Я вздохнула. Теперь многое становилось понятным. Мой отец эмпат, он прекрасно видел, что мама влюбилась в него. С такими способностями легко увлечь молодую девушку, увести ее из семьи.

Со стороны Дирка раздался громкий вздох, я вскинула на него глаза и уловила странную смесь чувств: облегчение, обиду, любопытство и расположение. Объяснить такие перепады по отношению ко мне пока никак не могла, голова закружилась после всего пережитого. Я прижала ладонь к глазам, стараясь отгородиться от яркого освещения комнаты, где, как только опустились сумерки, вспыхнули магические светильники.

– Думаю, пора отправить Кетрин отдыхать, – произнесла Ингрид, поняв мое состояние.

– Разумно, – отозвался Дрегас. – Мы с Дирком вылетаем в столицу, хочу говорить с Торонтом лично.

– Он только завтра к вечеру туда доедет, – возразила ему супруга.

– Я подожду его там, заодно расспрошу слуг, друзей, просмотрю документы в его комнатах. Кроме того, будет очень интересно заглянуть в его городской дом. Мне никогда в голову не могло прийти, что друг детства мог так отнестись к моей жене. А теперь, в свете новых обстоятельств, буду расследовать это дело как покушение на меня лично. – Ингрид попыталась что-то возразить, но Дрегас ей не позволил. – Наш ребенок – наследник империи, он приравнивается к личности императора.

С этими словами драконы вышли из комнаты, тепло пожелав нам спокойной ночи. Если верить сказанным на прощанье словам, опасности остаться одним, без мужчин, в Орлином гнезде не было. Старейшины уверены в том, что император с младшим братом остались с нами, а о моих подозрениях знали только мы четверо.

Как я ни старалась услышать звуки ночного полета драконов, ничего не получалось. Что бы там ни говорили о моей маме, я пошла в отца, переняв его способности к эмпатии. Слух и обоняние, чем так славились драконы, мне не передались, была лишь способность чувствовать чужие эмоции. От подруги приходила волна сочувствия и понимания. За это время мы стали очень близки, потому что Ингрид искренне ко мне привязалась, а я ее полюбила всей душой за твердый характер и прямоту.

Ингрид помогла добрести до комнаты, оставила на столике рядом со мной зажженную свечу и кувшин с водой на тот случай, если захочется пить. Она сама не своя была от полученных сведений, ей тоже требовалось побыть со своими мыслями, осознать предательство друга семьи. А вот мне просто необходимо было подумать о маме, покопаться в воспоминаниях. Ингрид права – неужели ни разу в жизни у меня не возникло и тени сомнения в том, кто на самом деле моя мама?

Я прикрыла глаза и постаралась вспомнить очень подробно весь облик родного человека, то есть дракона. Вот ее тонкие кисти, сноровисто стряпающие нам еду в крохотной кухоньке, а вот она стирает белье, причем так, будто всю жизнь этим занималась. В доме всегда было чисто и опрятно, пусть обычные стены просто побелены, зато все сверкало чистотой. На окнах расшитые занавески – этим могу гордиться я, мне всегда нравилось заниматься рукоделием и создавать уют. Простая скромная ткань превращалась в сады с разноцветными птицами, деревьями. Дощатый пол вымыт дочиста, под ногами лежали рукодельные половички и дорожки – их мы вязали вместе с мамой. Мы жили вдвоем, и следила за порядком в основном я, пока мама работала на фабрике гномов.

Но, как я ни старалась, не могла вспомнить ничего, что бы навело на мысль, будто я могу быть дочерью дракона. Кроме тех книг, по которым меня учили читать, даже вспомнить не о чем.

Внешне мама только по росту напоминала дракониц – все женщины этой расы, которых мне довелось видеть, были такие же высокие, с хорошей фигурой. Только если во взгляде аристократов сквозило неприкрытое пренебрежение к другим расам, то от моей мамы каждый человек всегда мог услышать приветливое слово. Ну никак ее образ не вязался с тем, который ассоциировался у меня с драконами.

И еще больше вопросов возникало при мысли о моем отце. Кто он? Где он? Почему на самом деле мама ушла от него, если настолько сильно любила, что даже покинула свой род?

– Хватит так вздыхать, – раздался рядом со мной голос богини.

Распахнула глаза и встретилась с золотым азартным блеском глаз, на губах богини играла довольная улыбка. Я чуть не умерла, а она веселится.

– Меня сегодня пытались убить, – медленно произнесла я.

– Пытались, – радостно кивнула она в ответ.

– Это ты подстроила? – Я приподнялась на локтях и хмуро посмотрела на нее.

– У меня на тебя были другие планы, – легко отмахнулась от моих обвинений она.

– Но ты знала, что это произойдет, – с обвинением в голосе произнесла я.

– Ты сама хотела трудностей, – еще шире заулыбалась Судьба.

– Вовсе не этого я хотела! – подскочила на кровати и весьма недовольно уставилась на богиню, начисто игнорируя тот факт, что в любой момент она может ко мне повернуться своим вторым лицом.

– А кто сетовал на то, что все так просто складывается? – приподняла богиня бровь, и весь вид у нее стал такой кокетливый, будто говорил: «Ты только оцени, какую игру я затеяла. Здорово, правда?»

– Я не сетовала, – пробурчала ей в ответ, – а только заметила, что к этому делу наверняка приложил руку кто-то из богов.

– Это уже технические мелочи, – беззаботно отмахнулась от моих слов Судьба, совершенно не обращая внимания на мой расстроенный вид.

Золотое платье из легкой ткани переливалось в неровном свете свечи, давая дополнительное освещение в темной комнате. Богиня, как всегда, была великолепна: золотые локоны, ниспадающие на плечи, изящные кисти рук, великолепная фигура. Одним словом – божество.

– Скажи, ты специально Ингрид привела именно ко мне? – решила переменить тему разговора, понимая, что мои страдания для Судьбы – всего лишь один из ходов в ее сложном замысле, план которого мне был непонятен.

– Ты наконец-то узнала о своей матери? – заинтересованно подалась ко мне богиня.

– Значит, выбор пал на меня не случайно, – задумчиво протянула я, стараясь понять планы Судьбы.

Прокрутив в голове все имеющиеся факты, однозначно поняла одно: Дрегас – дракон, его жена – человек, она не смогла родить ему наследника. И Ингрид, отчаявшись, обратилась ко мне – дочери драконицы Изумрудного рода и мага-человека. Так-так… Получается, что все было продумано Судьбой заранее, не просто так выбор божества пал на мою персону.

– А как же Торонт? Его действия тоже входили в твой план? – задала самый значимый вопрос я.

– Как же я не люблю, когда кто-то берет на себя смелость распоряжаться чужими жизнями! – впервые услышала ворчание от всегда веселящейся богини.

Она поморщилась при упоминания имени Торонта, всем своим видом выказывая неудовольствие. Выглядело это так, будто по светлому золотистому лику богини пробежала темная рябь, словно вторая сущность прорывалась наружу. Поежилась при мысли, что в любой момент могу увидеть Черную Судьбу.