Все его цели, в которые она не попадала, оказывались асурами. Они наползали на Риппера, шипели, подскакивали, как в каком-то страшном ритуальном танце. Но он хладнокровно уничтожал одного за другим, прерываясь только на перезарядку револьвера. От него никто не ушел. И не сходила с его лица странная усмешка, спокойная и яростная.

Вскоре Ванесса отвечала такой же улыбкой. Ей удалось уничтожить из зачарованного револьвера двоих асуров. Но вокруг еще кишели орды врагов.

И вот они достигли самой гущи борьбы. Там уже стоило спрятаться даже искусным стрелкам. Пули носились, как осы из растревоженного улья.

Риппер и Ванесса яростно отстреливались, считая патроны, но их оставалась все меньше на кожаных поясах.

– Проклятье! – выругалась Ванесса, едва не лишившись головы.

Риппер сгреб ее в охапку, но сам схватился за ногу. Ничего, царапина, просто царапина. Но боль с каждым мигом все настойчивее уводила от драконьего тела, далекого и как будто чужого.

Вдвоем они скатились в какой-то пыльный овражек, яму возле главной улицы, образованную эрозией почвы. Теперь она послужила неплохим окопом. Но враги все равно сновали мимо, подстерегали на крышах. Ванесса метнула в кого-то отточенную звездочку. Бандит, охнув, рухнул с веранды банка.

А она довольно ухмыльнулась и спросила, взглянув почти с восхищением на Риппера, который двумя меткими выстрелами поразил целых три цели:

– Так как тебя зовут?

– Не лучшее время для вопросов. Я же говорил – Риппер…

– А имя? На всякий случай. Если придется тебя хоронить.

Они обменялись многозначительными взглядами. Риппер отвел глаза: раскрытие имени было новой ступенью в колодец невозвращения:

– Гриф. Гриф Риппер.

– Что ж, Гриф, сработаемся! – улыбнулась она.

А он, глядя на нее, терял свое неизменное слегка рассеянное улыбающееся выражение сурового и скорбного лица.

И они снова стреляли. Гриф Риппер вылетел из окопа, взметнулось пончо. Он целился в главаря, который оказался асуром. Скорее всего, асуры приняли обличье тех, кто был раньше в этой банде. А самих бандитов уничтожили, слившись с ничего не подозревавшими остатками неизвестной шайки.

Жестокость к жителям была спровоцирована, чтобы выкурить самого Грифа. Их главную цель. Он принес разрушения. Но он был равнодушен к людям, равнодушен к их страданиям. Почти. Он считал смерть неплохим избавлением от этих мучений. Но все-таки.

Главарь шайки оказался силен. Высоченный мускулистый асур ухмылялся, целясь в Риппера из мощной винтовки. И сам уклонялся от метких быстрых выстрелов противника, который не менее ловко уходил от крупных пуль, способных пробивать тонкие стены.

Ванесса заметила, что в спину ему уже целится другой бандит, а Риппер был слишком поглощен ожесточенной борьбой с главарем. Она не растерялась и выхватила вторую метательную звездочку, чтобы не привлекать лишнего внимания и не поднимать шума, пока затаилась в окопе. Она метнула мгновенно свое грозное оружие, тут же скрываясь за углом дома. И явно была довольна тем, что в какой-то мере вернула должок за свои восемь спасений Грифу. Она так ненавидела быть кому-то чем-то обязанной, даже когда был жив брат. Риппер еще улавливал ее чувства. Чувства свитка, который помог ему сбежать. Но реальность все больше отвлекала, требуя предельной концентрации.

Главарь-асур все стрелял из винтовки, Риппер скрывался в продырявленном насквозь множеством пуль салуне. Всей его скорости и мастерства не хватало, чтобы одним выстрелом достать асура, ведь враг изворачивался так же нечеловечески ловко и стремительно, как дракон-проекция.

Риппер судорожно пересчитывал патроны и следил за Ванессой, словно мешавшей самим своим присутствием, необходимостью ее защищать. А мог бы и не защищать, но он ненавидел оборвавшиеся свитки, ненавидел тех, кто вырывал страницы. Да и Ванесса была особым случаем. Даже если он не хотел признаваться себе в этом. Почему именно ее незамысловатый свиток? Свиток с красным ободком. Точнее, кровавым, учитывая, как бойко дрянная девчонка косила противников.

Но времени размышлять катастрофически не хватало. Ванесса бросилась наперерез главарю, пытаясь подстрелить его из револьвера Риппера. Скорость ее почти сравнялась со скоростью асуров, но все-таки она оставалась человеком.

– Ванесса!

Глаза Риппера расширились, когда он увидел, как взметнулась винтовка. Он должен был превзойти самого себя, опередить, предотвратить непоправимое. Иначе он не представлял, иначе он не простил бы себя. Себя? О себе он не думал.

Ванесса готовилась стрелять, но враг уже нажимал на спусковой крючок. Риппер с диким рыком дракона бросился наперерез, зная, чем грозит ему этот рывок.

Он сбежал с дерева, чтобы отыскать свитки, он ушел ради всего мира и не мог рисковать. Так говорил себе, но все эти сухие обещания рассыпались, когда главарь вскинул винтовку.

Риппер сбил с ног Ванессу, отбросив ее в сторону. Она кубарем откатилась за перевернутые ящики, только отчаянно вскрикнув:

– Гриф!

Поздно. Слишком поздно. В этот миг главарь выстрелил, и пуля нашла свою цель…

Пуля нашла свою цель. Но Риппер был не настолько неопытен, чтобы позволить убить себя какому-то асуру. Слишком много битв прошел. И все же едва не лишился головы.

Пуля прошла навылет через правое плечо. На миг в глазах потемнело, сквозь эту муть доносился голос Ванессы. Голос, такой сладкий, взволнованный, в нем не оказалось ни капли ненависти, ни капли лжи и лицемерия. Не то, что накануне. И он не мог представить, как посмел предположить, что желает пустить ее кожу на пергамент… Нет, Ванесса тонула среди сумерек в глазах. Но, несмотря на боль и упоение отзвуками голоса, промедление оказалось бы гибельно.

Риппер перекинул револьвер в левую руку и выстрелил. Асур увернулся, откатился под ближайшее развороченное взрывом динамитной шашки крыльцо, перезаряжая винтовку. Гриф попытался достать его и там – три пули только задели доски

Ванессе в это время тоже не приходилось скучать. Он отстреливалась от бандитов, которые оставили Риппера для главаря. Асур ненавидел, когда кто-то вмешивался в его ожесточенные дуэли. Тем более, он чувствовал, что столкнулся с самим хранителем зимы.

Вместе с Ванессой отстреливались остатки ватаги чернобородого, который с перекошенным лицом зажимал окровавленный левый глаз, выбитый осколками от взрыва. Притом он сам неудачно применил динамит. Но сейчас это не имело значения.

Какой-то бандит подобрался к Ванессе со спины, вывернул руку так, что пришлось отпустить револьвер Риппера.

– А ты, шалава, пойдешь с нами, – гадливо хохотнул бандит.