Ансгар не знал, что делать дальше, но готов был всю ночь вот так стоять, прижимать к себе и целовать это неведомо откуда свалившееся на него счастье. Но, увы, волшебство самой короткой ночи оказалось недолгим. Девушка вдруг напряглась и к чему-то прислушалась. Совсем недалеко раздался мужской голос. Тогда она выпорхнула из объятий Ансгара и кинулась прочь. Ансгар стоял оторопевший, веря и не веря в то, что только что с ним произошло. Наконец он одумался и хотел броситься вслед за девушкой, но тут навстречу ему вышел некий человек. Он произнес несколько слов по-вендски, и его голос показался Ансгару знакомым.

– Богша? Ты ли это?

– Ансгар? Это ты? – в свою очередь удивился Богша. – Что ты тут делаешь? Почему не в городе?

– Мне стало скучно на пиру, – ответил Ансгар.

– Скучно на пиру? Как это может быть? – не понял Богша. – Ты нарочно пришел сюда! Думал провести здесь вольную ночь?!

– Нет, друг, я же говорю, мне наскучило в Хольмгарде, я решил прогуляться.

Доброжелательность Ансгара немного утихомирила Богшу:

– Пусть так. Но лучше бы тебе было не приходить сюда. – Богша насупился и, поколебавшись, спросил: – Скажи, ты не видел здесь девушку?

– Нет, – выдавил из себя Ансгар, каким-то чутьем угадав, что лучше сохранить в тайне встречу с прекрасной девой.

Получив такой ответ, Богша, кажется, совсем успокоился и заговорил гораздо мягче:

– Ладно, друг! Хорошо, что ты встретил меня, а не кого-нибудь другого. Но теперь тебе лучше уйти. Не держи на меня зла, но чужакам не позволено видеть наши обряды, таков обычай.

– Я уважаю ваши обычаи, – ответил Ансгар и повернулся уходить.

– Постой! – окликнул его Богша. – Мы по-прежнему друзья! И я говорил о тебе своему отцу. Он будет рад принять тебя как гостя. Завтра я буду в городе, найдешь меня на Торгу.

– Хорошо, – улыбнулся Ансгар, и они разошлись в разные стороны.

Луна тем временем снова скрылась в облаках, но короткая вольная ночь уже подходила к концу и можно было свободно идти, не боясь натолкнуться на ствол дерева. Ансгар надеялся по пути назад снова встретить пленившую его сердце девушку, но он вышел из леса, так и не увидев ее. Тогда его голову заняли другие думы, и всю оставшуюся дорогу до Хольмгарда он гадал, кем приходится она Богше, почему тот искал эту деву и отчего так рассердился, увидав Ансгара. Сердце его сжималось при одной мысли, что Богша ее жених или, того хуже, полюбовник. От ревности в Ансгаре проснулся дух насилия, и он со всей силы пнул мирно лежавший на обочине камень. Камень отлетел в сторону, оставив после себя неприятную боль в ноге. Ансгар присел и, разувшись, принялся растирать ушибленные пальцы. Но ведь она убегала от Богши, а его обняла и поцеловала? Значит, она не любит Богшу и, даже если ее просватали за него, он ей не мил. А Ансгар мил, ведь как нежно она его целовала! Да, но как теперь найти ее, чтобы явить ей разгоревшуюся в его сердце любовь?

* * *

Ансгар вернулся в город тем же путем, что и покинул его. В утреннем Хольмгарде чуялся угар вольной ночи. То тут, то там попадались пьяные. По два, по три они ходили по улицам и горланили похабные песни, другие же мирно спали, прислонившись к деревянной ограде какого-нибудь дома или прямо на земле. Во всяком случае, на Ансгара никто не обращал внимания, и он спокойно добрался до хирдхейма, осторожно пробрался внутрь и лег. Но долго спать не пришлось, скоро его растолкал старший брат. Выглядел он как-то помято, с ярко-красным пятном под одним глазом.

– Ты где был?

– Гулял, – невозмутимо ответил Ансгар и пошел умываться. Но Агнар не отставал.

– Где гулял? Почему тебя не было с нами?

– Ну что ты пристал? Где гулял, там уже меня нет, а с кем был, того не ведаю.

– О, мой братец с кем-то был? – Агнар растянул рот до ушей. – А ну-ка, расскажи, как все прошло.

