Успех экспериментов Борлоуга с высокопродуктивными карликовыми сортами пшеницы вдохновил тем временем исследователей сделать то же самое с рисом. Международный исследовательский институт риса (IRRI), расположенный на Филиппинах и финансируемый Рокфеллеровским фондом и фондом Форда, использовал в 1960 г. челночный подход Борлоуга для ускорения освоения новых сортов. Как и в случае с пшеницей, исследователи взяли карликовые сорта, многие из которых развивались в Японии, и скрестили их с местными сортами, высаженными в других странах. В 1966 г. специалисты IRRI создали новый сорт, названный IR8. В этом случае китайский карликовый сорт (производный от японского сорта) скрестили с индонезийским сортом под названием Пета). В то время традиционные сорта риса давали урожай около одной тонны с гектара. Новый же сорт произвел пять тонн без внесения удобрений и десять тонн с внесением удобрения. Он стал известен как «чудо-рис» и был быстро принят во всей Азии. За IR8 последовал еще один карликовый сорт, который был еще более устойчив к болезням. Кроме того, он быстро созревал, что давало возможность получать во многих регионах два урожая в год.

В пророческой речи, произнесенной в марте 1968 г., Уильям Гауд из Агентства США по международному развитию отметил влияние, какое высокопродуктивные сорта пшеницы начали иметь в Пакистане, Индии и Турции. «Рекордные, беспрецедентные урожаи демонстрируют, что во многих развивающихся странах, особенно в Азии, мы находимся на пороге сельскохозяйственной революции, – сказал он. – Это не насильственная «красная революция», как та, что в России, и при этом это не «белая революция», как та, что свергла иранского шаха. Я называю это «зеленой революцией». Эта новая революция может быть столь же значительной и столь же полезной для человечества, как промышленная революция полтора века назад». Термин «зеленая революция» сразу получил широкое распространение и используется до сих пор.

Влияние «зеленой революции» было очевидно уже к 1970 г., и в том же году Норман Борлоуг был удостоен Нобелевской премии мира. «Больше, чем любой другой человек своего времени, он помог обеспечить хлебом голодающих всего мира», – заявил Нобелевский комитет. Он «превратил пессимизм в оптимизм в драматическом состязании стремительно растущей численности населения с объемами производства продуктов питания». В своем выступлении Борлоуг отметил, что увеличение урожайности было обусловлено не просто развитием сортов-карликов, но и комбинацией новых сортов с азотными удобрениями. «Если высокоурожайные карликовые сорта пшеницы и риса являются катализаторами, которые зажгли «зеленую революцию», то химические удобрения – это топливо, это движение вперед», – сказал он.

В течение трех десятилетий после 1970 г. появились новые высокопродуктивные карликовые сорта пшеницы и риса, быстро вытеснившие традиционные сорта в развивающихся странах. К 2000 г. новые сорта семян пшеницы занимали 86 % посевной площади пшеницы в Азии, 90 % – в Латинской Америке и 66 % – на Ближнем Востоке и в Африке. Точно так же в 2000 г. на новые сорта риса приходилось 74 % посевной площади риса в Азии и 100 % в Китае, крупнейшем производителе риса в мире. Помимо повышения урожайности (при условии внесения удобрения и орошения) для увеличения зернового производства были задействованы другие, косвенные способы. Если, например, первые фермеры перешли на пшеницу и рис с других культур, то фермеры, которые уже выращивали пшеницу и рис, в некоторых случаях переключились на новые сорта и тоже стали собирать более одного урожая в год. И теперь в результате увеличения производства зерновых поставки продовольствия стали расти быстрее, чем население. В итоге с 1970 по 1995 г. население Азии увеличилось на 60 %, а производство зерновых за тот же период более чем удвоилось. В целом азотные удобрения поддержали около 4 млрд человек, рожденных в течение столетия после демонстрации Габером результатов своей работы в 1909 г. К 2008 г. азотные удобрения помогли накормить 48 % населения мира. Сегодня азот Габера–Боша поддерживает более 3 млрд человек, что составляет почти половину человечества. Они являются потомками «зеленой революции».

Чтобы оценить влияние «зеленой революции», нужно оценить развитие мировой экономики. Глобальная картина такова, что большую часть истории человечества основная масса людей жила в бедности. До 1700 г. средний доход на душу населения был низким, примерно постоянным во времени и очень мало разнящимся между странами. Конечно, в каждой стране были сказочно богатые люди. Но средний доход был удивительно стабильным – по некоторым данным, он составлял 500 долларов в год (в долларах 1990 г.) для большей части населения мира в течение последних двух тысячелетий. Однако сегодня существуют большие различия между странами. Британия была первой, кто испытал стремительный рост дохода, когда в XVIII в. начался процесс индустриализации. Вскоре за Британией последовали другие европейские страны и европейские «ответвления» (США, Канада, Австралия и Новая Зеландия). К 1900 г. их средний доход на душу населения был в десять раз выше, чем в Азии или Африке. Некоторые страны сейчас богаты, другие – бедны, потому что индустриализация произошла в первую очередь в богатых странах; бедные страны – это те, в которых она случилась намного позже или не случилась вообще. Так почему индустриализация начинается в разное время и действует по-разному? Это один из самых фундаментальных вопросов в экономическом развитии.

Ответ во многом связан с производительностью в сельском хозяйстве. Бедные страны не могут начать экономическое развитие, пока не смогут удовлетворить главные потребности. Они оказываются в ловушке того, что экономисты назвали «состояние высокой утечки продовольствия», в котором большинство населения зависит от неэффективности сельскохозяйственного производства. Обычно, когда деятельность неэффективна, люди переключаются на другие вещи. Но сельское хозяйство – особый случай: еда жизненно важна, поэтому у людей нет другого выбора, кроме как заниматься сельским хозяйством, даже когда производительность низкая. Это значит, что для поддержания производства в сельском хозяйстве нужно вкладывать больше ресурсов. Это иногда называют «продовольственной проблемой». Чтобы вырваться из этой ловушки, страны должны повышать производительность сельскохозяйственного производства, так чтобы запасы продовольствия росли быстрее, чем население. Тогда это позволит некоторым людям перейти на более дорогостоящую промышленную деятельность, не беспокоясь о том, откуда приходит их еда. Доля населения, занятого в сельском хозяйстве, сокращается по мере того, как растет производительность в сельском хозяйстве и делает свое дело индустриализация. Именно это мы наблюдаем в Британии XVIII в., когда была проведена серия усовершенствований, позволивших освободить людей от работы на земле и пустить корни в промышленности. Промышленные товары могут обмениваться на импортное продовольствие, что еще больше ускоряет переход от сельского хозяйства к промышленности. Чтобы это произошло, необходима правильная инфраструктура и рыночные условия. Но процесс роста производительности в сельском хозяйстве необходимо запустить; ни одна страна не способна к индустриализации без этого. (Два исключения – Сингапур и Гонконг, города-государства, в которых не было значительного сельскохозяйственного сектора вообще.)