— Как вам угодно, мистер Батталья.

— Сегодня моей жене позвонили в семь утра. Заведующий Медицинским центром Среднего Манхэттена. Он сказал, что ему звонил Джеффри Доген. Джеффри — это ее бывший муж, так? Очень хочет помочь. Сейчас он консультирует в Лондонском университете. Он подготовил какую-то брошюру для конференции, на которую я лечу на этой неделе, и спрашивал, не смогу ли я с ним встретиться, если он придет на заседания. Он не может приехать сюда, потому что провел в Гималаях почти три недели и у него назначено несколько операций.

Да, Батталья времени не теряет. Он, очевидно, уже успел составить план, как раз после утреннего звонка его жене, и план этот явно касается нас.

— Вы двое сильно меня выручите, если полетите туда вместо меня. Алекс сможет посидеть на заседаниях и тому подобной туфте — там не будет ничего интереснее докладов о преступности двадцать первого века. А ты, Майк, сможешь получить у Догена ответы на все вопросы. А я останусь здесь — не слезу с сенатора и отравлю ему всю малину.

— Вы серьезно?

— Шеф полиции согласился оплатить тебе билет на самолет. Комнату в отеле и кормежку оплачивают организаторы конференции. Это займет всего сорок восемь часов, но вы сможете использовать их на благо этого дела.

— Я уже собрал чемоданы. — От Майка так и веяло энтузиазмом.

— Алекс, тебе понравится, — продолжил Батталья. — Конференция будет проходить в старинном особняке в часе езды от Лондона. В Кливдене. Слышала о таком?

— Леди Астор? — Я знала, что американская наследница Нэнси Астор стала первой женщиной — членом Палаты общин британского Парламента. Это было после Первой мировой. А примерно десять лет спустя после этого именно в поместье ее мужа стала собираться печально известная «Кливденская Клика», известная своими профашистскими настроениями.

А вот у Чэпмена возникли другие ассоциации:

— Джон Профьюмо, Кристин Килер, скандал с проституткой и русскими шпионами?

— Мне казалось, ты слишком молод, чтобы помнить об этом, — заметил Батталья.

— Профьюмо был министром во время войны. Я немного разбираюсь в истории, мистер Батталья. Некоторым людям нужны мнемонические примочки для запоминания, а мне достаточно небольшого скандальчика, чтобы уже никогда не забыть подробностей.

— Думаю, у нас все прекрасно получится. Особенно порадуется моя жена. С нее свалится эта обуза, и она сможет закончить свою картину. — Эми Батталья была известной художницей, чьи картины висели в нескольких американских музеях.

Батталья покопался в документах на столе, нашел программу заседаний конференции и отдал ее мне.

— Ты знакома с коммандером Криви, Алекс? — уточнил он.

— Да, Пол, мы оба работали с ним. — Коммандер Джон Криви руководил разведкой в Новом Скотленд-Ярде. Это был крупный, похожий на медведя человек с роскошными усами, он носил очки в тонкой оправе, говорил на кокни и был кладезем информации по Джеку-потрошителю. Около года назад он провел две недели у нас, изучая методы работы убойного отдела.

— Он возглавляет британскую делегацию на конференции. Председательствует лорд Уинделторн, профессор права из Оксфорда. Я его не знаю. Он представит длинный доклад, но остальные будут выступать с краткими сообщениями, или общение примет форму дебатов.

— Криви прекрасный следователь, Пол. Возможно, он подкинет нам несколько идей по этому делу.

— Вылетаете завтра вечером в восемнадцать пятнадцать, «Американскими авиалиниями». И присмотри за Чэпменом, Алекс, не давай ему все время пропадать в пабах. Пусть эта поездка пойдет на пользу делу. Роуз проследит, чтобы у вас все было в порядке в организационном плане.

Майк вышел из кабинета и отправился излагать Роуз свои пожелания по поводу организации поездки.

Я же осталась у Баттальи, чтобы рассказать о вчерашних беседах с врачами по делу Доген и о новом деле Пэтти.

Вернувшись к себе, я попросила Лору просмотреть мой ежедневник и перенести все встречи, назначенные на конец недели.

— Те допросы, что назначены на четверг и пятницу, надо перенести. Это все не срочно. И скажи Гейл, что я в любом случае приду завтра на вынесение приговора по ее делу. Еще позвони моей подруге Натали, чтобы отдать ей мои билеты на балет на вечер четверга, ладно? Передай ей, что в «Манон» будут танцевать Кэтлин Мур и Джил Боггз. Тогда она оторвет билеты с руками. И если позвонит мужчина по имени Дрю Рено, обязательно соедини меня с ним. Мне необходимо с ним поговорить.

Я и представить не могла, что уеду из страны. Бронкс, Бруклин, иногда поездка вдоль Гудзона до Олбани — вот куда обычно заносила меня работа. А теперь мы с Майком вылетаем в среду вечером на двухдневную конференцию и вернемся только в субботу днем. Наши с Дрю выходные дни совпали, и мне стало очевидно, что наш роман будет продвигаться черепашьим шагом.

Лора перевела в мой кабинет звонок для Майка. Звонил Дэвид Митчелл из комнаты Морин, хотел сообщить, что вернулся, и узнать, нет ли у нас информации для него.

— Постарайтесь собрать побольше сплетен в Медицинском центре Среднего Манхэттена, док. Кое-кто из коллег Доген шепнул нам, что она вышла на тропу войны по поводу каких-то внутрибольничных проблем. Что-то связанное с рекомендациями или с тем, что в программу подготовки допустили некомпетентного студента. Ее подруга сказала, что Доген была правдолюбом, но никто в больнице не поведал нам об этой черте ее характера. Возможно, с вами они будут откровеннее.

Дэвид заверил нас, что он попытается, и попрощался с нами от своего лица и за Мо.

Майк остался на телефоне, чтобы договориться о беседах с сотрудниками медицинского колледжа. Билл Дитрих согласился предоставить нам свой офис после того, как мы поговорим с ним лично, а также разрешил допрашивать врачей, медсестер, научных сотрудников, студентов и всех, кого мы пожелаем.

— Прячетесь от меня? — поинтересовался Мики Даймонд, появляясь в моем кабинете следом за Лорой, которая поспешила скрыть от его глаз мое расписание. — Моему редактору понравилась сегодняшняя статья. Не хотите сказать несколько слов для печати?

— Поверить не могу, что вы уже состряпали статью. На иске еще чернила не просохли. Откуда утечка, от нас или из полиции?

— Статья называется «ПОХОТЛИВЫЙ РАВВИН». Выйдет на четвертой странице в вечернем номере. И я никогда не раскрываю свои источники, вы же знаете.

— Что случилось с желтой прессой, что даже заголовки стали однообразными? Нет, я не хочу ничего говорить для печати. И не стоит придумывать мои слова за меня на этот раз, хорошо? И не важно, насколько красноречивой вы меня изобразите, я не даю комментариев по незакрытым делам.

Мы с Чэпменом оделись.

— Куда вы сейчас? — не сдавался Даймонд. — Собираетесь поймать еще парочку бездомных и выбить из них признание, Алекс? Или на этот раз у вас есть что-то новенькое, например, более весомые зацепки?