– Нечего рассказывать, – отвернувшись, буркнул Ансгар.

– Как это нечего? Так было что-нибудь или нет?

– Что ты прицепился? – загорячился Ансгар. – Я не хочу ни с кем говорить о ней, даже с тобой.

– Да о ком?

Ансгару оставалось только пожать плечами:

– Не знаю.

– Ну, в вольную ночь с кем угодно можно миловаться. Так ты говоришь, ничего не было? – решил уточнить Агнар.

– Ничего.

– Что, и титьки не помял ей?

Ансгар покраснел:

– Я же сказал, не хочу говорить об этом… мы обнимались. И целовались.

– Слава богам! – воскликнул Агнар. – Кажется, мой брат становится мужчиной! Только в другой раз будь посмелее, не бойся залезть под подол. И не жди следующего солнцеворота, а то, того и гляди, скиснешь.

Ансгар уже пожалел, что рассказал брату о ночной деве. Агнару никак было не понять, что он испытал минувшей ночью и какие чувства пробудили в нем ее губы, ее объятия. Не следовало больше говорить о ней с братом, а тем более с другими. Решив так, Ансгар сам перешел в наступление:

– Вот учишь меня жизни, а сам-то встретил кого-нибудь этой ночью?

– Э, брат, пока ты там пропадал со своей незнакомкой, у нас тут такое творилось, не до баб было.

Только тут до Ансгара дошло, что пятно под глазом у брата – синяк.

– После того, как ты сбежал с пира, мы еще долго сидели за столами, и многие совсем упились, так что не смогли даже поглядеть на полуночное жертвоприношение. Дагстюр и Оддгейр снова подрались. Их долго пришлось разнимать. Потом они примирились, но решили позабавиться и посмотреть, чей десяток лучше, выгнали своих парней из-за столов и велели им драться стенка на стенку. Те сначала как-то вяло махали кулаками, но потом их стали подначивать, и ребята взъярились, чуть не покалечили друг друга. В общем, зрелище было то еще. И потом многие еще выходили из-за столов и устраивали бои. Но Игуль и Геслинг сидели тихо. Берегли силы. После того, как конунг принес полуночную жертву и началась вольная ночь, они со своими десятками пошли к дому Цфертислейфа. Но все его женщины попрятались, и тогда Игуль и Геслинг решили идти на приступ. Однако их уже ждали, началась драка. Словен было больше, и они стали теснить наших. Мы с Ормаром были недалеко, и он велел нам идти им на помощь. Все вместе мы загнали их за забор и хотели уже прорываться внутрь, но тут явились люди конунга и велели нам убираться. Потом мы еще долго ходили по городу, разбрелись в поисках девок, но ни одной не нашли.

Ансгар был бы не прочь помахать кулаками, тем более плечом к плечу со своими товарищами. Но, вспомнив о своем ночном приключении, он понял, что жалеть ему не о чем и, если бы ему пришлось выбирать, он предпочел бы вновь увидеться с Ней.

* * *

Как ни странно, Твердислав решил не нести конунгу жалобу на нападение на его дом. Все же это была вольная ночь, а что только не происходит после второй жерты, когда упившиеся пивом и брагой воины разбредаются по городу в поисках развлечений. Обошлось без смертоубийства, никого не покалечили, и то ладно. Ну а то, что кое-кому разукрасили лицо, так это обычное дело. Утром, с трудом продрав глаза, жители Хольмгарда, а вместе с ними и люди Бальдра, опохмелились и скоро вернулись к привычному укладу жизни и только шутили и посмеивались, обмениваясь между делом воспоминаниями о своих ночных похождениях. По большей части это были рассказы об обычных пьяных выходках и драках, которых состоялось множество. Никому из товарищей Ансгара в эту ночь не удалось не то что прикоснуться, но даже увидеть женщину. Большая их часть, зная норов мужчин, сразу после второй жертвы попряталась по домам, и доступными остались лишь известные всему городу веселушки. Но люди Бальдра, оставшиеся на ногах после пира, словно сговорившись, всю ночь буянили, разбивая лица либо друг другу, либо людям Твердислава и вообще словенам, лишь изредка вспоминая о местных бабах, но тут же забывая о них в очередной завязавшейся драке. Сам Бальдр ночь провел в доме конунга и о том, что там творилось, никому, разве что кроме Барга, не рассказывал.