Я мужчина, мистер Хаммер. Во всех отношениях, кроме внешней оболочки и хронологического возраста, я мужчина. Влюбленный мужчина в клетке детского тела. Вы можете это представить? Мыслимо ли для меня предложить свою любовь такой женщине, как Рокси Мэлком? О, она может быть даже поймет, но никогда не ответит такой, же любовью. Я получу одну жалость. Подумайте... жалость! Вот что сделал со мной этот ублюдок!

Он выплевывал слова с лицом, стиснутым прежней ненавистью и отчаянием, его глаза пусто смотрели на меня и сквозь меня. Вот так, наверное, думал я, бывает каждый раз, когда оказываешься на краю обрыва. У меня оставался единственный шанс. Я медленно подобрал под себя ноги, стараясь не привлекать его внимания. Вероятно, я нарвусь на пулю, но мне не впервой.

Если я не допущу ошибки, то, может, успею схватить пистолет, не дав ему выпустить смертельную пулю. Единственный шанс. Мои пальцы сжали подлокотники, мышцы плеч напряглись для броска вперед. И все это время у меня скручивало в ком кишки, потому что я знал, чего можно ожидать, пока я не преодолею расстояние до него через всю комнату.

— Я вынужден жить в собственном мире, мистер Хаммер, никакой другой меня не примет. Такому замечательному созданию... такой твари, как я, нет места в мире.

Его глаза вдруг приняли осмысленное выражение. Теперь он видел меня, видел, что я делаю. Он отвел большим пальцем курок пистолета, чтобы облегчить спуск. За зрачками, ставшими почти бесцветными, какая-то сумасшедшая мысль въедалась ему в мозг.

Растон Йорк неожиданно посмотрел на меня. Он даже улыбнулся слабой, усталой улыбкой, и пистолет шевельнулся в его руке.

— Да, — повторил он, — при всех своих качествах я не нужен.

Он впервые увидел бесполезность того, что называлось Растоном Йорком. Он улыбнулся вновь, по-прежнему не сводя с меня пистолета. Времени не оставалось совсем. Действуй сейчас, сейчас! На это у тебя только секунда.

Он видел меня и улыбался, зная, что я готов сделать.

— Сэр Ланселот, — сказал он тоскливо.

Потом, прежде чем я мог хотя бы вскочить с кресла, Растон Йорк повернул пистолет, сунул ствол себе в рот и нажал спуск.