Вот он действительно почти оживший реликт. Могу познакомить, чтобы подивилась на живое ископаемое. А я в семейке младшенький.

– Но… но почему ты так молодо выглядишь? Почему так не… не…

– Несолидно? Ну, как тебе сказать. Майя – она тоже Демиург и в некотором смысле моя тетушка – как-то выразилась на сей счет, что некоторые старики и старушки очень любят молодиться. У нее вообще язычок острый, лучше на него не попадаться. В моем же случае такая внешность помогает привлекать меньше внимания. Но, как я сказал, вопросы потом. Пока закончим формальности. Итак, человек Цукка Мерованова, я, Демиург Джао, известный тебе под именем Дзинтона Мурация, объявляю тебя своим другом и беру под покровительство и защиту. Принято и записано. Это, чтобы ты понимала, официальная формула, имеющая вроде как юридическую силу в среде Демиургов.

Он легонько щелкнул девушку по носу.

– Рот закрой, муха залетит. Кстати, задним числом я перевел жалование за пятый период на твой текущий счет в банке. Увольняйся из своего магазина, Цу, и начинай всерьез заниматься подготовкой к вступительным экзаменам. До зимников – меньше одиннадцати периодов. Тридцать две недели и два дня, если точно. На самом деле осталось не так много. Ну, и про детей не забывай. Наконец, график дежурств по кухне остается в силе, так что не забывай, что за тобой сегодня обед. Так, я ничего не упустил?

Он поскреб в затылке.

– А! Сейчас я объясню тебе одну очень важную процедуру: доступ к голосовому каналу общения со мной на любом расстоянии. Слушай, Цу, кончай смотреть на меня глазами величиной с тарелку. Вообрази на время, что попала в сказку. Или в кино. Итак, связь осуществляется просто голосом. У военных есть особый микрофон – ларингофон, он прижимается к горлу и снимает звуковые колебания прямо с него. Фантомный передатчик, который я повесил на тебя, работает похожим образом, только он снимает сигнал непосредственно с нервов, управляющих голосовым аппаратом, и воспроизводит звук с помощью прямой трансляции импульсов в соответствующие ушные нервы. Система уже завершила подстройку, так что учись ей пользоваться. Сложного ничего нет – просто бормочи себе под нос, остальное все получится само. Со временем, когда привыкнешь, тебе даже бормотать не придется. Для активации канала связи нужно сосредоточиться специальным образом, чтобы воспроизвести нужный код доступа…

Карина проснулась словно от толчка. Она резко села на кровати, борясь с путами сна. Сейчас придут солдаты – а она прохлаждается в постели…

Ох, нет. Солдаты уже ушли, и Дзинтон защитил ее. На самом деле защитил, как и обещал. И еще он теперь – ее папа. Настоящий папа! Пусть даже приемный, но папа. Нет, так не бывает, чтобы все шло настолько плохо, а потом вдруг стало очень хорошо!

Что-то смутное ворочалось в памяти, смутное и тяжелое. Она сосредоточилась. Что-то, связанное с Институтом. Или нет? В памяти вдруг всплыли растерянные голубые глаза, и она вспомнила.

«– Я искуплю! Я хочу! Но не знаю, как. Ты научишь меня, папа?

– Я научу тебя, Каричка, обещаю».

Да, она искупит. Она была очень плохой, но она исправится. Она ни за что не станет больше никого убивать. А папа расскажет ей, что нужно делать.

На сердце стало светло и радостно. Теперь все точно станет хорошо. Не нужно никуда бежать, ни от кого прятаться. Не нужно бояться, что придут солдаты из Института и заберут ее. У нее есть настоящий дом и настоящий папа. И у нее есть Цукка, которая почти как мама. И Палек с Яной, которые как брат и сестра. Теперь у нее есть самая настоящая семья!

Она легко соскочила с постели, одернула платье и потянулась. Потом выскочила в коридор, заскочила в ванную и быстро ополоснула лицо. Когда он вытиралась полотенцем, в ванную заглянула Яна.

– Ты проснулась? – нетерпеливо спросила она. – Ты почти четыре часа дрыхла. Пошли лопать, Цукка приготовила цурме из курицы.

По коридору и в самом деле полз ужасно вкусный запах тушеного куриного мяса, от которого забурчало в животе. Карина в очередной раз поклялась себе, что обязательно научится готовить не хуже, и пробежала в столовую. Яна с Палеком уже сидели за столом, а Цукка как раз заканчивала раскладывать еду по тарелкам. Она как-то странно взглянула на Карину, но потом тряхнула головой и улыбнулась.

– Проголодалась? – спросила она. – Садись. Я тебя как раз будить собралась. Цурме нужно есть, пока оно горячее.

– Угу, – кивнула девочка, зачерпывая перемешанный с соусом рис. – Вкусно!

– Спасибо, – снова улыбнулась Цукка. Она поставила кастрюлю на стол и уселась сама.

– А где Дзинтон? – спросила Карина с набитым ртом. – Он дома?

– А куда он денется, – сказал, входя в столовую, Дзинтон. – М-м! Ну и запах. Цу, а ничего, если я прямо из кастрюльки наверну, чтобы больше досталось?

– Э-э-э… – во взгляде Цукки снова промелькнуло что-то странное. Она посмотрела на Дзинтона так, словно увидела его в первый раз. – А разве тебе… Ой, извини. Как хочешь.

– Вообще-то я пошутил, – парень взял поварешку и наложил себе цурме. – Извини. Постараюсь не действовать тебе на нервы в ближайшее время, пока в себя не придешь и не пообвыкнешься. Между прочим, Кара, ты бессовестно дрыхла, пока Цу готовила, так что посуду после обеда моешь совершенно самостоятельно.

Карина кивнула, не особенно вслушиваясь в его слова. Посуда так посуда. По крайней мере, с ней проблем не возникает в отличие от готовки.

– Кстати, Кара, передай мне соль, пожалуйста.

Карина удивленно повернулась к нему. Солонка в форме маленькой открытой чаши стояла в полусажени от папы, и тот вполне мог бы дотянуться до нее сам. А вот она не могла. Ну ладно. Она приподнялась со стула, но Дзинтон остановил ее, подняв палец.

– А если без рук? – прищурившись, спросил он. – Без рук и не вставая?

– Без рук? – Карина растерянно посмотрела на него. – Как?

– А если подумать?

Палек и Яна перестали жевать и уставились на Карину. Та пожала плечами.

– Используй свой эффектор, – подсказал Дзинтон. – Дотянись манипулятором… невидимой рукой, возьми и передай мне.

Манипулятором? Невидимой рукой? Действительно, почему она сразу не подумала! Она расправила одну невидимую руку и потянулась вперед, попытавшись осторожно обвить ей солонку и приподнять. Получалось плохо. Солонка дрожала и кренилась во все стороны, а когда девочка попыталась сжать ее сильнее, выскользнула и чуть не перевернулась.

Яна с Палеком прыснули. Карина раздраженно взглянула на них.

– Отставить смешочки! – скомандовал Дзинтон. – Яна, думаешь, у тебя получится лучше? Ну, давай, попробуй.

У Яны и в