хорошо одетых боевиков, с хорошим оружием в руках, вокруг которых крутился тщедушного вида паренек, и резко сунулся обратно, шибко надеясь, что мой маневр остался незамеченным. Дурень! На то они и профессионалы. Грохнул выстрел, пуля ударила в угол дома как раз в тот момент, когда я успел за него отпрыгнуть. Ну, черти, я обрушу на вас гнев небес!

Я взял дробовик в руки, лег на землю, и подвыкатился из-за угла. Противник успел рассредоточиться, двое держали наш угол на прицеле, двое пошли по дуге. Я поймал в прицеле ближайшего, и нажал на спуск. Порция дроби пробила наемнику ногу и пах, отчего тот, завыл, потерял ход, и ткнулся головой в землю, второй упал и изготовился стрелять, а группа прикрытия времени не теряла, и отстрелялась в мою сторону.

Я не стал ждать ответки, и после выстрела сразу укатился колбаской к себе за угол. Выстрелы по нам стихли, а я услышал приглушенное "буньк", а потом еще одно. За углом со стороны противников кто-то квакнул, за тем раздался крик "засадаааа!", и еще один "буньк", заткнувший крикуна. Это что? Это наша подмога стреляет с глушителями? Я встал и выглянул, тут же спрятавшись. Уцелевший атакующий из двоих распластался на земле, и выцеливал меня. Стоило мне спрятаться, как две пули попали в угол дома, и еще одна свистнула мимо, а я запомнил, где этот гад пристроился, и лег на землю.

Этот фокус всегда работал, но не в этот раз. Стоило мне выкатиться, как противник открыл огонь. Я успел выстрелить, и попасть в него, но и мой враг в долгу не остался: пуля ударила в меня, но я еще не понял куда. Плевать, мелочь! Грохнул выстрел винтовки Виля, затем еще один, и все стихло. Я поднялся на колено, и глянул на продырявленное плечо: вроде бы ничего серьезного, но дырка не сквозная. А вот это уже очень, очень плохо…

Я поднялся, и посмотрел на поле боя: четверо карателей и посыльный лежали, не подавая признаков жизни. Хорошо! Надо возвращаться на пятый этаж, и послушать что эти пионеры мне скажут. Крикнув Кваргу, чтоб забирал телегу и тащил ее к подъезду, я усомнился, что сталкер вообще знает слово "подъезд", но что-то объяснять желания не было. Итак весь день зарубы, кровь, и трупы, силы меня начали покидать. Поднявшись на пятый этаж я остановился около, как я их для себя назвал - диверсантов, и стал ждать.

- Надо было еще "крестоносцам" за забор ботинок кинуть, чтоб они совсем охренели. - с укоризной сказал мне один из мужиков, с шрамом от губ через левую щеку к уху.

Я аж заподозрил, не Джокер ли это, но нет - шрам был только с одной стороны.

- Что поделать, таких штук, как у вас, у нас нет. - я с некоторой завистью посмотрел на винтовки с самодельными глушителями.

А ведь можно было заморочиться, и сделать. Но не надо себя обманывать, даже найти старый негодный масляный фильтр тут почти не реально, а заниматься собирательством и искать подходящий металлолом можно сезонами. И у торговцев глушителей я не видел. Так что, тихии операции - это не про нас. И враг уже в курсе, что я пришел. Другой дядька, поуже в плечах, чем его соратники, подошел ко мне и осмотрел плечо.

- Сними, я пулю достану. - сказал он мне.

И слова эти мне совсем не понравились. Не хочу я, чтоб из меня пули доставали! Это больно, а обезболивающих тут нет! Я с сожалением посмотрел на свое плечо, но подчинился: ходить с пулей в теле идея очень плохая. Это у нечисти скверна пули сама выталкивает, а со мной такой фортель может и не прокатить.

Я снял куртку, и медик диверсантов осмотрел мое плечо. Да, входное есть выходного нет. Медик поцокал языком и прищурил один глаз, осматривая мою рану. Затем достал сверток полиэтилена, развернул его, и я увидел набор "юный инквизитор", состоящий из тонкого стилета, металлической лопатки явно зубоврачебного происхождения, клещи тоже оттуда же, медицинский зажим, и зажигалку кустарного производства. Тут же лежало пара свертков поменьше, в одной оказалась какая-то трава, в другом мазь. Я тяжело сглотнул. Доктор достал из маленького свертка два листика, и дал их мне пожевать.

Пока я жевал, он взял зажигалку, не с первого раза ее поджег и поставил на стол, затем прожег зажим над пламенем, осмотрел, и помахал в воздухе, давая остыть. Я смотрел на все это и чувствовал, что голова стала тяжелой, сок травы попал в кровь. Доктор похлопал меня по щеке, оценил отсутствие реакции, прицелился, зажмурив один глаз, и вогнал зажим в рану. Я, глядя на это дело, очень запоздало дернулся, но оказалось, что меня крепко держат двое других диверсантов. Повернув голову в другую сторону, я уставился на Виля, которой подпирал плечом стену, и смотрел на меня с сочувствием.

Зажим зашел в рану глубже, и начали там шурудить, затем доктор цыкнул языком, и потащил свой инструмент наружу, извлекая его из моего плеча, показал мне зажатую в нем свинцовую пулю, и бросил ее на пол. Затем взял пальцами немного мази, и втер ее в рану, отчего меня неплохо так скрутило, но боль была не острая. Я увидел, как мазь быстро впиталась, а кровотечение остановилось, следом рана затянулась черной коркой. Все-таки я такая же нечисть, как они, и моя скверна не дает мне истечь кровью. Или это мазь так поработала? Мысли ворочались в моей голове с трудом.

Доктор отложил инструмент, осмотрел результат своей работы, сам себе кивнул, извлек из свертка с травой две темно-красных сухих ягодки, разжал мне челюсти и сунул их в мой рот. Я на автомате разжевал, и скривился от горечи, собрался выплюнуть эту гадость, но доктор покрутил пальцем у меня перед носом, и показал мне кулак, поэтому плеваться я передумал.

- Жуй, - сказал он мне, - и глотай.

Я подчинился. На удивление, горечь ягод вернула моему сознанию остроту мышления, я пришел в себя и потер ладонями виски. Все же в этой операционной была анестезия, хоть и своеобразная. Ладно хоть не молотком по темечку. Заметив, что мне стало лучше, медик дал мне еще одну, фиолетового цвета сушеную ягоду, оказавшуюся кислой на вкус, но кислятина взбодрила меня и придала сил. Одевшись, я уставился на диверсантов.

- Немного