– Подробностей у меня еще нет. Я знаю только то, что знаю, но я хотел предупредить тебя, чтобы ты был настороже с этим типом. Мало ли что может случиться.

Это переполнило чашу моего терпения. Я ненавижу и боюсь конфронтации и в прошлом уже не раз покорно сносил оскорбления и издевательства, однако тут во мне поднялось что-то героическое или безумное – а может быть, на самом деле это одно и то же.

– Так, хватит! – решительно произнес я. – С меня довольно! Не знаю, как обстоит дело в ваших диких лесах, откуда ты родом, но мы здесь без веских на то оснований не пересказываем отвратительные слухи, стремясь разбить человеку репутацию. У нас даже есть на этот счет законы. Дэйр мог бы подать на тебя за клевету, и если б тебя признали виновным, ты очутился бы за решеткой. Такое уже случалось, такое будет и впредь, и это хорошая страховка от мерзких негодяев, распространяющих гнусные сплетни!

Потрясенный Генри уставился на меня.

– Ого, дружище Джеб, я здесь не для того, чтобы позлословить насчет профессора и всадить пулю ему в спину. Я просто хочу тебя предупредить, что у этого типа не все дома. Он теряет контроль, взрывается, совершает разные сумасшедшие…

– Мистер Дэм, должен сообщить вам, что у меня больше нет ни малейшего желания продолжать этот разговор, в правдивости которого я очень сильно сомневаюсь. Я считаю, что вы стараетесь подорвать мои усилия разрешить эту загадку. Это очень низкое поведение, на которое способен только янки.

– Совершенно верно, мы стреляли в вас из-за деревьев, и это было нечестно, не так ли?

– Мистер Дэм, я должен вас покинуть. Пожалуйста, впредь больше не приставайте ко мне с продолжением разговора на эту тему. Я нахожу ее омерзительной. Даже если сделать скидку на то, что вы прибыли из дикой страны, я нахожу вас омерзительным. Подобное нетерпимо, и я не намерен в этом участвовать.

С этими словами я встал, убежденный в том, что навсегда порвал всяческие отношения с Дэмом. По крайней мере, по английским понятиям все обстояло именно так. Но кто может сказать, как на это посмотрит американец?

Полный праведного гнева, я удалился, успев услышать, как Гарри крикнул мне вдогонку:

– Дружище, на твоем месте я бы обзавелся револьвером.

28 октября 1888 года (продолжение)

Я упал на колени, оглушенный, но все-таки не потерявший сознания. Ощущение от удара было неприятное. Казалось, мне в ухо на полной скорости врезался паровоз, все звенело и гудело, отзывалось отголосками в мозгу со скоростью сто миль в час. Моя воля исчезла в боли, как и способность отчетливо соображать. Весь мир кружился, подернутый туманом. Я моргнул, моргнул еще раз, почувствовал желание блевануть, поднес руку к месту удара и нащупал, слава богу, не кровоточащую рану, а лишь набухшую шишку. Подняв взгляд, я увидел перед собой верзилу в черной шерстяной одежде, в черной кепке, черноглазого, с широкой бычьей рожей. Я увидел, как верзила поднял тяжелый башмак, однако он не ударил меня, а наступил мне на спину, прижимая к земле.

– Так, Рози, живо убирайся отсюда, – сказал он.

– Не убивай его, – сказала она и тотчас же добавила, проясняя смысл своих слов, чтобы их не дай Бог не приняли за проявление милосердия: – А то «фараоны» слетятся на нас, будто воронье.

Женщина удалилась, а мужчина низко нагнулся и прошептал мне в ухо:

– А теперь, господин хороший, я могу дубасить тебя по голове до тех пор, пока твои мозги не перемешаются хорошенько, а могу оставить тебя в покое, если ты дашь слово вести себя смирно и делать все, что тебе скажут.

Это была старая игра. Такое случалось нечасто, но все же случалось. Уличная девка снимала кавалера и приводила его в темное место, и в тот самый момент, когда он собирался вручить ей монетку, выскакивал ее дружок и хорошенько трахал его по затылку. Ограбление проходило чисто и, как правило, не требовало дополнительного насилия. Оглушенный кавалер никогда не обращался в полицию, ибо тем самым он признал бы то, что ходил искать удовольствия у шлюхи; проще было просто списать шесть или восемь фунтов, которых ему стоило это приключение, заречься впредь не связываться с проститутками и поковылять с головной болью домой. Опасность этого была всегда, тут ничего нельзя было поделать, но сейчас я шагнул прямиком в ловушку – очевидно, вследствие того, что отошел от заранее намеченного плана и начал импровизировать в обстановке, которую не мог контролировать. Идиот! Тупица!

