Осенью 1570 года Иван Федоров выпускает еще одну книгу — Псалтырь с Часословцем. Псалтырь украшена двумя гравюрами: гербом Ходкевича и изображением царя Давида — легендарного автора псалмов. Если автором гравюры с гербом большинство исследователей уверенно называют Ивана Федорова, то авторство гравюры с царем Давидом вызывает сомнения. Фигура легендарного псалмопевца выполнена не очень уверенно, а по мнению некоторых искусствоведов, просто «плохо». Если предположить, что это работа Ивана Федорова, то придется согласиться с утверждением А. С. Зерновой, что Иван Федоров великолепно владел искусством декоративного рисования, но гравюры с изображением человека его «затрудняли». Однако более вероятно, что создателем гравюры с царем Давидом был не Иван Федоров, прекрасно осознававший свои возможности, а какой-то неизвестный местный художник.

По качеству Псалтырь значительно уступает другим работам первопечатника. Чувствуется, что он торопился, понимая, что Заблудовская типография дышит на ладан. Действительно, вскоре Ходкевич объявил о закрытии типографии. Иван Федоров с горечью рассказывал: «Повеле нам работания сего престати и художество рук наших ни во что же положити».

Гетман, хорошо относившийся к Ивану Федорову, предложил первопечатнику остаться в Заблудове и подарил ему деревню. Собственное земельное владение превратило бы скитальца-ремесленника в шляхтича и дало бы ему возможность до конца дней своих вести спокойную, обеспеченную жизнь. Искушение было сильным. «И когда в уединение к себе приходил, многими слезами постелю мою омочах, размышляя в сердце своем», — вспоминал впоследствии первопечатник. Но размышления привели к неизбежному выводу — вера в свое призвание и чувство долга одержали верх над стремлением к покою: «Не пристало мне в пахании да сеянии семян жизнь свою коротать. Вместо сохи у меня ремесло художественное, вместо семян житных — духовные семена надлежит мне по вселенной рассеивати». Первопечатник твердо сказал самому себе, что предпочитает «скорби и беды претерпевати, да умножать слово Божие» — и отказался от подарка.

В Заблудове ему больше делать было нечего, он снова погрузил типографское оборудование на подводу и осенью 1572 года с сыном Иваном и подмастерьем Гринем отправился в старинный город Львов.

Дорога до Львова была долгой и тяжелой. В тот год по всей округе свирепствовала моровая язва; путники проезжали через вымершие или вымирающие селения, не решаясь просить пищи и останавливаться на ночлег. Ночевать же в чистом поле было опасно — на дороге пошаливали разбойники. «В путь шествующуми, многи скорби и беды обретоша мя», — вспоминал Иван Федоров.

Но, в конце концов, трудное путешествие благополучно завершилось. Через городские ворота путники въехали в преименитый город Львов, живописно возвышающийся на крутой Княжьей горе над рекой Полтвой.

Львов был основан в середине XIII века в галицко-волынских землях, входивших в состав Киевской Руси. Галицко-волынские земли отличались плодородием, на их территории располагались богатейшие соляные копи, удобные торговые пути соединяли их и с Западной Европой, и с Византией. Основал город галицко-волынский князь Даниил Романович, талантливый политик и полководец, объединивший под своей властью всю Юго-Западную Русь. Новый город он назвал в честь своего сына Льва. После смерти Льва Даниловича в Галицко-Волынском княжестве начались смуты, и в 1340 году бояре пригласили на престол литовского князя Любарта Гедиминовича. Галицко-Волынское княжество оказалось включенным в состав Великого княжества Литовского.

«Преименитый град» Львов, издавна получивший особые привилегии, управлялся магистратом, славился как город ремесленников и торговцев. Во Львове было много образованных людей, работали книжные лавки, торговцы привозили книги из Польши и Западной Европы. У многих львовян были хорошие библиотеки, причем в них встречались наряду с богословскими книгами труды античных авторов, произведения писателей-гуманистов.

Но собственной типографии в городе не было, Ивану Федорову предстояло ее основать.

По приезде в город первопечатник поселился в доме седельного мастера Семена Калениковича невдалеке от Пятницкой церкви. Семен Каленикович, или, как обычно его называли, Семен Седляр, занимался не только ремеслом, но и торговлей, сколотил немалое состояние, был человеком образованным, общался с представителями культурного кружка галицко-волынских магнатов и переписывался с ними по разным ученым и богословским вопросам. Так, князь Курбский в одном из писем к Семену Седляру писал: «О, прелюбезный мой брате, правоверием украшенный. Эпистолью твою приях и прочитох и выразумех и познах в тобе искры от божественного огня, возгоранием являемые». Неизвестно, как познакомились Иван Федоров и Семен Седляр, но седельный мастер стал искренним другом первопечатника, впоследствии много помогал ему в работе, ссужая деньгами на типографские нужды и не требуя возвращения долга.

Дом Семена Седляра находился в древнейшей части города — на Подзамчье. Когда-то Львов занимал пространство от северо-западных склонов Княжьей горы до берегов Полтвы. Но со временем центр города переместился на вершину горы, где была построена мощная крепость — «Высокий Замок», окруженный крепостной стеной и валами. Крепость стали называть Городом, а изначальную территорию — «Подзамчьем» или «Предместьем». На Подзамчье селились ремесленники и торговцы, там стояла древнейшая церковь Святого Николая — ровесница самого Львова и Онуфриевский монастырь.

Городская жизнь Львова поразила Ивана Федорова своей непохожестью на московскую. Львов был шумным, многонациональным торговым городом. Немецкий купец Мартин Груневег — современник Ивана Федорова — писал: «Здесь, как и в Венеции, стало привычным встречать на рынке людей со всех стран мира в своей одежде: венгров в их малых магерках[8], казаков в больших шапках-кучмах, русских в белых шапках, турков в белых чалмах Эти все — в длинной одежде, а немцы, итальянцы, испанцы — в короткой. Когда увидишь, как на рынке бурлит толпа критян, турок, греков, итальянцев, одетых еще по-корабельному, то кажется, будто здесь, сразу же за воротами города — порт».

Представители разных народов селились колониями, улицы Львова носили названия Русская, Армянская и т. д.

Архитектурной достопримечательностью города, кроме древнего «Высокого Замка», был «Нижний Замок», стоявший у подножия Княжьей горы. В нем находились резиденция старосты и канцелярия шляхетского (городского) суда. Современник Ивана Федорова, польский поэт Себастьян Кленович, писал о «Нижнем Замке»:

Одним из красивейших зданий города была также ратуша с высокой башней и кровлей, покрытой желто-зеленой черепицей.