– И что же говорит разум? – осторожно поинтересовался военный трибун.

– Во-первых, ты не сможешь меня предать, потому что сам по себе проступок твой заслуживает смерти. Так что тебе волей-неволей придется молчать. Как и твоим друзьям. Уничтожение завещания не изменит ситуации – без него я не получу империю, а теперь ты сам видишь, что Траян не собирается объявлять меня наследником. Если он обнаружит, что завещание исчезло, то напишет новое, а меня постарается отстранить от всяческих дел.

– Так что делать? – спросил Приск. – Вернуть пергамент на место?

Его ум пока что не мог подсказать ни одного выхода. Но ясно было, что, не имея подробного плана, Адриан не стал бы устраивать эту встречу.

– Видишь ли… – Адриан хитро прищурился. – Теперь это вряд ли удастся. Я сжег завещание в печке, как только его получил.

Приск в растерянности едва не выронил кубок. Более всего его поразило то, что он именно так и подумал: Адриан отправился на кухню и бросил пергамент в печь. Что это – способность провидеть грядущее подобно Тиресию? Или проще… Приск слишком хорошо знает Адриана и потому угадал?

– Другого выхода не было… Во-первых, пергамент слишком уж истерт и покарябан, его невозможно предъявить, во-вторых, у меня нет никого под рукой, кто бы так ловко выскоблил текст и вписал заново, чтобы не было заметно подделки.

– Переписать заново…

– Можно, но не нужно. Подсунуть пергамент в храм Весты уже практически невозможно. Так что устроим все иначе. Если же пропажу заметят – пусть весталки выкручиваются сами. Несколько ударов плетей от великого понтифика – то есть от самого Траяна – пойдут пожилым девственницам на пользу. Говорят, многие из них испытывают наслаждение, когда их бичуют. Но Траян… – Адриан хмыкнул, – этим, кажется, еще никогда не занимался. В самом деле, кого может заинтересовать перезрелая плоть девственных жриц? Так что, полагаю, это дело Великой девы – выкрутиться, если Траян решит вытребовать завещание из храма Весты. Но не думаю, что до этого дойдет… Он написал завещание, готовясь к новой войне. В конце октября император выезжает из столицы. Если до этого времени он не обнаружит, что завещание исчезло, – ни нам, ни похитителям по этому поводу тревожиться не стоит. Ближайшие месяцы Траян будет думать лишь о формировании легионов.

– Что же делать?

– У нас есть одно преимущество. Мы знаем имя того, кто был назван в завещании.

– Его можно убить… – предложил Приск.

– Глупо. Тем самым мы сообщим Траяну, что нам известно, что он высказал свою волю.

– Мы можем как-то его принизить в глазах императора, чтобы Траян счел этого человека недостойным оказанной чести.

– О, ты мне нравишься, Гай, и всегда нравился, – ухмыльнулся Адриан и залпом осушил свой кубок. Глаза его светились, как у льва в зарослях кустарника.

– Я уже слишком стар для этого. В Антиохии полно милых мальчиков для подобных дел, – попробовал отшутиться Приск.

Сработало. Адриан рассмеялся.

– Мне нравится твой ум, Приск. Только ум. В остальном – ты не в моем вкусе. Но если мы начнем делать этому человеку пакости и в глазах императора всячески его хулить – опять же мы выдадим себя. Мои люди рядом с Траяном и следят за императором.

– Декстр… – начал было Приск, но Адриан его оборвал:

– Этого мало. Мне нужны дополнительные союзники. Пора собрать наш славный контуберний.

– Мы слишком далеки от императора и его двора. Что мы можем сделать? Вызнать дорогу до Ктесифона?

– О нет, это ни к чему! Нынешние земли – не дикая Дакия. Здесь полно караванных путей, города в пустыне богатеют за счет торговцев, что везут с Востока пряности и шелка, а назад – кровь Рима.

– Кровь Рима?

– Золото. Потому что ничего иного Рим Востоку взамен дать не может. Так что, друг мой, в одной Антиохии я найду сотню торговцев, что покажут мне дорогу до Ктесифона, лишь бы им хорошо заплатили.

– Так что же делать мне и моим друзьям? – недоуменно спросил Приск.

– То, что я прикажу. Вы – мои клиенты. Пока что первая задача – найти того, кто пронюхал про завещание и пытался его похитить. Того, кто приказал убить Паука и сделал попытку похитить Павсания.

– Но… – трибун замолчал.

Если честно, он понятия не имел, что могут сделать один преторианец, один писец, один центурион и один военный трибун… ах да, есть еще фабр… и палач – то есть Молчун. Правда, что в данном случае будет делать палач, он представил очень даже хорошо. Ну и фабр может сделать катапульту и зарядить ее… Так вот, отбросив в сторону шутки, – все они в принципе никто. Если не считать удивительных способностей Тиресия предсказывать будущее. Сила Малыша, изворотливость Куки и даже ум Приска в этом деле пригодиться не смогут. Однако, если Адриан сказал, что Приск и его друзья по славному контубернию зачем-то нужны, значит, дело найдется.

– Я достаточно близок к Траяну, чтобы знать его любимцев, – продолжал тем временем рассуждать Адриан. – Слухи пророчили в наследники пятерых. Это Корнелий Пальма, Цельс, Лузий Квиет, Нигрин и Нератий Приск.

Военный трибун хотел возразить, что наследник уже назван, но счел за лучшее промолчать и продолжать слушать.

– …У каждого есть недостатки: Нератий Приск старше Траяна на четыре года. Квиет жесток, к тому же он – сын варварского вождя, так что ему империи не видать. Нигрин честолюбив до глупости. Каждый из них жаждет власти – особенно Корнелий Пальма, получивший за победы в Сирии право поставить статую на Форуме. Любой другой на месте Траяна давно бы обвинил Пальму в оскорблении величия и отправил бы в ссылку на острова.

– Траян не подозрителен. Ты хочешь, чтобы Траян начал подозревать этих пятерых? – попробовал угадать ход мыслей наместника Приск.

– Нет. Я назначу пятерых из славного контуберния дичью и пущу по следу пятерых волков-претендентов. Каждому из пяти я через моих людей укажу на одного из вас. Лживые губы нашепчут, палец укажет: этот человек завладел свитком из библиотеки и хочет его продать. И по тому, на кого нападут, я выясню, какой именно волк хочет меня обойти. – Адриан самодовольно хмыкнул: план был прост и гениален одновременно.

– Но кто-то из нас может погибнуть…

– Разумеется, может. Как любой на войне. Но я не оставлю тебя и твоих друзей без помощи. Каждого будут охранять. Как тебя охраняет Максим. Иначе… – В голосе Адриана послышалась угроза.

Да, иначе все они погибнут. А так, скорее всего, умрет только один… Тот, кому не повезет.

Адриан же… о да… он расставит тенеты, посадит туда приманку и будет ждать, когда явится дичь покрупнее. Возможно, сидя подле, он будет читать книгу, или пить вино, или писать стихи…

О, боги, боги, ну зачем Фламма похитил этот дурацкий свиток!

– И кому же ты укажешь на меня? – Приск постарался задать этот вопрос как можно более равнодушно.