– Итак, сэр, вы просто остаетесь на месте, лежите смирно, словно пустой мешок, и достаете свой бумажник, а я забираю из него все деньги. Никаких штучек, иначе я вас снова огрею. Я чертовски хорошо умею обращаться с дубинкой, точно вам говорю, но я уверен, что такой замечательный джентльмен, как вы, не хочет новых неприятностей. Я даже оставлю вам три пенса на кружку пива, чтобы вы выпили его, когда меня и след простынет; вот какой я добрый, господин хороший.

– Только не бейте меня, – жалобно проскулил я.

– Зачем же мне тебя бить? – усмехнулся верзила. – За кого ты меня принимаешь, за Джека-Потрошителя? Он бы просто ради смеха перерезал тебе глотку. А я, я только хочу получить деньги, после чего удалюсь, и мы с тобой больше никогда не увидим друг друга.

– Пусть будет так, – сказал я, перевернувшись на бок и приподнимаясь.

– Ну да, устраивайся поудобнее, но только никаких резких движений, а то я сделаю то, что должен буду сделать. Я ведь деловой человек, как и ты, и мне лишние хлопоты не нужны.

– Да, сэр, – пробормотал я.

– Вот те на! – воскликнул верзила, имея в виду, полагаю, что-нибудь вроде «Подумать только!», но только наполненное под завязку циничной иронией. – Этот господин хороший называет громилу вроде меня сэром! Ну кто бы мог подумать?

Моя раболепная покорность бесконечно позабавила громилу. Она явилась подтверждением всех его социальных предрассудков. Он был уверен в том, что его собственная физическая сила и готовность к жестокости делала его высшим человеком и что именно он по праву был в первобытном мире благородным, однако с появлением цивилизации ведущие позиции захватили «джентльмены», начитавшиеся книг, хотя и слабые мышцами, которые нечестными путями обманули его, лишив естественного главенства над миром. И сейчас он просто искал компенсации за свою потерю.

– Да, вот так, – сказал громила, когда я достал руку из-за пазухи и протянул ему, как он полагал, свой бумажник. Он потянулся за ним – и в тот момент он был правителем этого крохотного царства, этого пустынного переулка у причала. От него буквально исходило сияние чувства собственной правоты, ощущение свершенного правосудия; он уже предвкушал предстоящие удовольствия. Он чувствовал себя величественным и щедрым, и его лицо скривилось в усмешке.

Привет, сэр, позвольте представиться надлежащим образом: я – Джек-Потрошитель.

Удар получился великолепный. Ну, не столько удар, сколько укол шпагой, стремительный выпад вперед, настолько быстрый, что глаз не мог увидеть его, не говоря уж о том, чтобы за ним проследить, настолько молниеносный, что его невозможно было отразить рукой, и я с силой погрузил все шесть дюймов стали под углом вверх, в правый бок под рукой, чтобы лезвие скользнуло по ребру, если б случайно наткнулось на него (этого не произошло) и вспороло живот по восходящей, проникая в грудную полость, где оно пронзило левый желудочек сердца, вскрыв рану, которой не суждено было закрыться, и кровь начала вытекать в кишки. Это продолжалось всего одну секунду, но я ощутил блаженство стали в мышцах, ощутил бесконечно слабую вибрацию мышечных тканей, которые расступились, пропуская острие, проникающее все глубже и дальше. Мне даже показалось, что я почувствовал желеобразное препятствие в виде сердца, где на какое-то кратчайшее мгновение, слишком крохотное, чтобы можно было его измерить, этот сгусток мышц оказал сопротивление, после чего уступил, впуская в себя на целый дюйм лезвие, которое вскрыло его, заставив выплеснуть все свое содержимое, после чего биение навсегда прекратилось. Затем извлечь нож, так же плавно, как закрыть ножницы; резкий свист и хлопок, и лезвие покинуло плоть так же быстро, как и вошло в нее, пробыв в ней не больше полсекунды. Наружные покровы брюшины сомкнулись, закрывая маленькую рану, поэтому обильного излияния, которое я наблюдал во время своих предыдущих приключений, сейчас не было. Все кровотечение будет внутренним.