— Не знаю. А вы?

— Тоже не знаю, — сказала она, — но какая-то подоплека у всего этого, несомненно, есть.

Вот уж точно. В виде крышки от объектива видеокамеры, которую нашел вместе с покрывалом на пляже местный коп. Очевидно, федералы, инструктируя своих «помощников», не посчитали нужным поставить их об этом в известность. Дик Кернс узнал о крышке из разговоров с местными копами, но до Мари, судя по всему, эти слухи не дошли. Однако она, будучи хорошим следователем, почуяла, что за всей этой суетой кроется что-то серьезное.

— Как звали агента ФБР, который проводил инструктаж? — спросил я.

— Я же говорила: никаких имен.

— Скажите хотя бы, вы знали этого человека?

— Немного. Он из разряда парней, которые считают себя жутко крутыми.

— Такое ощущение, что это был Лайэм Гриффит.

Мари улыбнулась.

— Подходящее имя. Что ж, давайте условно назовем его Лайэмом Гриффитом.

— Кто его сопровождал?

— Скажем так: два других агента. По внешности — типичные федералы, но лично я их никогда раньше не видела, а они не посчитали нужным представиться. Пока Гриффит нас инструктировал, они сидели молча.

Я описал Мари внешность Теда Нэша, использовав, правда, не без колебаний, словосочетание «красивый парень».

Мари, с минуту подумав, сказала:

— Похоже, был там такой. С тех пор прошло пять лет, но я его запомнила. Кто он?

Хотя мне и не следовало этого делать, я, чтобы заинтриговать Мари, как бы нехотя произнес:

— Агент ЦРУ.

— Кроме шуток? — Она посмотрела на меня и сказала: — Никак не пойму, что вы затеяли. Что вы хотите доказать?

— Вам вовсе не обязательно об этом знать. Честно.

— Не обязательно, — согласилась Мари. — Но быть может… я уже и так сболтнула лишнее?

Я посмотрел на сидящего в манеже Джо-младшего, потом перевел взгляд на его мамашу и сказал:

— Давайте определимся: мы с вами их боимся — или нет?

Мари промолчала.

Я решил, что настало время для маленькой прочувствованной речи.

— Послушайте, мы живем в Соединенных Штатах Америки, где каждый гражданин не только имеет право, но и обязан…

Мари жестом велела мне замолчать.

— Приберегите красивые слова для слушаний в своем департаменте.

— Хорошо. Тогда скажите честно: вас устраивает официальное заключение по делу рейса номер восемьсот?

— Я не стану отвечать на этот вопрос. Но, если вы будете со мной откровенны, я расскажу вам, что случилось в тот день в «Бейвью-отеле».

— Я вполне откровенен с вами. Вам не следует знать больше, чем необходимо.

Она секунду обдумывала мои слова, потом согласно кивнула.

— О'кей… Ну так вот… один из наших парней спросил Гриффита, почему розыск тех двоих представляет такую важность. Гриффит вспылил: как же, какой-то коп позволил себе задавать ему вопросы, — и закричал: «Позвольте мне самому решать, что важно, а что не важно. Ваше дело допросить гостей и персонал!» Потом он немного успокоился и объяснил, что горничная, обслуживавшая двести третий номер, заявила менеджеру о пропаже покрывала. Покрывало, найденное на пляже, было доставлено в гостиницу и предъявлено горничной и менеджеру, которые сказали, что оно скорее всего принадлежит их отелю. Потом, правда, они добавили, что в отеле используется шесть различных типов синтетических покрывал и они не могут с уверенностью утверждать, что из номера пропало именно такое, хотя это вполне возможно.

— О'кей. Так кто же снимал этот номер? Или вам это неизвестно?

— Поначалу мы знали только, что этот человек приехал в «Бейвью-отель» в шестнадцать пятнадцать в среду, семнадцатого июля 1996 года — то есть в день катастрофы. Номер он не бронировал. Просто вошел в холл и спросил, есть ли свободные места; получив утвердительный ответ, заполнил регистрационную карточку и заплатил за номер двести долларов наличными. Администратор попросил в залог кредитную карточку — на случай ущерба и за пользование мини-баром, но тот парень сказал, что не имеет кредитной карточки, и предложил пятьсот долларов наличными, которые администратор и принял. Потом, если верить словам Гриффита, служащий отеля предложил отксерить водительские права постояльца, чтобы иметь в своем распоряжении копию документа, удостоверяющего его личность, но тот сказал, что права остались в других брюках, и предложил вместо них свою визитную карточку. Администратору ничего не оставалось, как принять ее, после чего он дал постояльцу расписку в получении пятисот долларов в качестве залога и выдал ключи от двести третьего номера, который расположен в новом корпусе, несколько поодаль от основного здания. Кстати, это вполне удовлетворило постояльца. Вероятно, по причине удаленности номера администратор больше его в холле не видел. Не видел он и его машины и не мог ответить на вопрос, приезжал ли кто-нибудь к тому в гости. Вы поняли?

— Да. Думаю, установить личность этого парня оказалось не так-то просто.

— Совершенно верно. Хотя Гриффит поначалу считал, что это плевое дело. Первым делом он прогнал по компьютеру его регистрационную карточку, где указывались марка, модель и номер его автомашины, но все эти данные оказались ложными. Оставалась визитная карточка, в которой значилось, что гость — адвокат по имени Сэмюел Рейнольдс и работает в конторе на Манхэттене. Адрес и телефоны прилагались. Нечего и говорить, что эти сведения тоже не соответствовали действительности.

Мари посмотрела на меня и сказала:

— Мы пришли к выводу, что имеем дело с опытным и предусмотрительным донжуаном. Он поселился в номере двести три вместе с леди, которой вовсе не полагалось там находиться. Ну как вам?

— Не знаю, что и сказать.

Мари улыбнулась.

— Я тоже не могу утверждать этого на все сто. Зато служащий отеля, похоже, был в этом уверен. К тому же у него остались те пятьсот долларов, которые постоялец вручил ему в качестве залога. Можно не сомневаться, что ему перепали и неплохие чаевые. Но это в общем-то мелочи. Главное, постоялец не оставил после себя ничего, что могло бы установить его личность.

— Женатые люди, имеющие привычку встречаться с любовницами в мотелях или гостиницах, быстро привыкают к конспирации.

— Полагаю, это у них на уровне инстинкта.

— Как бы то ни было, это сработало. А когда наш донжуан выписался?

— Он не выписывался. Просто исчез. Так сказать, испарился. По словам Гриффита, на следующий день в одиннадцать пятнадцать горничная постучала в дверь номера, но не получила ответа. Около полудня другой администратор, заступивший на дежурство, позвонил туда, но трубку никто не снял. После этого горничная снова попыталась войти в номер, и, к ее большому удивлению, дверь оказалась незаперта. Она доложила, что в нем никого нет, багаж постояльца отсутствует, а с кровати исчезло синтетическое покрывало. Было очевидно, что постоялец так торопился убраться из отеля, что забыл получить отданные в залог пятьсот долларов. Гриффит сказал, что это подозрительно. — Мари рассмеялась. — Весьма глубокомысленное замечание.