половины студентов нашли закономерность между артритом и болями на графике. В одном из случаев целых 87 % участников обнаружили прямую взаимосвязь.

Из-за «избирательного подбора» испытуемые сосредоточились на тех паттернах, которые можно было отследить только в отдельных группах данных (например, в течение нескольких дней, когда низкое давление и высокий уровень боли совпадали), и игнорировали все остальное. Страдающие от артрита, вероятно, поступают так же: те дни, когда боль в суставах совпадала с холодной, дождливой погодой, они запоминают лучше, чем ухудшения в теплую и солнечную погоду, и вообще не фиксируют в памяти дни без боли. Гипотетическая связь между погодой и здоровьем даже закрепилась в обиходе: при плохом самочувствии нас «без ветра качает», а шапка в зимнее время года помогает не слечь с ознобом. Участники эксперимента и пациенты провели ассоциацию там, где ее не было, потому что интерпретировали данные так, чтобы они совпали с их уже имеющимися убеждениями. По сути, они заметили гориллу, которую ожидали увидеть, при том что на этот раз она не объявилась[200].

Когда вера превращается в объяснение

Во многих учебниках вводного курса в психологию студентам предлагается следующее задание: составить список причин, объясняющих корреляцию между потреблением мороженого и количеством утонувших людей. В дни, когда продажи мороженого выше, тонет больше людей и наоборот. Сам собой напрашивается вывод, что мороженое не вызывает смертей на водоемах, и вряд ли новости о погибших людях побуждают людей покупать этот десерт. Причиной обоих событий наверняка является третья переменная – летняя жара. Зимой люди едят меньше мороженого, да и тонут реже, потому что не особенно часто купаются[201].

Этот пример иллюстрирует второе заблуждение, лежащее в основе иллюзии причинности: когда два события происходят одновременно, мы часто верим, что одно вытекает из другого. Учебники используют сопоставление мороженого и числа утонувших людей как раз потому, что между этими двумя факторами сложно найти связь, но куда проще найти третий фактор, объясняющий оба события. К сожалению, в реальном мире обойти иллюзию причинности не так-то просто.

Большая часть теорий заговора основана на выявлении закономерностей в событиях, причины которых, если смотреть на них с точки зрения самой теории, нам кажутся логичными. По сути, теории заговора выводят причину из случайного совпадения. Чем больше вы верите в нее, тем больше вероятность того, что вы стали жертвой иллюзии.

Теории заговора возникают в момент сбоя в механизме восприятия закономерностей. Это своего рода когнитивные версии Девы Марии на сэндвиче. Сторонники одной из теорий верят, что Джордж Буш-младший сам устроил теракты 11 сентября, чтобы оправдать уже спланированное вторжение в Ирак. Они сразу сочли его ошибочное воспоминание о том, что он видел момент столкновения самолета с первой башней, доказательством того, что он знал об атаке заранее. Люди, которые изначально думали, что Хиллари Клинтон скажет что угодно ради избрания, быстро раздули из ее ошибочного воспоминания о боснийских снайперах сенсацию, будто она лжет ради успеха кампании. В обоих случаях люди использовали свое представление о человеке и подстроили событие под определенную схему. Они нашли первопричину и настолько в ней уверились, что не заметили более правдоподобных альтернативных объяснений.

Когда два события происходят одновременно, мы часто верим, что одно вытекает из другого. Учебники используют сопоставление мороженого и числа утонувших людей как раз потому, что между этими двумя факторами сложно найти связь, но куда проще найти третий фактор, объясняющий оба события.

Примеров иллюзии причинности настолько много, что наши студенты на курсе по методам исследований без особых проблем справляются с таким заданием: нужно найти свежую заметку в СМИ, в которой простая ассоциация ошибочно принимается за причинно-следственную связь. Так, в одной из статей BBC с провокационным заголовком «Секс сохраняет молодость» говорится об исследовании доктора Дэвида Уикса из Королевской больницы Эдинбурга. Он делает вывод, что «пары, которые занимаются сексом минимум три раза в неделю, выглядят в среднем на десять лет моложе среднестатистических ровесников, которые делают то же самое лишь дважды»[202]. Подпись к сопровождающей статью фотографии гласила: «Регулярный секс сотрет годы с вашего лица». В теории секс может, конечно, каким-то образом быть связан с тем, что человек молодо выглядит. Но тогда не менее правдоподобной выглядит и такая зависимость: те, кто выглядит моложе своих лет, имеют более частые половые контакты; или – моложавость является признаком хорошей физической формы, что способствует активной половой жизни; или – человек, выглядящий моложе, с большей вероятностью будет поддерживать постоянные сексуальные отношения; или… варианты можно придумывать до бесконечности. Статистическая ассоциативная связь между двумя тезисами не означает, что одно является причиной другого. Можно было сформулировать заголовок с точностью до наоборот: «Моложавый вид гарантирует большее количество секса». Вывод равноценный, но теряется элемент сенсации – а значит, новость уже не столь интересна.

Конечно, одни корреляции с большей вероятностью отражают настоящую причинно-следственную связь, чем другие. Повышенная температура летом чаще заставит людей покупать мороженое, чем новости об утонувших отдыхающих. Эксперты по статистике и социологии разработали логичные методы сбора и анализа корреляционных данных, что повышает шансы на обнаружение реальной связи между двумя событиями. Но единственным способом – и мы хотим заострить на этом ваше внимание, единственным способом! – проверить наличие причинно-следственной связи является проведение эксперимента. Без него ваше наблюдение – не более чем стечение обстоятельств. Многие медицинские исследования проводятся на основе эпидемиологического подхода: ученые определяют уровни заболеваемости и сравнивают показатели разных групп людей или разных стран. С помощью такого анализа можно, к примеру, измерить и сопоставить показатели здоровья людей, которые едят много и мало овощей. Исследование могло бы показать, что люди, активно добавляющие в свой рацион овощи, в целом отличаются более крепким здоровьем, чем те, кто ими пренебрегает. Подобное исследование научно обосновывает тот факт, что существует связь между употреблением овощей и состоянием здоровья, но никак не подтверждает, что овощи являются причиной здоровья (или, раз уж на то пошло, что здоровье приводит к более активному поеданию овощей). Оба тезиса можно объяснить третьим фактором. К примеру, богатые люди могут позволить себе и вкусные, свежие продукты, и медицинское обслуживание высшего уровня. Эпидемиологические исследования – не эксперименты, но во многих случаях (к примеру, в ситуации с курением и раком легких у людей) это лучший способ определить, есть ли некая корреляция между факторами, а значит, и выяснить, может ли хотя бы теоретически между ними существовать причинно-следственная связь.

В отличие от наблюдения в эксперименте систематически меняется один фактор, так называемая независимая переменная.