Ее я за это, кстати, наказал. Вы же понимаете, Иоганн, что у нас налажен контакт с вашей организацией. Поздравляю, о вас хорошие отзывы как о профессионале, аналитике, но руководству не очень нравятся ваши политические взгляды. Сказывается извечная напряженность между абвером и СС. Будьте более осторожны.

— Я это уже заметил, учту.

— Вы нам интересны не только этим. Как я уже говорил, у нас есть определенные отношения, но они довольно формальные. Мы серьезная сила, и Гелен вынужден с нами считаться. Мы хотели бы видеть в вашем лице, Иоганн, консультанта при планировании наших внешнеполитических шагов. Нам не нужно, чтобы вы приносили нам секретные документы. Отнюдь. Ваша задача будет заключаться в том, чтобы подсвечивать нам, какие действия предпринимаются БНД и союзными разведками в том или ином регионе. Я надеюсь, что вы тоже наводили справки обо мне?

— Конечно, Отто. Мне нравится позиция партии «Возрождение порядка». Сделать Германию свободной от янки и Советов. Хотя я сомневаюсь, хватит ли сил сделать это.

— Иоганн, вы просто пока не знаете всех наших возможностей. Поверьте мне, все очень серьезно и солидно.

— Мне удалось узнать, что вы, Отто, отвечаете в этом движении за Восточный блок.

— Именно по этому региону мы и хотели получать прежде всего ваши консультации. Мы не собираемся вмешиваться или ломать операции БНД и ЦРУ в Восточной Европе, мы хотим только строить наши действия, учитывая мероприятия этих разведок. Надеюсь, это не противоречит вашим моральным принципам?

— Нет.

Однако Север уловил в его утверждении пусть небольшую, но заминку. Наверняка это должен был услышать и Вальтер.

«Когда, пусть еще не окончательное, а условное согласие получено, надо переходить к пряникам», — наставлял молодого товарища ветеран.

— Скажите мне, Иоганн, что бы вы хотели получить от нашего сотрудничества? Кроме как выполнить волю отца.

«А вот это очень красивый отсыл к мнению значимого авторитета для Георга», — оценил Матвей.

— Вы правильно подметили, Отто. Я солидарен с мнением отца, что надо служить Родине, ее независимости и величию. Так же думают и многие мои коллеги, но наверху сидят люди, посаженные американцами и действующие прежде всего в их интересах. Мы иногда в частных беседах задаемся вопросом: «Что нас, немцев, ждет от сотрудничества с нашим бывшим врагом?» Американцы заявляют, что они будут защищать немцев в случае агрессии Советов. Для этого они даже завезли к нам атомное оружие. Если русские пойдут на нас войной через своих союзников, поляков и чехов, то янки, не задумываясь, взорвут атомную бомбу, и не одну. Где? На территории Германии. И кто пострадает больше? Американцам есть куда бежать, а что будет с нами?

— Я рад, что наши мысли совпадают. Мы знаем, что ваших молодых коллег активно отправляют на учебу и стажировку в Штаты в ЦРУ, где из них готовят свою агентуру.

— Вот именно. И только этих сотрудников допустят к руководству. Будет ли это еще немецкая разведка? Это меня очень сильно беспокоит. Что касается меня, лично мне на данный момент ничего не надо.

— Одобряю вашу позицию. Тогда давайте решим так. Вы сейчас приехали с семьей на отдых. Мы вам компенсируем эти затраты. Вообще эта форма встреч с вами, наверное, наиболее эффективна. В самой Германии довольно сильный контрразведывательный режим. Такие семейные поездки на море, в горы, желательно в Австрию, Швейцарию, Турцию, Италию, Финляндию, мы будем также компенсировать. Это даст вам возможность отдохнуть, побыть с семьей и легендированно встречаться с нами. Не думаю, что ваша супруга будет против таких вылазок.

«Вопросы надо задавать так, чтобы у них был только один ответ, нужный нам».

— Это приемлемо, — согласился Хафнер.

— Скажите, Иоганн, знаете ли вы текст присяги, которую давал ваш отец, вступая в ряды СС?

Собеседник встал и торжественно произнес:

— Клянусь Адольфу Гитлеру, как фюреру и канцлеру рейха, быть верным и мужественным. Я торжественно обещаю…

Вальтер тоже поднялся и последние слова они произнесли вместе.

— Да поможет нам бог.

— Мой боевой товарищ, рад сообщить вам, что секретным приказом группенфюрера СС Рихарда Глюкса вам присвоено звание штурмбанфюрера СС и поручено вручить полагающиеся знаки различия.

Он передал взволнованному молодому человеку шевроны офицера СС. В правой петлице помещались на черном фоне две вышитые серебром руны «Зиг», указывающие на принадлежность к войскам СС. На левой петлице находились по углам четыре серебристые четырехугольные звездочки.

— Вы знаете, Иоганн, что эти символы запрещены на территории современной Германии, поэтому, с точки зрения вашей безопасности, они пока будут храниться в вашем личном деле. Доступ к нему будут иметь только три человека.

— Да, Отто, я это прекрасно понимаю. Для меня это большая честь стать офицером СС.

«Вербовка всегда должна завершаться получением материалов. Это закрепляет агентов. Кроме того, требуется информация, которую можно проверить на подлинность, чтобы убедиться в искренности мотивов объекта вербовки».

— К сожалению, мой боевой товарищ, у нас мало времени, мне пора возвращаться. Вы, верно, информированы, что мой сектор ответственности — это Восточная Европа. Я отправляюсь в ГДР, где наши товарищи сражаются в подполье. Поэтому мне хочется услышать ваш анализ развития совместной операции БНД и ЦРУ Redcap. Может, нам стоит перенять этот опыт. Ваше мнение?

«Ваше мнение. Как красиво повернул майор желание получить информацию в сторону якобы экспертной оценки».

Минут через двадцать собеседники распрощались. За Птицей до его отъезда неотрывно будет ходить наша наружка. Если он подставной, то наверняка должен будет выйти на контакт для отчета о встрече.

За Вальтером уже пришла машина. Это было его правилом: «сразу уходить с места проведения операции». Он стал прощаться с Севером:

— Ну что, товарищ старший лейтенант, поздравляю с успешным завершением основного этапа операции «Тарантул». Ты ее породил, мы ее завершили. Хорошая работа. Доволен?

— Конечно. Многому научился. Спасибо и вам, товарищ майор. Посмотрим, как начальство решит.

— У начальства свои критерии оценки. У Великанова и Павлова свои, они-то могут оценить твое оперативное мастерство, умение анализировать, принимать решения. А вот Шелепин, хоть он и председатель КГБ, но прежде всего политик, и докладывать он будет другим политикам в Политбюро Центрального Комитета КПСС, не разведчикам. Может получиться так, что он получит разнос. Почему допустил, что такой монстр развивается у нас под боком. Тогда и мы с тобой получим по шапке. Может, и наоборот. Молодец, Железный Шурик [20] держит руку на пульсе мировой политики. Вот тогда вызовет он своего зама, и они решат поощрить участников операции «Тарантул». Кто руководитель? Всего лишь майор. Откуда родом? Из Сибири. Значит, охотник, выделите ему из наградного фонда тульскую винтовочку.