньгами, но не захотел отдавать дочь в интернат. Все изменилось, когда заболела мама. Значит, она такая же. Тоже контактировала с синей дверью, у нее тоже двойной пульс. И она сейчас бьется в припадках где-то в далекой клинике, и никто там не знает, как ей помочь, и не может ничего сделать. Никто, кроме Вики.

В дверь спортзала неожиданно постучали.

Ребята моментально стихли.

– Откройте пожалуйста. Я пришел один. Из взрослых один. Со мной ваши товарищи из лазарета.

Вика узнала голос историка.

– Так мы и поверили! – крикнул кто-то.

– Это я, Микаэла, – раздался девичий голос за дверью.

– Рискнем, – заявил Сергей, подошел к двери и вытащил гриф.

В зал действительно вошли трое вчерашних больных, которых успела навестить Вика, и историк.

– Можете обратно закрыть, если боитесь, – кивнул он Сергею.

Микаэлу, Софью и Люду тут же все обступили с расспросами, а Вика, воспользовавшись тем, что на нее не смотрят, подошла к историку:

– А Леонид? Я что, ему не помогла?

– Помогла. Он в сознании и практически здоров, но еще очень слаб. Он просто бы сюда не дошел. Ему надо еще несколько дней отлежаться, нормально есть и спать.

Олег Александрович показал ей на одноклассников.

– Вот примерно об этом я вас и предупреждал. Жаль, что не послушали. Теперь все стало намного… намного сложнее. Я бы на твоем месте приложил все усилия, чтобы их успокоить. И еще… где Нина?

Вика обернулась в поисках соседки и обнаружила ее сидящей на матах в дальнем углу зала.

Историк тоже уже нашел ее и направился туда.

– Э-эй! – воскликнул Саша, заметив это. – Мы уже объяснили, что ее в лазарет не отдадим!

Историк остановился на полпути:

– Хорошо, тогда я поговорю со всеми. Вы уже поняли, что являетесь особенными детьми. Уникальными. И одновременно с этим опасными. Вы – как ядерный реактор, с которым никто не умеет обращаться, включая вас самих. Можете давать пользу, а можете рвануть и выжечь все живое. Понятно, что вас боятся и хотят изолировать, чтобы держать под контролем. Вы же можете это понять?

– Мы хотим правды. И чтобы с нами как с людьми обращались, а не как с подопытными крысами! –