Так что, когда мы говорим о проблемах, которые есть в Великобритании, в США, в Испании, когда мы слышим о проблемах Европы, то мы с вами должны понимать, что нам до этих проблем расти еще очень далеко. И я хотел бы посмотреть, как хабадники засудили бы представителя кого-нибудь в Австралии. Правда, на Западе они это уже могут сделать во всех странах, но далеко не все страны дошли до такого распада. И уровень жизни у нас ниже, чем на Западе, и уровень правовой культуры, вы мне здесь пишите, абсолютно правильно, ниже, чем на Западе. И нам все это предстоит исправлять. А пока, я думаю, что мы должны просто выразить солидарность с теми, кто является жертвами неправомерных судилищ. С моей точки зрения, в первую очередь, это Роман Юшков из Перми.

В День знаний Михаил Делягин пригласил в гости историка Александра Пыжикова, чтобы рассказать про удивительное открытие: на Руси было не только монголо-татарское иго!

М. Делягин: Здравствуйте, дорогие друзья. Меня зовут Михаил Делягин. Я экономист. Я очень рад вас слышать. Сегодня не только Курбан-байрам, как мы все хорошо знаем. Для некоторых, по крайней мере, совершенно точно наступил и День знаний -1 сентября. И по этому поводу я отступил от обычной своей традиции, когда я сам веду эфир. На первый час мы пригласили в студию выдающегося российского историка, профессора МПГУ Александра Владимировича Пыжикова. Вот, кстати, анекдот в тему про историю. Латыши перевели «Камасутру». Судя по картинкам — весело получилось. Но почему-то опять все про советскую оккупацию. Александр Владимирович Пыжиков не просто историк, каких у нас очень много. Далеко не каждому историку удается открыть не просто новые страницы в истории своей страны и своего народа, а вытащить из забвения целый огромный континент, материк исторических данных. Александр Владимирович Пыжиков написал несколько очень разных, глубоких исследований, в которых показал, что огромная часть нашей культуры, не осознаваемая нами, является наследницей не просто раскольников, а преобладающей части раскольников — так называемых беспоповцев.

Мы привыкли к тому, что раскольников было очень мало, их было максимум 10 %, они были где-то на окраинах, а также часть московского купечества. Но официальная статистика и традиционная наука замечали только раскольников, которые имели своих священников, сохранили традиционную для русской православной церкви организацию. Таких, действительно, было очень мало. Заслуга Александра Владимировича заключается в том, что на основе полицейских рапортов, бесчисленного количества мемуаров, воспоминаний он собрал совершенно другую картину, по которой примерно половина нашего народа были беспоповцами. Люди не приняли никонианскую реформу. В основном на Северо-востоке и в центре России. Но поскольку бес-поповство позволяло заявлять о себе как об обычных православных, которые ходят в церкви РПЦ, и даже ходить в обычные церкви, то, соответственно, эти люди считались по всем данным обычными прихожанами храмов РПЦ. Но в реальности они несли с собой совершенно иную культуру, которая проявилась в фабричном пролетариате. Потому что беспоповцы были вытеснены на северо-восток России, где сельское хозяйство не очень эффективно, поэтому они первые шли на заводы и организовывали огромные братства вокруг этих заводов.

Великая Октябрьская революция была в очень большой степени именно революцией беспоповцев. По крайней мере, на втором своем этапе. И религиозный компонент русского большевизма как раз и был вызван этим возвратом беспоповцев в историю, пусть даже и под другим названием. Мне это открыло глаза на очень многие обстоятельства жизни и культуры моего рода. Когда люди в бога верили, но в церковь не ходили. Или ходили, но не очень часто. Но это удивительное и очень важное явление. Но сегодня мы поговорим о другом. Да, конечно, не раскольники, а старообрядцы. Староверы. Я приношу извинения. Я совершенно не воцерковленный человек. Я употребил неправильную формулировку. Тема нашей передачи воплощена в другой книге Александра Владимировича, только вышедшей. Называется она очень неожиданно для меня — «Славянский разлом: украинско-польское иго в России». Меня интересует — о чем речь? Как-то привык, как человек, учившийся в школе и даже в вузе, к монголотатарскому игу. Про украинско-польское иго я слышу первый раз. Меня интересует экономический аспект всего этого, потому что я экономист.

А. Пыжиков: Во вступительном слове Михаил Геннадьевич правильно охарактеризовал в сжатом виде ту историческую схему, которую мы пытаемся продвигать, доказывать. Но сегодня мы поговорим об экономических аспектах. Название «украинско-польское иго» необычное и режет слух.

М. Делягин: Даже глаз на обложке режет.

А. Пыжиков: Мы привыкли к 300 годам монголотатарского ига, что проходил каждый, когда учился в школе. И все с этим понятно. А теперь вдруг выясняется — какое-то украинско-польское иго. Сразу скажу, что это те же триста лет, цифра здесь неизменна, только которые относятся к более позднему периоду — это со второй половины XVII века и по крушение романовской империи. Эти триста лет и есть время украинско-польского ига. Почему? Потому что я много лет занимался расколом, старообрядчеством. Изучал это явление с этой стороны. Раскол изучал со стороны старообрядчества. Но это одна сторона. Существует и другая: кто этот раскол инициировал и учинил, надругался над Россией. Так вот, та сторона, которая все это инициировала, это сторона власти — Алексея Михайловича Романова и РПЦ, которая находилась при его троне, — эта сторона и есть украинско-польская. По сути дела, здесь мы сталкиваемся с таким явлением, что РПЦ, трон Романовых, эта правящая прослойка — это абсолютно украинские конструкции. Это компоненты, которые все вместе составляют украинско-польскую конструкции.

М. Делягин: Я понимаю насчет польской конструкции. Но когда само слово «Украина» появилось…

А. Пыжиков: Это мне постоянно говорят. Я просто это всегда пропускаю мимо ради простоты изложения. Конечно, украинское — это всё появилось позже. Особенно в последние годы все стали в этом разбирались. Здесь я уже просто для обозначения более удобного, поскольку мы разбираем сложный процесс, если мы будем оговариваться через каждое предложение…

М. Делягин: Хорошо.

А. Пыжиков: Что такое украинско-польское иго? Чем оно характеризуется? Конечно, в первую очередь это конструирование новой церкви. Русская православная церковь при Романовых и раньше — это две большие разницы.

М. Делягин: В чем же разница?

А. Пыжиков: Там два признака. Романовская церковь — это церковь хозяйствующего субъекта. Это коммерческая организация. В этом ее основное предназначение.

М. Делягин: А до этого?

А. Пыжиков: Это было под спорным началом. Это движение Сергия Радонежского и Нила Сорского, что церковь не может быть…

М. Делягин: Сейчас вы приходите к батюшке, он вам начинает объяснять про хозяйство, про то, что нужны деньги. Для меня было открытием, что РПЦ когда-то была не стяжательской. Я думал, что всегда на монастырях и в любой церкви висели колокола с надписями «От братвы», в категориях девятнадцатого или пятнадцатого века.