Еще одной примечательной особенностью мировой экономической истории является то, что в течение большей части истории человечества Азия была самым богатым регионом на земле. Подсчитали, что в I в. н. э. на долю Азии приходилось 75 % мирового дохода. Это не потому, что люди в Азии были индивидуально богаче – средний доход на душу населения был удивительно равномерен во всех частях мира. Просто в Азии было больше людей, чем в других регионах, – в значительной степени потому, что производство риса обеспечивало более высокую плотность населения. Но доля Азии в мировом хозяйстве начала снижаться с ростом западноевропейской экономики во II тысячелетии. К 1700 г. на Европу приходилось более 20 % мирового производства, а доля Азии упала и уже составляла менее 60 %. Переломным стал конец XIX в., когда индустриальные европейские страны стали более богатыми и держали под колониальным контролем большую часть Азии. В 1870 г. доля Европы в мировом производстве возросла до 35 %, а доля Азии снизилась примерно до того же уровня. Быстрая индустриализация Соединенных Штатов привела к тому, что к 1950 г. на долю США и Западной Европы приходилось около 25 % мирового производства, а доля Азии (включая Японию) снизилась до 15 %.

Но в последней четверти XX в. случилось нечто примечательное, и игральные столы были перевернуты. Быстрый рост производства в некоторых азиатских странах поднял долю региона в мировом производстве до 30 %, дав опередить Западную Европу и США. Производство на душу населения более чем удвоилось в период с 1978 по 2000 г. в Индии и почти в пять раз увеличилось в Китае. Азия сейчас – это дом быстрорастущих экономик мира. Она вернула себе историческое положение самого богатого региона, определяемое долей мирового дохода. Его быстрый рост в последние несколько лет иногда называют экономическим чудом Азии, которое позволило довольно быстро (быстрее, чем когда-либо в истории) поднять регион и вывести сотни миллионов людей из бедности. Многие наблюдатели ожидают, что экономика Китая превзойдет экономику США к 2035 г., что сделает его ведущей экономической силой. Так же как XX в. стал веком господства США, XXI в. станет, судя по всему, веком Азии, в котором доминирует Китай. Но, возможно, это просто возврат к древнему статус-кво, когда силы Азии были истрачены в столетия колонизации.

Для возрождения Азии было много причин, но оно не стало бы возможным без резкого увеличения производительности в сельском хозяйстве, обеспеченного «зеленой революцией». С 1970 по 1995 г. зерновое производство в Азии удвоилось, количество калорий, приходящихся на человека, увеличилось на 30 %, а цены на пшеницу и рис упали. Непосредственное влияние сельскохозяйственного прогресса заключается в сокращении бедности по той простой причине, что бедные чаще всего работают в сельском хозяйстве, а продукты питания составляют большую часть расходов домохозяйств. Конечно же, доля населения Азии, живущего в бедности, сократилась примерно с 50 % в 1975 г. до 25 % в 1995-м. Абсолютное число азиатов, живущих в бедности, также сократилось с 1,15 млрд в 1975 г. до 825 млн в 1995-м, хотя население увеличилось на 60 %. Сельскохозяйственный прогресс также позволил Азии встать на путь экономического развития и индустриализации.

Однако росту производительности сельскохозяйственного производства и переходу к индустриализации должен был предшествовать ряд других мер. У фермеров должны были быть стимулы для увеличения производства; должна была быть инфраструктура для транспортировки семян и химикатов на фермы и продуктов питания с полей на рынок; должен был быть адекватный доступ к кредитам, позволяющим фермерам покупать семена, удобрения, тракторы и т. д. Сельскохозяйственный прогресс может вызвать внезапный экономический рост, но как быстро это произойдет, зависит в основном от несельскохозяйственных реформ, которые вводятся одновременно. Рассмотрим примеры Китая и Индии.

После провала «большого скачка» реформаторы в китайском правительстве вернулись к традиционному подходу увеличения сельскохозяйственной продукции и в 1963–1965 гг. купили в Великобритании и Нидерландах пять средних по величине заводов по производству азотных удобрений. Как только они были запущены, заводы стали поставлять 25 % всего производимого в Китае азота. Но «культурная революция», начавшаяся в 1966 г., привела к тому, что к 1972 г. производство продовольствия на душу населения оставалось ниже, чем в 1950-х гг., в то время как численность населения росла, а это значит, что количество доступных сельскохозяйственных земель на человека быстро сокращалось. Единственным вариантом было повышение урожайности. В 1972 г., когда открылась торговля между США и Китаем, страну посетил президент США Ричард Никсон. Первой сделкой между странами был заказ на покупку 13 крупнейших и самых современных американских заводов по производству удобрений – самая большая в своем роде покупка в истории Китая. В результате за несколько лет Китай обогнал Соединенные Штаты и стал мировым лидером в потреблении азотных удобрений, а затем и крупнейшим его производителем. Так же быстро Китай принял новые высокопродуктивные карликовые сорта пшеницы и риса.

Но кроме этого необходимы были политические реформы. После смерти Мао в 1976 г. реформаторы во главе с Дэн Сяопином пришли к выводу, что сельское хозяйство было именно тем узким местом, которое препятствовало дальнейшему экономическому прогрессу. Они ввели двухуровневую систему, в соответствии с которой домохозяйствам были выделены земельные участки, и они сами могли решать, что на них культивировать. При этом на продукцию фермеров была введена государственная квота, равная примерно 15–20 %; все остальное они могли продать на рынке. Таким образом, фермеры получили стимулы для увеличения производства, да и сами реформы оказались очень успешными в тех областях Китая, где они были введены впервые. Вскоре реформы распространились по всей стране. Постепенно обязательные квоты на сдачу зерна государству были отменены, а такой подход к увеличению производства был принят в качестве модели для остальной китайской экономики, предполагавшей свободное предпринимательство наряду с государственным сектором. Поскольку сельское хозяйство стало более продуктивным, сельские рабочие смогли перебираться в другие районы. Они теперь могли работать в обрабатывающих отраслях и постепенно переходить в другие отрасли и сферу услуг. К середине 1990-х гг. сельские предприятия типа «город–село», которых почти не было в 1978 г., составляли 25 % китайской экономики. И теперь уже эти фирмы начали оказывать давление на менее конкурентоспособные государственные городские компании. Это в свою очередь побудило провести более широкие экономические преобразования, направленные на дальнейший экономический рост. В частности, были созданы особые экономические зоны для производственной деятельности, организовано привлечение иностранных инвестиций и т. д. Результатом стало удивительно быстрое сокращение бедности – с 33 % населения в 1978 г. до 3 % в 2001-м.

Индия медленнее вводила политические реформы, необходимые для повышения производительности сельскохозяйственного производства. Ее главной заботой была самодостаточность сельского хозяйства, и поэтому сельскохозяйственный сектор жестко регулировался и контролировался правительством. Это касалось контроля цен, ограничения перемещения сельскохозяйственных товаров внутри страны, барьеров, препятствовавших внешней торговле. С принятием технологии «зеленой революции» и инвестированием в ирригационную инфраструктуру, расширением сельскохозяйственного производства рост доходов фермеров и занятость в несельскохозяйственном секторе ускорились. Падение цен на продукты принесло пользу бедным в более широком смысле. К примеру, процент сельского населения снизился с 64 % в 1967 г. до 34 % в 1986 г. Урожай пшеницы составил 47 млн тонн, из которых половина была зарезервирована. В результате в следующем году, когда муссон не пришел и началась самая сильная за сто лет засуха, Индия смогла прокормить себя без человеческих жертв и без помощи извне.