1916 г.р., уроженец села Мощеное, Карачевского района Орловской области, русский, по социальному положению рабочий, беспартийный, образование низшее. В РККА по призыву с осени 1937 г.

В районе боевых действий находился с 3 июля. Утром 6 июля во время атаки танк, в экипаж которого входили младший комвзвод Дмитрий Чулков и красноармеец Алексей Герасимов, был подбит в глубине обороны противника. Вынужденные покинуть танк они, согласно версии следствия «проявили трусость, сбежали, не захватили с танка для продолжения боя пулеметы с патронами и гранатами, дав этим возможность захватить их неприятелю, а затем при встрече с неприятельскими солдатами каждый в отдельности с оружием (наганами) в руках без сопротивления сдались им в плен». По данным, собранным в ходе следствия, компрометирующих данных о поведении в плену не имелось. Репатриирован при обмене пленными 27 сентября.

25 октября написал заявление с просьбой отправить его на фронт в Китай. Комиссией по опросу пленных предложено направить в свою часть. Арестован 27 октября, предположительно на основании обстоятельств, выявленных судебным следствием. 31 октября 1939 г. Военным Трибуналом ЗабВО предъявлено обвинение по ст. 193-22 УК РСФСР, признан виновным. Приговорен к восьми годам ИТЛ с конфискацией имущества и с поражением в правах на два года. Дальнейшая судьба неизвестна.[247]

Красноармеец 171-го (293-го) мотострелкового полка (в/ч 7250) 57-й мотострелковой дивизии.

В РККА по призыву.

В районе боевых действий находился с 22 июля, на фронте с 16 августа. Взят в плен раненым в ночь с 17 на 18 августа, после неудачной атаки. Репатриирован при обмене пленными 27 сентября. Суду не предавался, рекомендация комиссии по опросу пленных «направить в свою часть» утверждена. Дальнейшая судьба неизвестна.[248]

Красноармеец 6-й батареи 175-го артиллерийского полка (в/ч 7219) 36-й мотострелковой дивизии.

Во время отражения японской атаки на огневую позицию батареи в ночь с 7 на 8 июля был ранен в ногу и взят в плен. Репатриирован при обмене пленными 27 сентября. Суду не предавался, рекомендация комиссии по опросу пленных «направить в свою часть» утверждена. Дальнейшая судьба неизвестна.[249]

В документах ЦАМО выявлены данные о сержанте роты связи и/и 622[250]Шатове Николае Ивановиче, 1918 г.р., уроженце деревни Безденежные Котельничского района Кировской области, призванном в РККА 3.10.38 Котельничским РВК, письменная связь с которым прекратилась 26 января 1942 г.[251]

В Книге Памяти значится пропавшим без вести 8 августа 1939 г. в бою у реки Халхин-Гол.

Красноармеец, пулеметчик 162-го отдельного стрелково-пулеметного батальона (в/ч 8969) 5-й моторизованной стрелково-пулеметной бригады.

1899 г.р., житель города Петровск-Забайкальский, Читинской области, русский, по социальному положению рабочий, беспартийный, грамотный, женатый. В РККА по призыву из приписного состава с июня 1939 г.

В районе боевых действий находился с 8 июля. 12 июля при наступлении был ранен в ноги и при попытке выйти к своей части и вынести ручной пулемет, был взят в плен японцами. По данным, собранным в ходе следствия, в плену «Фотографировался для газеты «Харбинское время». Писал контрреволюционные листовки, статью в эту газету. Всячески клеветал на партию, Советскую власть, на политруков и порядки в Красной Армии». Репатриирован при обмене пленными 27 сентября. Комиссией по опросу пленных предложено предать суду «как изменника Родины». Арестован 26 октября. 31 октября 1939 г. Военным Трибуналом ЗабВО предъявлено обвинение по ст. 58–16 У К РСФСР (в частности обвинялся в переходе на сторону противника с японской листовкой-пропуском и сознательной сдаче японцам ручного пулемета), признан виновным по ст. 193-22, по ст. 58–16 оправдан за недоказанностью обвинения. Приговорен к десяти годам ИТЛ без конфискации имущества и без поражения в правах. Дальнейшая судьба неизвестна.[252]

Старшина, стрелок-радист 2-й эскадрильи 150-го скоростного бомбардировочного авиаполка (в/ч 8924).

С 16.7.38 в 150-м скоростном бомбардировочном полку. В боевых действиях участвовал с 3 июля. 24 июля около 8.30 в составе экипажа лейтенанта Ильяшенко (СБ № 23/16) участвовал в бомбометании по переднему краю войск противника на северном берегу реки Хайластын-Гол. После бомбометания отставший на 50 метров от строя самолет был атакован японскими истребителями, загорелся в воздухе и упал близ линии фронта в долине реки Хайластын-Гол. По докладам стрелков-радистов остальных самолетов девятки, у ПГерстнева отказал пулемет, поэтому истребители могли безнаказанно расстреливать отставшую машину. Также один из стрелков-радистов доложил, что видел в воздухе парашютиста. (Остальные члены экипажа самолета – пилот лейтенант Петр Ильяшенко и штурман старший лейтенант Петр Целаев – считаются погибшими, 17.11.39 награждены посмертно Орденами Красного Знамени.) Иван Шерстнев смог покинуть горящий самолет с парашютом, приземлился на территории противника и был взят в плен. О его пребывании в плену сведений мало, известно лишь, что по доносу военнопленного Григория Тархова, Иван Шерстнев в Харбине был переведен в штрафное отделение лагеря. Репатриирован при обмене пленными 27 сентября. Суду не предавался, рекомендация комиссии по опросу пленных «направить в свою часть» утверждена. Дальнейшая судьба неизвестна.[253]

Поиск данных о Иване Шерстневе в документах фондов ЦАМО времен Отечественной войны не дал никаких результатов. Это дает основания для предположения, что после возвращения в часть он был комиссован по состоянию здоровья и в армию не вернулся. Сопоставляя это предположение с фотографиями пленных советских летчиков, опубликованными в американском журнале Life и датированными 7 августа, можно также предполагать, что при покидании самолета Иван Шерстнев сильно обгорел и травмировал руку, которая была ампутирована в Хайларском госпитале; возможно он также был сильно избит японскими солдатами после приземления.[254]