Я имею в виду, что идея с «друзья с привилегиями» кажется правдоподобной, верно? Очевидно, что мы больше не можем игнорировать нашу химию. Не тогда, когда он целует меня, как сумасшедший.

Лиам вышагивает по коридору, его светлые волосы больше не зачесаны назад. Неужели я это сделала?

— А как же чувства? — поймите меня правильно. Я не хочу, чтобы привилегии что-то изменили между нами, потому что мне нравится проводить с ним время.

— Не беспокойся об этом. Мы нравимся друг другу, так что мы можем трахаться, не развивая ничего, кроме дружбы. Но ты не можешь больше игнорировать то, что между нами происходит. Я знаю, что не могу. И не хочу.

Несмотря на риск развития чего-то большего для Лиама, я определенно не могу притворяться, что он меня больше не привлекает. Целуя его, я чувствую себя так, словно вся моя жизнь была лишена хороших поцелуев. Я смогла спрятаться после Канады, но между нами все меняется, перерастает в нечто большее, хотим мы этого или нет.

Лиам смотрит на меня так, словно хочет поцеловать меня снова. Он придвигается ближе, а я отступаю назад, ударяясь задом о стену.

— Хорошо. Но тайно, потому что мой отец убьет меня, если в какой-нибудь сплетне напишут о том, что мы встречаемся. Он не против того, чтобы мы были друзьями, но больше никаких осквернений в каком-нибудь плохо освещенном углу. — Мой мозг догоняет мое тело. Чертовски вовремя. — У меня были планы на поздний вечер с Майей, так что мне лучше уйти.

— Твой отец не узнает. Черт, и Маккой тоже. — Он сокращает расстояние между нами, а его одеколон проводит пытку моих чувств. Его рука мягко обхватывает мое лицо, прежде чем он притягивает меня для очередного поцелуя. Его губы прижимаются к моим, оставляя слабый след.

Он отстраняется, его глаза смотрят в мои.

— Жаль, что я не могу развращать тебя по углам. Думаю, мне бы это понравилось.

Мое тело гудит от мысленного образа.

— Это бы уничтожило цель появления в команде Формула-1. Знаешь, потому что друзья так не поступают.

Лиам отступает назад и дает мне пространство.

— Ты будешь так занята тем, что будешь стонать моим именем, что у тебя не будет времени пожалеть об этом. Я чертовски готов пожинать плоды нашей игры в кошки-мышки. Наслаждайся своей последней ночью свободы, потому что завтра ты будешь моей.

Он озорно улыбается мне и уходит, оставив меня задыхаться в темном коридоре.

Собрав себя физически и душевно, я запрыгиваю в ожидающий меня автомобиль и отправляюсь обратно в отель. Майя отвечает на мое срочное сообщение и говорит, что приедет после того, как сбегает в магазин. Я выскальзываю из платья, как только попадаю в номер, отчаянно желая принять душ и переодеться в удобную пижаму.

Пока мою волосы, я обдумываю события дня и соглашаюсь с планом Лиама. Беспокойство пляшет в моей голове, пока взвешиваются все «за» и «против». Но, в отличие от прошлых раз, я отгоняю их, потому что не хочу бороться с нашим влечением. Это проигрышная битва, которая не стоит и дня.

Майя приходит в мой гостиничный номер с подкреплением в руках. Мы сидим на диване в пижамах и пушистых носках, воплощение привлекательности. Единственные двое мужчин, на которых мы можем рассчитывать в этой жизни, — это Бен и Джерри. Перед тем как погрузить ложки в наши индивидуальные ведерки мороженного, мы скрещиваем их в шуточном тосте.

Судя по ее виду, Майя тоже переживает не самые лучшие дни. Ее грустные глаза впиваются в мои, когда она делится своими недавними проблемами с Ноа. Моя прекрасная лучшая подруга заслуживает всего мира, поэтому ей нужно проснуться и взбодриться, потому что время идет, ее окно возможностей сужается.

— Я отомщу за твою честь. Я могу поиздеваться над его радио, заставив его играть надоедливые попсовые песни все пятьдесят кругов. Это сведет его с ума, я знаю.

Она грустно смеется.

Я потираю руки вместе, как злодей.

— Не бойся. Я придумала идеальный план, чтобы помочь тебе.

Она скептически осматривает меня, но ничего не отвечает.

На этот раз я поручила Лиаму и Джаксу помочь. Мы все сблизимся и проведем время вместе, вдали от Ноа и гоночных трасс.

Майя покачала головой.

— Ты слишком добра ко мне. — Она погружается в свое мороженое, заполняя пустоту Ноа замороженной вкуснятиной.

— Я должна признаться, — я откусываю кусочек мороженого для храбрости.

— У меня есть для тебя священник, — Майя серьезно смотрит на меня.

Я фыркаю.

— Говоришь на собственном опыте?

— Я чувствовала себя виноватой, когда неделями врала себе о Ноа. Потом был инцидент с нанесением солнцезащитного крема в Монако, который был нашей личной прелюдией. Мне нужно было кому-то выговориться, и священник показался мне хорошей идеей. Моя мама до сих пор восторгается моей приверженностью к церкви. Мы ходили на мессу каждую неделю во время летних каникул.

Мне не удается скрыть свой ужас.

— В любом случае, расскажи мне свою исповедь, — Майя жестом показывает, чтобы я продолжала есть мороженное.

— Ну, я встретила Клаудию.

Вдох Майи говорит обо всем.

— Расскажи мне все о ней. Я предполагаю, что все прошло ужасно, судя по твоему хмурому виду.

— Ага. Она такая же мерзкая, как ее и описывают. Она назвала меня шлюшкой, как будто она из девятнадцати сотен или что-то в этом роде. А потом попыталась дать мне какой-то женский совет.

— О, нет, — простонала она. Точно мое чувство, завернутое в одно ворчание.

— О, да! — я протыкаю мороженое своей ложкой.

Глаза Майи блестят. Она находит забаву в самых плохих вещах, и хотя мне нравится такой оптимизм, он мало помогает унять мое растущее раздражение.

— Но это не самое худшее.

Майя останавливает ложку на полпути ко рту, шоколадное мороженое капает на ее брюки, пока она ждет.

— Ладно. Не томи меня!

— Лиам поцеловал меня. — Я уклоняюсь от ее глаз.

— Он что? — кричит Майя, от чего у меня звенит в ушах.

— Я знаю. И что еще хуже, это не было ужасно.

Я смотрю на нее краем глаза.

— Ты же не ставишь на его поцелуй яркую рекомендацию.

Мои щеки пылают от воспоминаний.

— Нет, это было потрясающе. В этом-то и проблема. И теперь я могу с уверенностью сказать, что это не случайность, потому что я действительно поцеловала его в Канаде.

— И ты мне не сказала? — Майя надулась.

— Я боялась признаться в этом, глупо отрицая свое влечение к нему. Оно не угасло во время летних каникул. Наоборот, все