Маркиз, зло взглянув в сторону Эстель, обнажил шпагу и отбил удар корсара. Но на подмогу господину кинулось двое гвардейцев, отгородив капитана от сеньора, и Тэо был вынужден вступить с ними в бой. Оставив противника на попечение солдат, адмирал, воспользовавшись заминкой, кинулся к камню, за которым прятались женщины. В несколько секунд дон Хосе оказался у цели и, торжествующе усмехнувшись, он ухватил Эстель и потащил бедняжку к реке.

– Думала, так просто от меня избавиться?! – злобно прошипел сеньор, замечая, как быстро редеют ряды его людей.

Прикрываясь женщиной, дель Альканис успел добраться до кромки воды, когда Корбо, разделавшись с противником, заметил его бегство. У пирата дрогнули ноздри, а челюсти сжались так, что, наверное, переломили бы металлический клинок, если бы он попал на них. Желая отбить жену, капитан кинулся к негодяю, но адмирал, выхватив кинжал, прижал его к горлу Эстель.

Тэо остановился, как вкопанный.

– Кажется, я предупреждал тебя, Корбо, чтобы ты не пытался отнять её у меня? – хищно сощурился сеньор.

– Отпусти её, – глухо выдавил капитан, чувствуя, как беспомощно задрожало его сердце.

Между тем бой подходил к концу: кто-то из испанцев лежал убитый, кто-то стонал от полученных ран, а кто-то, принимая проигрыш и желая сохранить жизнь, поднимал руки, соглашаясь сдаться. Дель Альканис держал остриё у хрупкой шеи женщины, и клинок, цапнув нежную кожу, окрасился кровью. Все мужчины, включая выживших испанцев, напряжённо замерли и лишь переводили настороженный взгляд с адмирала на пирата. Не отводя ножа от горла Эстель, сеньор другой рукой выхватил из-за пояса пистолет и направил оружие на капитана.

– Всё-таки я покончу с тобой, Корбо, – торжествующе оскалился дель Альканис.

Ни один мускул не дрогнул на лице корсара, он лишь зловеще улыбнулся:

– Я тебя и с того света достану, адмирал! Ты не раз убеждался в этом.

Сеньор собрался нажать на курок, но Эстель успела двинуть локтем по руке маркиза, и пуля ушла мимо, не задев её мужа. Разозлившись на женщину, дель Альканис сильнее сжал её и, понимая, что он проиграл, заскрежетал зубами. С ненавистью взглянув на капитана, адмирал скривился в жуткой усмешке.

– Тем лучше, Корбо! Я нанесу тебе более болезненную рану! – прищурился сеньор. – И эта рана будет мучать тебя всю оставшуюся жизнь, и ты не раз пожалеешь, что я не убил тебя! – и с этими словами мужчина размахнулся и пронзил грудь Эстель.

Одновременно с ударом сеньора раздался выстрел, и дель Альканис, выпустив женщину, непроизвольно сделал несколько шагов назад и рухнул в воду. Это Санчес, подкравшись сзади, выстрелил в адмирала, и теперь, горько сожалея, что опоздал на одно мгновение, стоял с дымящимся карабином в руках. Река подхватила тело сеньора и, безжалостно ударяя о камни, понесла его вниз по течению. Через несколько метров человека прибило к большому валуну. Захлёстывая прозрачными водами застывшее лицо маркиза, река не то хотела надавать негодяю пощёчин, не то плюнуть в его бесстыжие глаза.

Но Корбо, застыв, в немом оцепенении не замечал ни поверженного врага, ни буйства реки, ни растерянных взглядов товарищей. Он ошеломлённо наблюдал, как на груди Эстель расплывается огромное кровавое пятно. Женщина медленно сползла на землю и замерла. В груди капитана всё оборвалось и отчаянно завыло. Чувствуя, что он задыхается, Тэо жадно глотнул воздух и беспомощно выронил палаш. Он еле держался на ногах, словно из него выпустили жизнь, а внутри образовалась щемящая пустота. «Эстель…» – не в силах вздохнуть еле слышно прошептал пират. Жгучий ком застрял в горле, не давая больше вымолвить ни слова, а грудь раздирало калёным железом, будто это его сердце пронзили ножом. «Что я скажу сыну?! – в отчаянье пронеслось в голове, – а как я посмотрю в глаза нашей дочери?!» – подумал Тэо и от бессилия зажмурился. Насколько никчёмной казалась теперь его глупая ревность. Какими мелочными были терзания его мужского самолюбия. Всё это стало бессмысленной суетой, не имеющей никакого смысла. Только жизнь любимой имела значение, запоздало понял капитан и, сглотнув ком, открыл глаза и вновь посмотрел на неподвижно лежащую Эстель.

