— Я помогла Улью? — спросила Фэнси.

— Да, и очень!

Салдо остановился, чтобы сказать несколько слов одному из наблюдателей, сидевшему за консолью. Тот бросил взгляд на Хельстрома и покачал головой. Значит, Перуджи еще не приехал.

А Хельстрому теперь хотелось, чтобы Перуджи приехал как можно скорей.

Металлургия! Изобретения! Наконец-то все эти таинственные намеки прояснились.

Фэнси все еще стояла у стола и смотрела на Хельстрома.

— Перуджи сообщил еще что-нибудь? — спросил он.

— Нет, — молодая женщина покачала головой.

— Ничего об агентстве, пославшем его? Правительственном агентстве!

— Ну, он говорил о каком-то человеке, которого называл шеф. Сказал, что ненавидит шефа. Он ужасно ругался.

— Твоя помощь неоценима, — сказал Хельстром. — Но теперь тебя надо спрятать.

— Спрятать?

— Да. Ты помогла многое прояснить. Поэтому я не стану обвинять тебя в том, что ты крала гормоны со складов Улья. Главное — ты напомнила нам, что химически мы идентичны чужакам. Конечно, в каких-то отношениях за триста лет мы изменились, потому что работали с генами, но… — он одарил ее ослепительной улыбкой. — Фэнси, пообещай мне, что теперь не станешь делать ничего, не проконсультировавшись с нами.

— Хорошо. Обещаю.

— Замечательно. А Мимека тоже была одной из женщин-маток, которым ты сообщила о своей уловке?

— Да.

— Превосходно. Я хочу, чтобы ты… — он остановился, глядя на ее бледное лицо, выражавшее ожидание. — Есть ли шанс, что из последней ночной вылазки ты вернулась, добившись успеха, то есть беременной?

— Очень даже большой шанс! — она так и светилась от радости. — Я как раз на самом пике цикла. В таких вопросах я не ошибаюсь.

— Посмотрим, подтвердят ли это лабораторные анализы, — сказал Хельстром. — Если они дадут положительный результат, скучать в укрытии тебе не придется. Тогда направляйся в центр беременности на сохранение, скажешь, что это мой приказ. Однако не впадай в спячку, пока мы не пришлем кого-нибудь, кто запишет показания, как ты использовала возбуждающие гормоны на чужаках.

— Хорошо, Нильс. Я сейчас же отправляюсь в лабораторию.

Она повернулась и торопливо пошла к двери, и несколько работников провожали ее взглядами. От нее, вероятно, все еще исходил слабый запах возбуждающего средства. Хельстром был слишком занят, чтобы обратить на него внимание. «Ну, — подумал лидер, — она и в самом деле сумасбродка. Что же мы получили в ФЭНСИ-линии?»

Стоя у стола Хельстрома, Салдо тоже наблюдал за уходом Фэнси.

Хельстром потер подбородок. Когда он жил в Улье, то обычно пользовался средством, подавляющим рост волос, но борода все равно местами проглядывала. Ему обязательно нужно побриться до прихода Перуджи. Внешний вид весьма важен при общении с чужаками.

Так значит, металлургия и изобретения? Гм-м.

Заметив, что Салдо желает что-то сказать, Хельстром рассеянно спросил:

— Чего тебе?

— Я слушал, пока ты разговаривал с Фэнси, — ответил Салдо.

— Ты понял насколько важно то, что она сказала о Перуджи?

— Да.

— И ты всё еще считаешь, что мы зря позволили ей тайно покинуть Улей? — спросил Хельстром.

— Я… — Салдо сделал растерянный жест рукой.

— Это Улей управлял ею, даже не мы, — заметил Хельстром. — Улей способен реагировать как единый организм или же через одного из нас. Запомни это.

— Если ты так считаешь, — сказал Салдо. Однако в голосе его не было убежденности.

— Да, я так считаю. Да, вот еще что: когда будешь допрашивать Фэнси, я бы хотел, чтобы ты вел себя с ней помягче.

