Денис сидел, откинувшись на кресле, и курил, пока девушка решила исследовать его зал.

– Не похож? – улыбнулся, лениво отрывая взгляд от стройных ног.

Юля обернулась через плечо и выставила перед собой руку с рамкой, сравнивая его нынешнего и десятилетнего.

– Что-то есть, но ооочень мало. На фото ты милый, – вернула изображение на место, а сама пошла прогуливаться вдоль остальных снимков.

– А сейчас я не милый? – хмыкнул Дэн, выдыхая дым.

– Ооо нет, – покачала головой Юля, – какой угодно, но только не милый.

– Даже так. Ну-ка, давай поподробнее. Какой же я?

Романова остановилась посреди комнаты и обернулась.

Мужчина сидел, широко расставив ноги и закинув руки на спинку дивана. Ослепительно притягательный, боже. Этот твёрдый торс, редкие тёмные волосы на груди. Юле хватило всего одного взгляда на него, чтобы недавно утоленное желание разожглось с новой силой.

– Мммм, – наигранно повела плечами и приблизилась, – наглый.

– Так.

– Бесцеремонный.

– Тааак.

Шагнула ещё ближе. Дэн голову вскинул.

– Самоуверенный.

– Это не отрицательная черта.

– А кто говорил, что я перечисляю отрицательные?

Юля перекинула ногу и села сверху на Дениса. Мужчина тут же свободной рукой ее ближе притянул.

– Ты продолжай – продолжай, – затянулся и заметил, как Юля наблюдает за этим действием. Денис снова залип на совершенстве, так внезапно свалившемся на его голову и прочно там поселившемся.

Гранатовые губы шаловливо улыбнулись.

– А ещё внимательный, заботливый, очень темпераментный, – намекнула на его ненасытность в физическом плане, от чего у самой тут же между ног свело. – Правда, если бы не ты, возможно, я была бы сейчас где-то очень далеко, но…

Янтарь полыхнул, поджаривая Дениса за одну секунду. Он затушил сигарету и потянул Юлю ближе к себе.

– Но?

– У меня теперь есть причина просыпаться по утрам и меньше ненавидеть дом и всё, что с ним связано, – откровенно призналась Юля, вызывая у Дениса прилив нежности и одновременно хронической ненависти в адрес ее мужа.

– Юль, не факт, что Герман тебя не нашёл бы, даже если бы я не помешал тогда.

– Я планировала уехать заграницу и сменить паспорт, – ответила она, чувствуя, как мурашки побежали по коже. Это Денис нырнул под футболку и нежно погладил спину.

Как ему удавалось такими лёгкими касаниями заставлять ее тело трепетать – загадка, но девушке отчаянно хотелось, чтобы он не останавливался.

Ощущение было настолько новым, что она как кошка едва не мурлыкала от удовольствия.

– И опять же не факт, что получилось бы. Здесь надо иначе.

– Как?

– Я… думаю, как. И обязательно придумаю, Юль.

Сам себя возненавидел за умалчивание правды, но пока рано. Она была слишком открыта и, если он скажет правду, снова закроется, а этого он не вынесет. Он только – только её для себя нашёл и терять не собирался.

Девушка наклонилась вперёд, отнимая у него возможность дышать. Атласные волосы водопадом закрыли обзор на всё вокруг, кроме неё. А ему ничего и не надо было больше. Только она – вот так как сейчас – в его руках.

– Ты стал таким важным… – вдруг произнесла шепотом, поражая его в самое сердце такой неожиданной искренностью. Сердце тяжело забилось о ребра. – Так не бывает.

– Я тоже так раньше думал, – признался Дэн, впервые испытывая столь сильные эмоции. У него внутри выворачивалось всё, как будто попало в центрифугу. – Теперь знаю, что бывает.

Мужские губы прижались к женским, а потом съехали на шрам. Юля вздрогнула.

Денис крепче сжал талию. Нутро требовало узнать, при каких обстоятельствах ублюдок оставил ей его, но спрашивать не смел. Это как намеренно причинить боль, а он не хотел этого. Только не ей.

Девушка взглянула ему в глаза. Так доверительно, что лёгкие сжались. Его королева. Ранимая, раненая… Но не сломленная. Отчаянно воевавшая за себя и свою свободу.

Денис снова поцеловал Юлю, медленно и глубоко. Потянул футболку вверх, снимая ее с девушки, и отбросил в сторону. Юля сама спустила его спортивные штаны и, смотря прямо в тёмные глаза, опустилась сверху.

Потом они заказали ужин. Лосося в цитрусовом соусе с кус-кусом. Уселись с едой прямо на диван в зале. Им здесь было удобно, поэтому и передвигаться никуда не стали.

– Я смотрю, у кого-то аппетит появился, – довольный тем, что Юля ест, Дэн протянул ей бокал вина.

– Это всё ты виноват, – улыбнулась девушка, отпивая алкоголь.

– Я готов быть виноватым каждый день, лишь бы ты нормально питалась.

– Ну да, даже не сомневаюсь, особенно если учесть, что чувство вины ты явно не испытываешь.

– Ни капли, – растянул губы в порочной улыбке наглец.

А у Юли и правда будто дыхание второе открылось. И еда вкусной казалась, и улыбаться отчего-то хотелось безостановочно.

На следующий день она нашла очередную причину для выезда из дома. Для вида заехали в торгово-развлекательный центр, прошлись по нескольким магазинам. У Юли скоро день рождения, поэтому повод был самый натуральный.

А потом снова поехали к Денису. Может, для кого-то это показалось бы неромантичным, но, во-первых, они были лишены возможности открыто гулять, а во-вторых, если быть откровенными, единственное, о чем оба думали – это как бы скорее оказаться наедине.

С каждой минутой они открывали друг друга больше. По крупинке собирая образы, в которых и так уже погрязли по уши, но теперь они становились более полным, чётким, оживали подпитываясь обоюдными эмоциями и воспоминаниями. Пара просто лежала на диване то молча, то говоря о чем-то неважном, то лаская друг друга, а потом занимаясь сумасшедшим сексом. Юля ещё никогда не чувствовала себя настолько живой. Ей дышать хотелось полной грудью, раскинуть в стороны руки и как ребёнку закружиться на месте. А ещё не расставаться с Денисом ни на минуту. Жаль, что последнее было невыполнимым.

Утром нового дня Юля проснулась как от толчка. На подсознании что-то вопило об опасности. Только отойдя от чар сновидений поняла, что это шум воды в ванной.

Быстро поднялась на постели, обвела взглядом комнату. На кресле лежал костюм и рубашка Германа.

Разочарование накатило сокрушительной волной.

Он уже приехал? Почему так быстро? Юля начала задыхаться. Мир, едва открывшийся ей, снова закрывался. Ей не хватило Дениса, она еще не надышалась! Руку к горлу прижала, как будто это могло как-то облегчить скомканное дыхание.

Дверь ванной комнаты открылась, наяву рисуя того, кого Юля отчаянно ненавидела.