Словно в тумане Корбо направился к женщине. Сделав несколько шагов, он остановился возле Эстель, и тут его ноги подкосились, и грозный корсар грузно рухнул на колени. Приподняв безжизненное тело любимой, Тэо прижал её к себе и, поправляя рассыпавшиеся золотистые локоны, осторожно провёл рукой по лицу. Длинные ресницы прикрывали глаза, губы оставались всё ещё яркими, и Корбо, вновь зажмурившись, прижался к лицу жены щекой. Проклиная себя, он сжал зубы, и волна невыносимого отчаянья, заполнив душу, подкатывала к глазам. Сжимая Эстель в объятиях, капитан, готовый зарыдать, закусил губу, но неожиданно почувствовал на её шее слабое движение жилки. Он замер и, настороженно прислушиваясь, вновь ощутил, как под его губами робко шевельнулась жизнь.

Хватаясь за последнюю хрупкую соломинку, Тэо, ожидая чуда, взволновано прижал пальцы к шее Эстель и с радостью снова почувствовал слабое движение крови. Растеряно взглянув на жену, он с силой рванул платье. Освободив от одежды грудь женщины, Корбо смог осмотреть рану и понять, что нож угодил в металлическую часть корсета и, соскользнув по ней, не попал в сердце. Рана была достаточно опасной и глубокой, но Эстель оставалась жива.

– Впервые в жизни я готов расцеловать того, кто придумал эти корсеты! – воскликнул капитан и, оторвав кусок ткани, зажал кровоточащую рану. У пирата появилась надежда.

– Прости, Канги, – поздно раскаялся проводник испанцев. – Если бы я знал, что задумал адмирал, ни за что не повёл бы его за вами. Он говорил, что ты похитил его жену, – оправдывался Пэхена.

Корбо только отмахнулся от следопыта, ему было не до него. К капитану подошёл Чейтон и передал смесь трав:

– Приложи. Это поможет остановить кровь и обезопасит рану, – пояснил индеец.

– Надо идти в деревню Эмбера, – авторитетно заявил Тэкода. – Это племя известно своим искусством врачевания. Люди Эмбера могут жить более ста лет, – важно сообщил «Друг всем» и заверил: – Вичаша18 искусный шаман и лекарь, он излечит твою жену, Канги, и поможет залечить наши раны, – указал воин на царапины, полученные и индейцами, и корсарами в ходе сражения.

Взглянув на Текоду, капитан, конечно, не поверил, что люди могут жить настолько долго, но он прекрасно понимал: без лекаря им не обойтись. Опасаясь, что силы могут покинуть раненую жену, Тэо решил без промедления отправляться в путь. Быстро соорудив для Эстель носилки, Корбо уложил на них супругу, и вскоре корсары и индейцы исчезли в чаще.

Капитана вовсе не заботило, что будут делать оставшиеся в живых испанцы и как они, обременённые своими покалеченными товарищами, доберутся до Панамы, он спешил спасти любимую.

Отряд во главе с капитаном Корбо продирался сквозь джунгли. Порезы, нанесённые испанцами, беспокоили, а влажный климат тропиков заставлял раны зудеть, но весь оставшийся день мужчины шли без передышки, хотя они заметно подустали. Заметив, что Каталина выбилась из сил, и понимая, что у капитана нет времени на привал, Санчес подхватил девушку на руки. Испанка попыталась воспротивиться, но корсар, несмотря на собственную усталость и ранение, не обращал внимания на её протесты, а продолжал нести изнеженную сеньориту.