был замечательным танцором, дирижером, организатором вечеров, что доставляло ему немалое удовольствие, а его жене Ольге Ивановне Иваненко, фрейлине императрицы, – немало хлопот и проблем. Так и жил ротмистр Врангель в Петербурге, вращаясь в блестящем обществе, когда началась Первая мировая война.

Ему было уже 36. Гвардия двинулась на фронт в первых рядах и почти вся полегла в первые же месяцы войны… Врангель отличился в бою уже в августе 1914-го, за что был награжден орденом Святого Георгия 4‐й степени. Это был первый из его четырех орденов за Первую мировую, не считая награждения Георгиевским оружием.

Его военная карьера развивалась весьма успешно и стремительно. В январе 1917 года Врангель получил чин генерал-майора. Если считать, что регулярную службу он начал в 1904 году, то путь, пройденный от хорунжего до генерал-майора за тринадцать лет, – самая быстрая карьера в русской армии того времени. Он был начальником кавалерийской дивизии, потом получил назначение на должность командира корпуса, но в командование не вступил. Врангель не хотел служить при Временном правительстве, а тут еще случился большевистский переворот – и он уехал в Крым наблюдать за происходящими событиями.

Он отнюдь не стоял у истоков Белого движения и примкнул к нему только в августе 1918-го, когда добрался до расположения деникинских войск. В Крыму его едва не расстреляли – просто потому, что он Врангель и барон: понятно, классовый враг. Ольга Врангель пришла к «товарищу Вакуле», начальнику местной ЧК, и сказала, что готова разделить участь мужа. Начальник так был этим тронут, что освободил генерала… В Крыму в то время случалось много удивительных историй.

Врангель присоединился к Добровольческой армии. Это был, бесспорно, талантливейший военачальник, и он очень быстро вырос до командующего Добровольческой армией. Когда соединились донские части и Добровольческая армия и Краснов признал главенство Деникина, образовались Вооруженные силы Юга России, Деникин стал их главнокомандующим. А Добровольческая армия должна была получить другого командира. Им стал Врангель. Но вскоре он заболел тифом, и, казалось, перспектив на выздоровление у него не было. Однако барон выжил. И тут выяснилось, что Добровольческой армией командует уже генерал В. З. Май-Маевский. Врангель получил под свое начало Кавказскую армию, которая вела наступление на Царицын, – это был ключевой пункт, и Врангель его взял. Победа принесла ему славу и необычайную популярность в войсках. Тогда же начались трения и разногласия между Деникиным и Врангелем. Они не сходились во мнениях в стратегическом вопросе – в каком направлении наступать. Деникин (который прибыл в Царицын, когда его взяли войска Врангеля) считал, что наступать надо по кратчайшему пути, на Москву. Врангель, напротив, полагал, что следует идти на восток, на соединение с войсками Колчака. И только объединившись, вести наступление на Москву.

Зная исход наступления на Москву, можно подумать, что Врангель был прав. Но на самом деле к тому времени войска Колчака под натиском красных уже отступали. Чтобы соединиться с ними, нужно было проделать тяжелый путь без каких-либо гарантий успеха. А наступление на Москву представлялось вполне реальным. Тем более что летом 1919 года белые одерживали одну победу за другой, один за другим брали города, захватили Донбасс, затем почти всю Украину и, казалось, шли к Москве победным маршем. Однако в октябре 1919 года этот победный марш обернулся поражением, а затем и катастрофой деникинских войск.

И вот тогда Врангель начинает распространять послания, адресованные Деникину, а фактически – направленные на его дискредитацию. Это, кстати, один из штрихов Гражданской войны: невозможно себе представить, чтобы в императорской армии какой-то командир мог писать письма с критикой своему непосредственному начальнику, да еще и предавать их огласке. Гражданская война списывала все. Или почти все. Врангель был чрезвычайно честолюбив, барон не сомневался, что именно он, а не Деникин, лучше подходит на роль вождя Белого движения. Кончилось тем, что Врангелю пришлось подать в отставку. По существу, он был выслан в Константинополь, откуда впоследствии «триумфально» возвратился. Триумфально в кавычках, потому что какой уж тут триумф, когда возвращаешься к разбитым и деморализованным войскам. Вернулся Врангель потому, что в марте (по новому стилю – в начале апреля) 1920 года Деникин решил уйти в отставку. Дело было в Крыму. Военный совет проголосовал за кандидатуру Врангеля, но назначил его своим приказом главнокомандующим все-таки Деникин. Врангель на британском броненосце «Императрица Индии» прибыл в Севастополь, чтобы возглавить остатки Вооруженных сил Юга России.

Врангель совершил невозможное: подтянул войска, сурово наказал казачьих и неказачьих генералов, пытавшихся проводить самостийную политику. Вооруженные силы Юга России были преобразованы и переименованы в Русскую армию. Но главное – Врангель иначе стал выстраивать стратегию Гражданской войны. Прежде всего он допустил возможность будущего федеративного устройства России. Лозунг «единая и неделимая» был им отброшен. Врангель готов был заключить союз с кем угодно, лишь бы то были противники большевиков. И второе: он взялся более решительно проводить социальную политику. Петр Струве, назначенный Врангелем министром иностранных дел (называлось «министерство» скромно – Управление внешних сношений), выдвинул лозунг: «Левая политика правыми руками». Он считал, что следует дать крен влево, но что эту левую политику должны проводить профессионалы. Бюрократы. Хотя бы и царские, но те, которые умеют делать дело. Кадеты, как и другие либеральные советники Деникина, были отставлены; во главе врангелевского гражданского правительства встал Александр Васильевич Кривошеин, бывший царский министр, соратник П. А. Столыпина. Во врангелевском правительстве оказались и многие другие деятели царского времени, в том числе бывший директор Департамента полиции Евгений Климович и сенатор Григорий Глинка, который, став начальником Управления землеустройства, подготовил закон о земле. Они и начали с земельной реформы. Было объявлено, что земля останется в собственности крестьян. Правда, крестьяне должны были заплатить некий выкуп, чтобы не опасаться, что полученное даром у них легко заберут. С другой стороны, мужики и так получили землю, с чего бы им за нее платить?

Похоже, Врангель учел некоторые достижения советской власти. К примеру, его правительство собиралось провести выборы в сельские, волостные Советы. Ведь сама по себе идея Советов неплоха, они представляют собой органы местного самоуправления. Другое дело, какую форму она приняла.

И самое существенное: Врангель не собирался идти на Москву, он не ставил целью завоевывать (в риторике белых – освобождать) Россию, понимая, что в его ситуации это нереально. Он считал, что Крым может стать очагом, образцом нормальной жизни, в отличие от большевистской России. Но «остров Крым» получился только много лет спустя – да и то в книжке Василия Аксенова; реальность 1920 года была гораздо прозаичнее, а соотношение сил не