– Там мы должны встретить Дуева.

– Хорошо.

– Что-то у меня предчувствие плохое…

– Слишком нервничаете, Виктория. Вам надо успокоиться.

– Легко сказать, успокоиться… Этот Дуев – страшный человек.

– Чем же он так страшен?

– Он смотрит на тебя так, будто хочет пронзить взглядом.

– Так не смотрите в его глаза.

– У него вид убийцы.

– Он и есть убийца. Разве вы этого не знали? И Строгин убийца, и все его дружки – убийцы. Вы жили среди них, и, по-моему, неплохо жили…

– Не вам об этом судить.

– Согласен. Успокоились?

– Более-менее.

– Вести себя, как обычно, словно вы в доме Строгина. Ясно?

– Я постараюсь.

– Да уж постарайтесь… Выходим!

Шепель и Лавадская прошли к тумбе. Практически тут же диктор по аэропорту объявил о прибытии рейса из Махачкалы. Михаил взглянул на часы:

– Смотри, точно по расписанию… Дуев обычно имеет при себе багаж?

– Не знаю. Я как-то раз видела его с Гуриным; у Вахида был при себе только кейс.

– Значит, скоро господин Дуев предстанет перед нами.

– Быстрее бы все кончилось…

– Так еще ничего не началось.

– Это и плохо.

Шепель и Лавадская простояли у тумбы около двадцати минут. Наконец Виктория воскликнула:

– Вон он! В кожаном плаще, с кейсом.

– Ну, и что в нем страшного? Обычный кавказец. С виду преуспевающий бизнесмен, мирный гражданин свободной страны…

– Да уж, мирнее некуда.

Мужчина в плаще осмотрелся, увидел Лавадскую, которая махнула ему рукой, и не спеша направился к тумбе. Подойдя, поздоровался с Лавадской:

– Здравствуй, Вика! Ты, как всегда, неотразима!

– Стараюсь держать себя в форме.

– Строгин должен оценить это по достоинству.

– Мне не на что жаловаться, Вахид. Знакомься. – Она указала на майора. – Это Михаил Иванович Шепель, новый телохранитель Константина.

Дуев взглянул на Шепеля; руки не протянул, буркнув:

– Вахид. Значит, это ты теперь охраняешь бесценную жизнь господина Строгина?

– Давно ли мы на «ты», Вахид?

– Ты чем-то недоволен, майор?

– Я не люблю невежливых людей.

– А я не люблю, более того, ненавижу офицеров русских спецслужб.

– Это твое право… Прошу к машине, Виктория! Сядешь на заднее сиденье. Господин Дуев – рядом со мной.

– Я не привык ездить впереди, – сказал Дуев.

– А я терпеть не могу, когда сзади находится человек, который меня ненавидит, – спокойно ответил Шепель. – Так что придется тебе, Вахид, ехать на переднем сиденье.

– Нет!

– Что «нет»?

– Я решу сам, где мне ехать!

– Ну, тогда, скорее всего, тебе придется добираться до усадьбы на такси. Надеюсь, на такси тебе денег хватит?

– Как ты смеешь разговаривать со мной подобным образом? Ты, червь навозный?!

– А вот это ты зря, Вахид… Я не прощаю оскорблений.

Ситуацию, грозящую перерасти в схватку, исправила Лавадская:

– Вы что, с ума оба сошли, орать друг на друга среди людей? На вас уже менты внимание обратили…

Шепель улыбнулся Виктории – молодец, мол. Вахид же бросил:

– Веди к машине, там разберемся, где кому ехать…

– Ступай рядом со мной.

Шепель, Дуев и Лавадская, удивившая обоих мужчин собственной решительностью, прошли к «Лексусу». Михаил открыл перед Дуевым дверку переднего пассажира:

– Прошу вас, господин Дуев!

Вахид злобно взглянул на Шепеля и… подчинился. Спокойствие майора поубавило агрессивности у дагестанца. Он привык, чтобы его боялись и во всем потакали – так было в отряде Колгаева, – а вот у Шепеля он не увидел и тени страха. Майор был уверен в себе, в своей силе. Сказывалась подготовка в элитном подразделении.

Михаил вывел автомобиль на трассу. Сидевший до этого молча, Дуев неожиданно повернулся к нему:

– Я слышал, ты воевал в Чечне?

– И в Афганистане, и Таджикистане, и даже в Африке. А что?

– Меня не интересует Африка. Ты воевал в Чечне?

– Ты получил ответ на этот вопрос.

– Ты служил в «Вымпеле»?

Шепель резко нажал на тормоз, выхватив пистолет. От торможения Вахида бросило на переднюю панель. Когда он занял прежнее место, то в его висок уперся ствол «пээма»:

– Слушай сюда, Вахид! Строгин предупредил меня, что ты неадекватная личность… Но всё гораздо хуже. Вот что я скажу тебе. Ты знаешь законы войны, я тоже их знаю. У тебя на войне убили брата, у меня – лучшего друга, который был мне больше, чем брат. Ваши шакалы расчленили его живого. Тебе есть за что ненавидеть меня – и мне тоже есть за что ненавидеть тебя. Но сейчас мы делаем общее дело. Не уверен, что Строгину и Умару понравится твое поведение. Предлагаю: закончим дело, встретимся и разберемся друг с другом до конца. Но если ты сейчас не успокоишься и продолжишь задавать идиотские вопросы, продолжишь провоцировать меня, – то клянусь: не посмотрю ни на что и пристрелю тебя, как бешеную собаку. Это первое и последнее предупреждение. И будь уверен, я успею опередить тебя. Так что сиди тихо.

– Убери ствол, – проговорил Дуев.

– При условии, что ты не будешь дергаться.

– Хоп! Убери ствол, и продолжим путь. Ты прав, у нас еще будет время разобраться.

– Так-то лучше… – Шепель убрал пистолет.

До усадьбы Дуев молчал. У дома вышел из «Лексуса», с силой хлопнув дверкой.

– А вы смелый человек, майор! – сказала Лавадская.

– С ними иначе нельзя. Бандиты понимают только язык силы. А здесь и сейчас сильнее я. Дуев это понял, и ему пришлось смирить гордыню. Вопрос, надолго ли… Но если он решится на разборки, то сделает хуже лишь себе: я убью его.

К машине подошел Тимохин:

– Ну, и чего ждем?

Шепель и Лавадская покинули автомобиль. Женщина удалилась в свою спальню.

– Ты оставил Вахида наедине со Строгиным? – спросил Александра Михаил.

– Мы на время отправили бывшего генерала в Москву. В морг на опознание трупов Гурина и Жукова.

– А что, их больше некому опознать?

– Так решил Феофанов. Вахида повел в кабинет Дрозд. Кстати, как дагестанец вел себя в пути?

– Хреново.

– Подробнее, Миша…