Даже если я ничего не скажу, Кристина и сама догадается, что одним алкоголем они не ограничились. Всё же все мы на медицинском учимся и признаки с лица считываем легко. Но Влада и её подружки всегда были более легкомысленными. Даже на экзаменах вместо того, чтобы отвечать материал, ресницами перед преподами хлопают. Мне уже жаль тех пациентов, кто к ним попадёт в будущем.

Отставив стакан с бренди-колой, отправляюсь к другой компании. Несколько партий в волейбол проходят довольно быстро и весело. Вечер приносит прохладу и перемену погоды. Стол благодаря парням переселяется под навес, стулья тоже. Не знаю, сколько выкурили девчонки и трое придурков, ржущих даже с вилок, но Крутько, как я и предполагала, быстро их раскусывает. Только толку на них сейчас орать нет. Они все равно ни черта не понимают.

Чтобы успокоить разозлившуюся хозяйку дома, грозящуюся всех выгнать, народ толпой несется за ней в дом, я же пристально наблюдаю за идиотами, махнувшими на Кристину и отправившимися к озеру. Девчонки остались за столом, а парни решили пройтись. Почему я не пошла вслед за остальными? Черт его знает. Шестое чувство видимо. Я слишком хорошо помню состояние под наркотой и то, к каким последствиям оно приводит. Именно поэтому оперевшись на деревянную балку, безотрывно наблюдаю за тем, как троица подходит к воде и смеясь начинает футболять песок. Двое ржут, толкая друг друга и ведя себя как подростки в пубертатном периоде, а рядом с третьим, преданно заглядывая в глаза, крутится Ира Миляева. Она влюблена в Никитина с первого курса, а он то подпускает ее ближе, то делает вид, что они просто знакомые.

Откуда-то со стороны доносится мелодия моего входящего, и я на автомате хлопаю себя по заднему карману джинсов. Пусто. Черт, куда я его дела? Оборачиваюсь, пробегаясь глазами по столу, но поняв, что звук доносится не отсюда, выхожу с террасы.

Идя на мелодию, прислушиваюсь, выискивая взглядом телефон на газоне. Наверное, выпал, пока мы переносили стулья. Трель звонка прекращается, но уже через секунду вспыхивает снова. Скорее всего, Матвей. Только он звонит всегда несколько раз подряд. Предвкушение разговора заставляет искать тщательнее.

Где же этот чертов мобильный?

- Ильяяя, - пронзительный женский визг заставляет сначала вздрогнуть, а потом обернуться.

Сердце камнем падает вниз, когда в ночной темноте на водной глади раздаются шлепки руками. Быстро повернувшись на террасу и найдя там только накурившихся одногруппниц, срываюсь с места и несусь к воде. Ира лихорадочно тычет пальцем на озеро:

- Там Илья!

- Остальные где?

- Не знаю. Где-то здесь крутились.

Только рядом никого не оказывается.

- Позови кого-нибудь.

Быстро разуваюсь, ступая в холодную воду. Боже! Мышцы тут же цепенеют, пока я пытаюсь не выпустить из фокуса барахтающегося Никитина.

- Марин, у него судорога наверное схватила, - кричит вслед догадливая Миляева.

Я думала, она уже ушла. Мне самой его не вытащить.

- Быстро позови кого-то, Ира, - кричу ей, сама же ускоряю шаг, потому что понимаю - каждая секунду на счету, а Никитин исчез из поля зрения. Только в одном месте едва различимо идут на поверхности пузыри.

Черт, нет!!!

Кровь стынет от холода, но я его не замечаю. Перед глазами проносится момент, когда мой хороший друг в шестнадцать лет, нажравшись экстези, выпрыгнул из окна прямо на моих глазах. И если сейчас ещё один человек погибнет по вине наркотиков, я себе этого никогда не прощу. Тогда я не могла помочь Вите - тоже была под действием таблеток. Сейчас же обязана вытащить этого придурка, которому море по колено.

Рассекая воду резкими движениями, начинаю чувствовать, как тело атакует ледяная дрожь. Холод парализует, заставляет мышцы деревенеть, и теперь уже мою правую ногу сводит. Резко тяну ее на себя, продолжая путь вперед. Мне нельзя поддаваться панике. Нельзя, но она охватывает каждую клетку, потому что Илья уже не барахтается. От ужаса сердце стучит как сумасшедшее, зубы отбивают азбуку Морзе, когда я наконец, подплыв к тому месту, где он только что был, набираю воздух в легкие и ныряю. Вода затекает в уши, нос, пока я пытаюсь нащупать его, и спустя несколько секунд мне это удается.

Хватаю несопротивляющееся тело за руку и всплываю. Огромным усилием тащу накурившегося остолопа в сторону берега. Ноги не чувствуют дна, меня колотит. В голове крутится только одна мысль: хоть бы успеть.

Марина

С каждой секундой тащить Илью становится все сложнее, но я упрямо плыву вперед, не обращая внимания на то, как покалывает в каждой части тела от холода.

Дальше все происходит словно в тумане. Женский визг, крики парней. Кто-то из них прыгает в воду и уже через секунду перехватывает у меня Никитина, а мне помогают доплыть до берега.

Кристина тут же падает на колени перед Ильей, пока я дрожа пытаюсь встать на ноги. Машинально обхватываю себя руками.

- Ты в порядке? Маринка? – полный ужаса голос Аси внедряется в сознание. - Тебе надо переодеться.

А я не могу перестать смотреть на бледного Илью, которому Кристина с парнями делают непрямой массаж сердца и искусственное дыхание.

Собственное окоченение отходит на второй план. Не могу не пошевелиться, не поддаться уговорам Аси хотя бы переодеться. Главное, чтобы с этим охламоном было все в порядке!

Не знаю сколько проходит времени, в таком состоянии секунды тянутся часами, но слава богу, Илью удается откачать, и, услышав наконец, как он откашливается, я могу облегченно выдохнуть. Правда его жизни все еще угрожает опасность. Отек легких, мозга, острая почечная недостаточность – это только минимум, который грозит после того, как человек наглотается воды, но самое главное, что первая опасность позади.

Я смутно помню, как довольно быстро приезжает скорая. Оказывается, у кого-то из наших в одной из бригад работает старшая сестра. Врач, послушав меня, настаивает на том, чтобы я ехала домой. После сильного переохлаждения советует горячую ванную и наблюдать за самочувствием.

Хотя я и так знаю, что на утро проснусь с температурой. После такой встряски организм точно даст сбой. Сажусь ехать вместе с ними. Делать мне здесь больше нечего. Меня саму колотит так, что единственное чего хочется это скорее остаться одной и отогреться. Ася просится со мной, но я отказываюсь. Не потому что все еще злюсь на нее, просто после пережитого шока мне нужно переварить все это в одиночку.

Только дома понимаю, что телефон так и не нашла. Напившись горячего чая и простояв под душем минут тридцать, укутываюсь в одеяло, но уснуть получается только под утро. Раз за разом, снова и снова переживаю те минуты в озере, чувствуя, как меня не перестает трусить.

Матвей

Выруливаю с парковки, тыча на кнопку набора Рине. Она вчера так и не ответила на звонок. Думал, свозить ее куда-то вечером, но Ри либо уже спать легла в десять часов, либо решила поиграть в кошки-мышки, что более вероятно, потому что засыпает она всегда к двенадцати. Что ж, она знает, что в таких играх я всегда выхожу победителем. Захотела, чтобы я ее поискал, так я найду!