— Помягче? Она подвергла…

— Вовсе нет! Она показала нам путь к спасению. Ты будешь мягок с ней. И с остальными женщинами, имена которых она назовет.

— Хорошо, Нильс, — самому Салдо эти приказы казались лишенными здравого смысла, однако выказать открыто неповиновение руководителю Улья он не решился.

Хельстром встал, обошел стол и направился к выходу.

— Ты будешь у себя, если мне понадобится что-нибудь уточнить? — спросил Салдо.

— Да. Свяжись со мной сразу же, как только появится Перуджи.

Из мудрости Харла:

«Выступая против Вселенной, вы можете уничтожить себя».

Вместо того чтобы прямиком направиться к себе, Хельстром свернул налево в главную галерею, к которой примыкал центральный пост Службы Безопасности, йотом еще раз налево, и в конце коридора, когда подошла кабина, вошел в открытый проем экспресс-лифта. Он выпрыгнул из движущейся кабины на пятьдесят первом уровне в другую широкую галерею. Здесь было поспокойнее, чем наверху. Из-за царившей тут тишины, хотя деятельность вокруг не прекращалась ни на секунду, казалось, что стены обиты мягким материалом. Работники двигались с кошачьей мягкостью, молчаливо, сознавая важность выполняемых ими задач, пусть даже и второстепенных.

Хельстром пробирался по коридору, стараясь не мешать, и только когда вошел в арку, ведущую в лабораторию «Проекта 40», задумался, что же скажет специалистам.

«Чужаки из Внешнего мира думают, что речь идет об изобретении в сфере производства таких металлов, как сталь. У них создалось это впечатление после изучения Отчета ТРЗ-88а с 17-й по 41-ю страницу. Вероятно, они подумали о проблеме перегрева, ознакомившись только с этим крохотным фрагментом отчета».

Да, именно так. Достаточно краткий отчет, но содержащий вместе с его собственными заметками существенную информацию, способную удовлетворить характерное для исследователей нетерпение.

Хельстром остановился в дверном проеме куполообразной лаборатории, ожидая перерыва в работе. Никому не разрешалось заходить сюда, разве что по делу чрезвычайной важности. Специалисты лаборатории были известны своей вспыльчивостью.

Несмотря на достаточно долгий опыт работы с физиками, занимавшимися в Улье исследовательской деятельностью, и уже привыкнув не обращать внимания на их странности, Хельстром часто ловил себя на мысли, какой переполох среди диких ученых Внешнего мире произведет эта группа, если она покинет Улей.

Двадцать из них работали с массивным цилиндрическим предметом, расположенным под яркими лампами в центре лаборатории, и каждый имел в своем распоряжении мускулистого симбионта. Физики-исследователи представляли особую ценность для Улья, их с таким трудом удалось получить, а еще сложнее оказалось потом поддерживать жизнь. Их гигантские головы (пятнадцать дюймов от линии белоснежных волос до основания безволосого подбородка лоб одиннадцати дюймов шириной, нависающий над выпученными голубыми глазами с поразительно блестящими черными зрачками потребовали для каждого из них императорских родов. Ни одна и: женщин не смогла родить больше трех — последующие попытки заканчивались лишь многочисленными абортами на ранней стадии беременности. Смерть матери во время родов этих особо ценных специалистов была обычным делом, однако Улей охотно платил такую высокую цену: они бесчисленное количество раз доказывали что цена была заплачена не напрасно. Исследователи устранили основные причины многовековых, осуществлявшихся в строжайшей тайне, миграций первых колонистов. Их необыкновенные способности следовало во что бы то ни стало скрывать от чужаков из Внешнего мира. Как и работу, которой они занимались. Парализатор, раздвоенный прут с оглушающим действием — только один из многих предметов, созданных ими. Они создали в Улье электронные приборы, высоконадежные, миниатюрные и мощные одновременно. Они изобрели новейшие пищевые добавки, благодаря которым поведение бесполых работников стало более уравновешенным.