Но лишь немного.

Даже в этом маленьком, тихом, укромном и спокойном мире, где, казалось, никогда ничего не меняется, где враг не может до них добраться, где все произошедшее напоминает страшный сон, они не переставали думать о своей огромной потере.

Для Виктории все выглядело слишком ненастоящим. Сидя у окна в ночной рубашке и гладя кошку Даму, девочка смотрела на сад и ждала Шейла. Ей казалось, что он вот-вот вернется с прогулки по лесу.

Но время от времени вопль боли, крик гнева или яростные удары сотрясали Дом на Границе, напоминая Виктории о том, что все было по-настоящему: Шейл никогда не вернется. Его больше нет в живых.

Джек вошел к ней в комнату, и Виктория обернулась, вопросительно на него посмотрев.

Они оба выглядели очень плохо. Глаза Виктории покраснели от выплаканных слез. На следующий день после катастрофического путешествия в Германию ей пришлось вернуться домой. Увидев лицо внучки, бабушка не отпустила ее в школу и, уложив в постель, вызвала доктора.

У Виктории не оставалось сил на споры. Она чувствовала слабость и страшную усталость. Врач не смог поставить ей точный диагноз, но прописал ей покой, и девочка без лишних слов последовала его совету. Но по ночам она возвращалась в Лимбад, чтобы помочь Джеку.

Измученный, бледный, с темными кругами под глазами, мальчик не спал уже более сорока часов подряд. Они заперли Альсана в подвале: он ни с того ни с сего как с цепи срывался и крушил все, что попадалось ему на глаза. До детей постоянно доносились то вой, то рычание, то крики с завываниями, и Джек еле сдерживался, чтобы не завыть вместе с ним. Да, Альсан испытывал страшные муки и бился в агонии, пока его человеческая душа и звериный дух бились за власть над ним. Но если бы его выпустили из подвала, он убил бы их обоих. Потому-то Альсан и должен был вести свою борьбу в полном одиночестве.

– Ему хуже, – прошептал Джек. – Я-то думал, что он через некоторое время свалится от изнеможения, тогда я смог бы отнести ему что-нибудь поесть. Но то, что сидит у Альсана внутри, уничтожает его, не давая бедняге ни секунды покоя.

Раздался страшный вой, и от последовавшего за ним глухого удара затрясся весь дом.

– Он пытается выбить дверь, – сказала Виктория.

Джек устало запрокинул голову.

– Не переживай, я хорошо ее запер. Он уже не первый раз пытается вырваться на свободу.

Джек присел рядом с Викторией и с тяжелым вздохом опустил на руки голову. Девочка посмотрела на него: ей захотелось обнять и утешить своего друга. Его присутствие рядом давало ей ощущение покоя. Джек поднял голову: он выглядел мрачнее ночи, и Виктория протянула руку, чтобы убрать с его лица прядь русых волос, закрывавших один глаз. Она почувствовала, что Джек горел, и коснулась его лба ладонью.

– Слушай, мне кажется, у тебя жар. Тебе нужно отдохнуть.

Джек покачал головой.

– Это не жар, это мое нормальное состояние. Температура моего тела на несколько градусов выше принятой нормы. Всегда так было, с самого рождения. Поэтому у меня никогда не бывает простуды.

– Как странно, – удивилась Виктория.

– Да. Ты уже знаешь, что во мне много странностей, и некоторые из них я не могу объяснить, – хмуро прошептал Джек. – Раньше я готов был отдать все что угодно, лишь бы понять, кто же я на самом деле, но сейчас понимаю, что есть вещи важнее. Мы уже потеряли Шейла, и Альсан превратился во что-то… не знаю, как это называется. А еще я чуть не потерял и тебя. Если бы с тобой что-то случилось… я бы с ума сошел, – признался мальчик, не сводя с Виктории серьезного взгляда.

Взволнованная, Виктория опустила голову. Ей казалось, что ее сердце вот-вот вырвется из груди. Джек с выдохом поднял голову и продолжил:

– Я бы отдал свою жизнь, чтобы найти себя, но только не жизни моих друзей. К сожалению, понял я это слишком поздно.

– А если бы ты знал, что случится, то действовал бы иначе?

Джек задумался.

– Не знаю, – сказал он, наконец. – Возможно, у меня бы не было выбора – ведь и такое может случиться. Но что-то заставляет меня бороться. Снова и снова. Словно… через эту войну, через мой меч, даже через Кирташа… я узнаю самого себя. Мне порой кажется, что даже если бы я находился вдали от всего этого, то все равно рано или поздно столкнулся бы с Кирташем. Можно сказать, что встреча с ним предначертана мне судьбой.

Смутившись, мальчик замолчал и нахмурился. Слишком странные мысли лезли ему в голову, и он до сих пор не мог полностью в них разобраться.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, – со вздохом сказала Виктория. По спине девочки пробежала мелкая дрожь. – Со мной происходит нечто подобное.

Джек внимательно на нее посмотрел.

– Ну а ты, как ты чувствуешь себя? Выглядишь не очень…

Виктория отвела взгляд в сторону.

– Переживу, – выдавила она с искусственным оптимизмом: до настоящего ей было еще очень далеко. Потеря Шейла стала для нее настоящим ударом, от которого девочка, возможно, никогда не оправится полностью.

Новый вой Альсана, полный агонии, оглушил дом. Джек с волнением поднял голову.

– Джек, – сказала Виктория. – А что нам делать, если Альсан не сможет вернуться в свое нормальное состояние?

Мальчик посмотрел на нее почти диким взглядом.

– Сможет, – отрезал он. – Не смей даже думать иначе.

– Хорошо, – мягко ответила она. Но перед тем, как задать следующий вопрос, девочка замялась. – Только вот чем мы сможем помочь ему?

– На самом деле, от нас мало что зависит, – вздохнул Джек. – По всей видимости, примененное к нему заклинание очень и очень сложное. Альсан слышал от Кирташа, что только одному человеку под силу использовать его правильно, и этот человек – Ашран.

Тогда Виктория задумалась, как же он хочет изгнать дух зверя из тела Альсана? Однако решила не говорить об этом вслух.

– Хотя он и выглядит совершенно иначе, Виктория, – продолжил Джек, словно читая ее мысли, – он остается все тем же Альсаном. И я знаю: он будет сражаться до конца. Пока он с нами, «Сопротивление» не умрет.

Виктория покачала головой.

– Джек, мы уже потеряли Шейла, и, как бы ты ни старался, я не думаю, что Альсан сможет продолжать…

– Когда мы были в крепости, – прервал ее мальчик, – я сказал Альсану: если ты вдруг решишь обратиться к Ашрану, чтобы он… не знаю, на каких условиях, помог тебе… в общем, я сказал ему, что я бы его понял и не стал осуждать. И знаешь, каков был его ответ? «Ни за что на свете». Это и есть дух «Сопротивления», дух Альсана. Потому-то я уверен: он по-прежнему с нами, хотя и выглядит как настоящее чудовище. В душе он все тот же Альсан.

Виктория опустила голову, спрятав лицо под упавшей на него прядью волос. Она не хотела, чтобы Джек видел, как она покраснела от нахлынувшего чувства стыда.