– Да уж, вид у него такой, что заботливые руки ему, мягко говоря, не помешают.

Они вошли в дом и достали принесенное Сюзанной. Она протерла шкафчики и вздохнула, обнаружив, что холодильник не работает. Как Чарли собирается обойтись без холодильника?

Чарли ответила, что продукты можно поставить в подвал, там внизу довольно холодно.

– Ты поднималась наверх? – спросила Сюзанна.

– Нет.

– А то можем пойти вместе и…

– Достаточно того, что мы немного приберемся тут, внизу.

Закончив, они уселись за кухонный стол, и Чарли налила Сюзанне бокал вина.

– Так что все-таки происходит? – спросила Сюзанна. – Что случилось?

– В последнее время мне было тяжеловато. Просто так получилось. И я… много пила.

– А кто не пил? – проговорила Сюзанна и закурила. – Все складывается не так, как думаешь в начале. Мы-то с тобой думали, что никогда не станем, как они, но то ли генетика, то ли что-то еще. Черт, трудно оказалось с этим бороться.

– Мы не такие, как они.

– Я, по крайней мере, недалеко ушла. Иногда я чувствую, что мне чертовски легко сделать этот последний шаг – ты понимаешь, о чем я, – и совсем отпустить вожжи.

– Но тебя не отстранили от работы.

– Думаю, только потому, что у меня нет никакой работы, – ответила Сюзанна. – Будь у меня работа, меня бы точно отстранили.

Чарли не смогла удержаться и расхохоталась.

– Рассказывай, – потребовала Сюзанна. – Что все-таки произошло?

И Чарли рассказала о ночи, проведенной с журналистом, о том, что она, должно быть, выболтала ему важные сведения, хотя сама она этого не помнит, что ее начальник счел это последней каплей и отстранил ее.

– Речь идет о видео? – спросила Сюзанна. – Я читала об этом в интернете.

Чарли кивнула.

– Стало быть, существует видео?

– Этого я не могу комментировать. Я уже и так достаточно облажалась.

– Но ведь не обязательно ты проболталась, – возразила Сюзанна. – Сама знаешь, какие они, как они все вынюхивают.

Чарли кивнула. Она-то знает.

– Но иногда они вынюхивают не то, – сказала она. – И даже портят следы.

– А иногда они все вынюхивают верно, – ответила Сюзанна.

Взглянув в окно, Чарли предложила выйти в сад.

Прихватив свои стулья и бокалы, они вышли и уселись в том углу, где любила загорать Бетти. Теперь разговор зашел о вечеринках. Сколько таких вечеринок они наблюдали в Люккебу? Сотню? Тысячу?

Они посмеялись по поводу старого мужика, свалившегося с водосточной трубы, который думал, что на первом этаже пожар, по поводу того случая, когда застукали в гостевом домике отца Сюзанны с другой женщиной. Вспомнили все те ночи, когда они лежали, крепко прижавшись друг к другу, в кровати у Чарли, шепотом рассказывая друг другу страшные истории – о ногтях, впивающихся в крышку гроба, о привидениях, бродящих по лесу, – хотя на самом деле привидения были совсем рядом и шатались по дому.

– …Ты и вправду собираешься сесть за руль? – спросила Чарли, когда Сюзанна несколько часов спустя выругалась, глядя на часы.

– Тут только проселочные дороги, – ответила Сюзанна. – А полиция занята более важными вещами.

Но черт подери, как летит время! Исак ее убьет. Она пообещала ему забрать детей, прибраться и… да, проклятье, сколько она ему всего наобещала. С другой стороны, продолжала она, поднимаясь, Исак тоже ей кое-что обещал – например, хранить ей верность.

– Так он…?

– Да, – проговорила Сюзанна. – Мой муж полное дерьмо и изменяет мне. Я вообще не понимаю, какого черта я вышла замуж.

– Ну, о таком обычно заранее неизвестно, – сказала Чарли.

Сюзанна рассмеялась и ответила, что эта отмазка не работает. Ведь она знала, каковы большинство мужиков, так что должна была сообразить: вероятность того, что ей удастся найти нормального человека среди всех этих свиней, слишком мала.

– Почему ты не разведешься? – спросила Чарли.

– Да все как обычно. Дети, сил нет, нет ощущения, что станет лучше. На что жить?

– Но ведь мы же не в девятнадцатом веке живем!

– Некоторые из нас живут, как в девятнадцатом веке. У некоторых из нас нет выбора.

На секунду Чарли близка была к тому, чтобы повторить дурацкую реплику Андерса, что выбор есть всегда. Неужели его взгляд на жизнь повлиял на нее? «Может быть, иногда выбор и есть, – подумала она, – но зачастую случай, судьба, или как там это называется, сильно этому выбору мешают».

Роза говорит, что они должны сделать так, как требует дух.

А если нет, то что?

Случится несчастье, кто-нибудь из них умрет, – ведь она же этого не хочет?

Алиса говорит, что не хочет умирать. Мама и папа очень расстроятся, если она умрет.

– Какой папа? – спрашивает Роза. – У тебя же никогда не было папы, Алли!

Но Алиса возражает: само собой, у нее есть папа, просто он моряк и ходит где-то в море, а Роза смеется и говорит, что хватит уже Алисе рассказывать эти истории в духе Пеппи Длинныйчулок. Пора понять правду: ее папа слинял. Он ее не любит. Никто не любит тебя так, как я, Алли!

После отъезда Сюзанны Чарли еще долго сидела в саду. Откинувшись назад, она закрыла глаза и подставила лицо теплому вечернему солнцу. Должно быть, она даже задремала, но ее разбудило прикосновение к голым ногам. У нее мелькнула мысль, что это барсук, а барсуков она, по необъяснимым причинам, боялась до одури, но, уже собираясь закричать и начать отбиваться, она вдруг увидела, что это кот. Он выглядел как тощая копия кота-альбиноса, который был у них когда-то – такая же белоснежная шерстка и голубые глаза. Сколько же лет живут кошки?

«Нет, не может быть», – подумала она, усевшись поудобнее и приманивая животное. Тот кот уже тогда был старым. Бетти даже шутила, что у нее самый старый на свете кот и самая старая на свете дочь. Но может быть, это один из потомков того кота-альбиноса.

Чарли погладила его по спинке, покрытой рубцами и ранами. Одно ухо было порвано и свисало вниз. Поначалу кот отнесся к прикосновению с подозрением, но скоро сдался, улегся у нее на коленях и принялся мурлыкать.

– Ты побывал в драке? – прошептала Чарли. – Кто тебя так? Ты, наверное, голодный!

Она спустилась в подвал, принесла пакет с молоком, привезенный Сюзанной, налила немного в свежевымытое блюдечко. Когда она вернулась, кот ждал ее. Он жадно принялся лакать молоко. Под шерсткой отчетливо виднелись ребра. Судя по всему, этого кота никто не водил к ветеринару. Бетти вообще не утруждала себя такими вещами, как дегельминтизация, стерилизация или усыпление. Она считала, что все должно протекать естественно.