– Здравствуйте, – поздоровалась Нэйта.

Ей ответил нестройный хор голосов. И опять, как по-разному прозвучало одно и то же слово. Странно, вроде бы ущербными здесь считают их двоих, но именно Нэйта почувствовала себя древним Дедом Морозом, явившимся на ёлку к детям без подарков. Только бы не расплакаться. Она ещё некоторое время растерянно рассматривала притихший класс, после чего так и не сказав ни слова, вышла.

– Родная, ты плачешь, что с тобой? – Филипп положил руки ей на плечи и приложился губами ко лбу.

– Не стоит так расстраиваться, – в голосе Руис осуждение смешалось с сожалением. – Это дети, они не думают, что творят. Да, многие считают людей много ниже по развитию, но ведь… – смутившись, женщина споткнулась, не зная, как закончить предложение.

– Ниже по положению? – зло спросил Филипп. – Да, мы ниже, можно сказать, совсем на земле! А вы на высоте, на недосягаемой высоте! И что? Вы здесь счастливы? Счастливее самой обычной овцы, мирно щиплющей травку на самом обычном пастбище? Вы, чьи предки могучей дланью изменили жизнь целой планеты? Чувствуете себя богами?

– Филипп, пожалуйста, не надо, Филипп.

– Прости, любимая, сорвался. Все эти псевдобоги с их дряхлой станцией не стоят и одной твоей слезинки, – мужчина крепко прижал её к себе. – Не плачь, а? Ну ведь не стоят же, правда?

– Вам не стоит расстраиваться, Нэисграттен, ведь вы – ко-иингу.

Одно из двух: либо у Руис совсем нет чувства такта, либо ума. Глубоко вдохнуть, задержать воздух, выдохнуть. Ещё раз. Кажется, отпустило. Желание проклинать и убивать никуда не исчезло, но хотя бы уменьшилось.

– Руис, я уже говорила, что мне вас жаль, так вот, ваших детей мне жалко ещё больше, – устало прикрыв глаза, проговорила Нэйта. – Они же лишены самого элементарного!

– У них есть сила и знания, – гордо сообщила Руисграттен.

– Ну да, ну да, это куда важнее босоногого детства. И куда вы прикладываете свою силу? Где используете знания? Точно знаете, какая санитарная комната свободна?! А знаете ли вы, что такое синее небо? Как пахнет весенний лес? И чем тот запах отличается от запаха осеннего леса? А снег? Вы ловили когда-нибудь его языком? Ваши дети прижимали к груди новорождённых котят? Болтали ногами над речным обрывом? Эх, да о чём это я, – Нэйта безнадёжно махнула рукой.

Спорить совсем не хотелось. Хотелось оказаться дома, непременно в саду, вдохнуть настоящего воздуха, услышать смех Макара. Почему-то казалось, что дети-иингу и смеяться-то не умеют.

– Ну что, куда теперь? Посмотрим инженерные узлы? – бодро, как будто только что не было никакого тяжёлого разговора, спросила сопровождающая.

И что в тех узлах? Показать уровень доверия? Хотя, Учителю это может быть интересно, а Нэйте всё равно.

– Вы упоминали обзорную площадку, – Филипп тоже не заинтересовался техническими устройствами пришельцев.

– Да, конечно, – соглашаясь, кивнула Руис. Она приложила руку к стене, открывая проход в новое помещение.

Темно. Странно, в других залах свет загорался при открытии дверей. Руис вновь приложила руку к стене. Что это? Противоположная стена посветлела, и на ней появился рисунок. Огромный полукруг на фоне звёздного неба. Карта? Или планета? Их Планета. И стена – вовсе не стена, а огромное окно? Надо же, самые настоящие океаны и материки! И облака над ними. Зелёные пространства, необитаемые пустоши. Мёртвый материк, как напоминание о тех, давних событиях, инициированных иингу. Как же быстро сменяется картинка. Планету накрывала приближающаяся ночь. Ночь, озарённая отдельными точками и целыми полями огней. Завораживающее зрелище. Какой же он маленький, их общий дом.

– Оно не разобьётся? – Нэйта осторожно коснулась рукой прозрачной поверхности.

– Это обзорный экран, мы здесь в полной безопасности.

– Красиво, да? – так хотелось обнять и защитить свой мир, показавшийся в этот момент особенно хрупким.

– Волшебно, – шепнул в волосы Филипп. – Но там, внизу, всё равно лучше!

Кто бы спорил.

Руисграттен ещё несколько раз пыталась заговорить с Нэйтой, но та либо отвечала односложно, либо вовсе отмалчивалась. Дом, там, внизу её дом. Там её друзья и родные. Там её Макарушка, которого можно смело назвать сыном, даже если Филипп не предложит продолжить отношения. У Макара будет детство, самое лучшее детство во всех мирах.

Ничего не добившись, сопровождающая тихо исчезла, дав им возможность побыть наедине друг с другом. Возможно, оценить, как хрупок и их дом.

В зале стояла тишина. Медленно поворачивалась внизу Планета. Или это Станция кружила вокруг неё? Неважно. Это так завораживающе.

– Филипп, а где наш дом? – спросила Нэйта, задумчиво водя пальцем по стеклу-экрану.

– Видишь то скопление огней? – он указал на одно из самых ярких пятен. – Это наш Магорат. Район, в котором находится наш дом, находится на западе.

– Макар нас ждёт. Знаешь, он просил называть меня мамой. Ты позволишь?

– А ты согласна? Принять проклятого некроманта с ребёнком? – вроде бы вопрос прозвучал и шутливо, но почему так напряглась грудь, к которой Нэйту крепко-крепко прижали.

– Некроманта, говоришь? Не знаю, не знаю, но ребёнка точно возьму.

Перестал дышать. Обиделся? Поверил?

– Филипп, Филипп, какой же ты обидчивый, – Нэйта развернулась и уткнулась лицом ему в грудь, где под установившейся печатью мощно стучало сердце.

– Я не обидчивый, я боязливый, – ничуть не стесняясь признания в немужских чувствах, сообщил некромант. – Раньше у меня был только один страх – потерять Макара. Теперь добавился ещё один – ты. Знаешь, родная, любовь – это не только наша сила, она так же и наша слабость.

***

{Филипп Ферран, некромант}

Вот они, те самые мгновения, ради которых стоит жить. Мгновения, когда чувствуешь себя не просто магом, богом. Ведь только получив недосягаемое, можно постигнуть неизведанное. Или наоборот, это уже не важно. Его девочка с ним, она его и только его, и это главное. Не оттолкнула. Да ради этих мгновений можно не только преодолеть козни иингу, но свернуть их Станцию и весть мир. Хотя, нет, мир сворачивать не нужно, лучше его украсить и бросить к ногам единственной.

– Кхм, кхм, я не помешала? – вопрос раздался неожиданно.

Неужели, Руисграттен не хватило общения со своим человеческим гостем? Или её отправили продолжать выполнять задание? Нет, это была другая женщина. Кажется, именно её Нэйта видела в каюте Филиппа.

– Мирисграттен?

– Да, это я, – иингу широко улыбнулась, как будто встретила давних друзей.

На этот раз она была одета в такие же шортики и топ, как и Руис, как и дети в классе. Похоже, это их единая форма. Практично и экономично, что здесь ещё скажешь.