Жнец очень надеялся на оракула. Он пережил всего несколько приступов этот страшной мании, но ему и этого хватило.

Он ехал дальше на юг, к Великим горам.

И ему нужно было исцеление.

– Магистр Эрлендон прибыл, Ваше Величество. Впускать? – спросил слуга, заглядывая в кабинет.

– Да, пусть заходит, – со вздохом разрешил Джуан Первый.

Слуга кивнул и закрыл дверь. Секундой позже она снова открылась, и в кабинет вошел седобородый маг.

– Доброго дня, Ваше Величество, – произнес он с поклоном.

– И тебе того же, волшебник, – ответил король. – Что имеешь сказать?

– Смотря что вы хотели бы услышать, – уклонился от ответа Эрлендон.

– Я хочу услышать правду. Как доложил генерал, из-за вашего промедления врагу удалось уничтожить все катапульты северной заставы. Это так?

– Да, Ваше Величество, – опустив голову, пробормотал волшебник.

– И чем же было вызвано это промедление?

– Генерал не рассказал вам? – удивился магистр.

Он не ожидал, что Ромс умолчит об их попойке.

Видимо, сердце у старого вояки не такое уж каменное.

– Нет, – сухо ответил король.

– Мы занимались делом, Ваше Величество. Пытались пробиться сквозь слои реальности и ушли достаточно глубоко. Поэтому и не услышали шум сражения… пока не явился генерал. Тогда мы с Кобсом отправились к стенам и разобрались с этими скелетами. Уверен, что-то перепало и некромантам, которые удерживали в мертвяках жизнь.

– Подожди-ка… Вас, магов, на заставе было трое. Почему третий не помогал вам?

– Потому что он, – Эрлендон сжал кулаки, – сбежал. Но не беспокойтесь, Ваше Величество, – дезертир уже найден, и в скором времени мы представим его вам для честного суда.

– Маг-дезертир? Да… Не ожидал.

– Мы здесь ни при чем, Ваше Величество, – развел руками магистр. – Я и сам раньше никогда бы не подумал, что подобное может прийти в голову Барри. Но, как видите, пришло.

– Ладно. Дезертир получит по заслугам. Только приведите его.

– Да, Ваше Величество. – Эрлендон склонил голову, выражая полную покорность своему повелителю. – Вы получите его уже завтрашним утром.

– Теперь ступай. Гонцы сообщают мне, что враг уже совсем близко. Готовьтесь ко встрече. И в этот раз промашки быть не может. Потому что на кону будет не только твоя или моя жизнь, а жизнь всего королевства.

– Да, Ваше Величество, – снова поклонился волшебник и попятился к двери.

Он уже взялся за дверную ручку, когда голос короля остановил его:

– Магистр.

– Да, Ваше Величество?

– Я хотел спросить тебя об этих скелетах. Как вышло, что убитые днем солдаты уже ночью превратились в скелеты. Кто… хм… или чтообглодало их кости?

– Пламя бездны, Ваше Величество. Когда некромант поднимает мертвяка, он предает его плоть пламени бездны, потому что плоть – лакомый ее кусок, за который бездна делится с остовом крохой жизненной силы. При попадании в бездну грешник сгорает в этом страшном огне, и от него остается только костяк. Вот почему в древних фолиантах обитателей бездны изображают скелетами.

Король невольно поежился, представив, каково это – гореть в огне Шнирхе.

– Ладно, ступай, – велел Джуан Первый.

Маг еще раз поклонился и вышел.

* * *

Вершины гор уже виднелись на горизонте.

– Вот мы и рядом… – пробормотал Джефри едва слышно.

– Останови-ка коня, дружочек, – произнес грязный мужичок лет сорока, выходя на дорогу. Был он крепкого телосложения и поигрывал дубинкой на ходу.

С ним на стезю вышел щупленький дядька, лет сорока пяти. Он тихо шептал:

– Может, не стоит, Джек, а?

– Да замолчи ты! – шикнул на него мужичок. – Подыхать теперь, что ли? Эй ты, не слышал, а? Давай слезай, говорю! Твой вороной нам приглянулся.

Жнец остановил мерина, спешился.

Он хотел просто поговорить, объяснить незадачливым грабителям, что они не на того напали и что коня им никто не отдаст. Но тут начала просыпаться проклятая мания…

Палаш легко выпорхнул из ножен, и Джефри медленно – он пытался себя удержать, но тщетно – пошел на разбойников.

– Эй, ты чего удумал? – не на шутку перепугался мужичок с дубинкой. – Вилли, чего это он?

– Не нужно было его трогать! – чуть ли не плача, воскликнул подельник Джека. – Я тебе говорил!

Джефри был уже близко. Только чудом мужичку удалось выставить дубину и тем самым немного отсрочить свою смерть.

Палаш легко разрубил гнилое дерево, и в руке у Джека остался только жалкий огрызок. Ругнувшись, грабитель швырнул его в лицо жнеца, но тот легко отбил деревяшку и, в один миг оказавшись рядом с мужичком, проткнул его насквозь верным клинком.

– Кварус спаси и сохрани… – выдохнул Вилли, глядя, как оседает на землю, в дорожную пыль, его товарищ, и стал пятиться назад. Испуганные глаза, не отрываясь, смотрели на палаш в руке у незнакомца.

Джефри крутанул палашом и пошел на второго.

И снова не смог закончить все одним ударом; Вилли споткнулся и плюхнулся на задницу. Клинок просвистел над самой его головой, и разбойник глупо зашлепал губами, словно рыба, выброшенная на берег.

Джефри занес палаш над головой, намереваясь добить перепуганного бродягу. Но тощий воскликнул, неожиданно тонко:

– Не убивай меня! Не убивай! Не по своей воле, господин, на дорогу вышли!

И – невероятно! – жнец смог удержать клинок, не дать ему прикончить несчастного бедолагу.

Приступ постепенно отпускал. Жажде хватило одной жертвы, на вторую она вроде как и не претендовала.

Вогнав палаш в ножны, Джефри протянул тощему руку:

– Держись, помогу встать.

Тот сначала отпрянул, словно ему предлагали не раскрытую ладонь, а кружку с ядом, но потом все-таки неуверенно сжал руку жнеца и позволил ему себя поднять.

– С… спасибо… господин… – прошептал он, оказавшись на ногах. – Вы уж простите моего… друга, Кварус спаси его душу! Мы, поверьте, господин, не по своей воле на дорогу вышли.

– А по чьей же? – хмыкнул жнец, протирая клинок и так запачканной в крови тряпицей.

– Сожгли нашу деревню враги-то. Кто успел – сбежал, а кто нет – все там полегли.

– Кто сжег?

– Люди… Много людей… А еще – ящеры. Большие, красные, с мечами огромными.

Ящеры? Хм… Откуда им взяться тут? Да еще и самим по себе, без Первого…