– Разбираетесь в ядерной технике?

– Немного, – осторожно ответил Торан.

– Значит, разбираетесь, – сказал филианец и, закрыв блокнот, добавил: – У людей с Периферии неплохая репутация в этом отношении. Наденьте скафандр и следуйте за мной.

Байта шагнула вперед:

– Что вы собираетесь с ним сделать?

Торан мягко отстранил ее и холодно поинтересовался:

– Куда вы меня поведете?

– Наш атомный двигатель нуждается в небольшом ремонте. Этот пойдет с вами.

Он ткнул указательным пальцем в Магнифико, карие глаза которого округлились от страха.

– Ему-то что там делать?

Инспектор нехотя пояснил:

– У нас есть сведения о росте пиратской деятельности в окрестностях. Описание одного из бандитов передано средствами массовой информации. Просто нужно кое-что уточнить.

Торан колебался, однако шестеро крепких мужчин и шесть бластеров наготове – серьезный аргумент. Он подошел к шкафу, чтобы достать скафандры.

Час спустя он закончил осмотр двигателя в энергетическом отсеке филианского корабля и заявил:

– Двигатель в порядке. Я не вижу никаких поломок. Все показывает «В порядке», L-трубки работают нормально, анализ хода реакции осуществляется как положено. Кто здесь главный?

Главный инженер спокойно ответил:

– Я.

– Ну так выведите меня отсюда.

Его проводили на офицерскую палубу. В крошечной приемной сидел только безразлично-равнодушный младший лейтенант.

– Где человек, которого привели вместе со мной?

– Подождите, пожалуйста, – вежливо ответил лейтенант.

Через пятнадцать минут ввели Магнифико.

– Что они делали с тобой? – быстро спросил Торан.

– Ничего. Совсем ничего. – Голова Магнифико медленно качнулась из стороны в сторону.

Было уплачено двести пятьдесят кредиток, из них пятьдесят – за то, чтобы их поскорее отпустили, и они снова оказались на свободе.

Байта с вымученным юмором проговорила:

– Что-то не видно почетного эскорта. Но, с другой стороны, пинка на прощание тоже не дали.

Торан с горечью в голосе ответил:

– Никакой это не филианский корабль. И далеко мы не улетим. Идите все ко мне.

Все собрались вокруг Торана. Он обреченно сообщил:

– Это был корабль Академии, а на нем были люди Мула.

Эблинг наклонился, чтобы поднять оброненную сигару.

– Здесь? – прохрипел он. – Да мы в пятнадцати тысячах парсеков от Академии!

– Тем не менее. Что мешало им проделать тот же путь? Господи, Эблинг, вы что же думаете, я корабли друг от друга отличить не в состоянии? Я видел двигатели, и мне этого хватило. Говорю вам: двигатели собраны в Академии, а корабль – оттуда.

– Но как они сюда попали? – спокойно спросила Байта. – Какова вероятность случайной встречи двух отдельно взятых кораблей в пространстве?

– Какое это имеет значение? – рявкнул Торан. – Это означает одно: за нами следят!

– Следят! – вспылила Байта. – Через гиперпространство?

– Это в принципе возможно, – вмешался Эблинг Мис. – Был бы только первоклассный корабль и пилот – ас. Но дело, похоже, не в этом.

– Я не заметал следов, – настаивал Торан. – Так что даже слепой мог проделать за нами наш путь.

– Черта с два! – крикнула Байта. – Да ты делал такие запутанные прыжки и зигзаги, что курс, взятый сначала, ничего ровным счетом не значит. Сколько раз после каждого прыжка мы меняли направление!

– Напрасная трата времени, – процедил сквозь зубы Торан. – Повторяю: это – корабль Академии, перешедший на сторону Мула. Он остановил нас. Он следил за нами. Они взяли Магнифико как заложника, чтобы вы двое не волновались. И мы должны пустить этот корабль ко всем чертям – и немедленно.

– Погоди, успокойся! – Эблинг Мис схватил Торана за руку. – Неужели ты хочешь погубить нас ради одного корабля, который показался тебе вражеским? Ну подумай, неужели эти скоты действительно мотались за нами всю дорогу по треклятой Галактике, выследили, поймали, чтобы потом отпустить?

– Им пока интересно, куда мы направляемся.

– Зачем же им тогда нужно было нас останавливать, вызывать подозрение, а потом отпускать? Не вижу логики.

– Я останусь при своем мнении. Отпустите меня, Эблинг, или я толкну вас!

Магнифико, скрючившийся в кресле, наклонился вперед. Кончик его громадного носа дрожал от возбуждения.

– Прошу милостиво извинить меня, что я вмешиваюсь в вашу беседу, но в мой скудный разум вдруг пришла странная мысль.

Торан отмахнулся от него, как от назойливой мухи, но Байта, не обратив на это внимания, перемигнулась с Эблингом Мисом.

– Говори, Магнифико. Мы внимательно слушаем тебя.

Магнифико заерзал в кресле и сказал:

– Пока я был на том корабле, я держал ушки на макушке и прислушивался ко всему, что вокруг меня говорили. Старался ни единого словечка не пропустить. Судя по разговорам, они все там чего-то боятся. Много людей смотрели на меня и говорили о чем-то, чего я не понимал. И наконец – как будто луч света пробился сквозь грозовую тучу – я увидел знакомое лицо! Я видел этого человека мельком, но теперь он ожил в моей памяти.

Торан резко спросил:

– Кто это был?

– Тот капитан, который был с нами давным-давно, там, где вы спасли меня из рабства.

Магнифико, видимо, ожидал, что это сообщение произведет сенсацию, и радостно улыбнулся.

– Капитан… Хэн… Притчер? – с трудом выдавил Мис. – Ты в этом уверен? И сейчас уверен?

– Сэр, я клянусь! – воскликнул паяц, прижав к груди худую руку. – Я не побоялся бы и перед Мулом поклясться в этом!

Байта изумленно проговорила:

– Что же это все значит?

Паяц с готовностью откликнулся:

– Моя госпожа, у меня есть идея! Она снизошла на меня, ну, правда снизошла, как будто Галактический Дух милостиво вложил ее в мою бедную, глупую голову!

Магнифико так воодушевился, что говорил даже громче Торана, тщетно призывавшего его замолчать.

– Моя госпожа, – продолжал он, апеллируя к Байте. – Что, если этот капитан, так же как и мы, убежал на этом корабле? Что, если он тоже пустился в путешествие, чтобы провести какие-то собственные расследования, и вдруг наткнулся на нас – тогда он должен подозревать нас в том, что мы преследуем его, – так же, как мы теперь подозреваем его. Что же тогда удивительного в том, что он и разыграл эту комедию с остановкой нашего корабля?

– А зачем ему понадобилось тащить нас к себе на корабль? Не клеится, – возразил Торан.