Слоан любил ее яростно и стремительно. Сабрина не успела ни возразить, ни ответить на его ласки. Очевидно, Слоан решил, что бороться с ней бесполезно, и оставил всякие попытки доказать, как легко он способен соблазнить ее.

Но в эту минуту Сабрина ни о чем не задумывалась. Слоан обнимал ее, прижимая к себе, и она уплывала в царство сна, покачиваясь на теплых, надежных волнах.

Спеша присоединиться к товарищам по седьмому полку, Джордж Армстронг Кастер покинул штаб-квартиру в Чикаго и отправился в форт, чтобы начать подготовку к трехстороннему наступлению на отряд враждебных сиу.

Но рельсы занесло снегом, поезд остановился, и Кастеру пришлось телеграфировать брату, прося о помощи.

Слоан узнал об этом утром, когда его разбудил стук в дверь. Он встал, стараясь не разбудить Сабрину, и удивился, обнаружив, какое удовольствие ему доставляет видеть ее спящей. Темные волосы жены рассыпались по подушке и одеялу, губы изогнулись в обворожительной полуулыбке. Слоан помедлил, глядя на нее и ощущая странную дрожь. Он и не подозревал, что так быстро привыкнет спать рядом с Сабриной, обнимать ее, предаваться с ней любви и просыпаться бок о бок. Он не думал, что видеть свою жену спящей так приятно. Несмотря на то что Сабрина по-прежнему держалась замкнуто, Слоан уже не опасался, что она вцепится ему в горло.

Набросив китель, он провел ладонью по ее волосам, размышляя, что было бы, если бы они не лишились ребенка. Разумеется, у них еще будут дети. Именно о детях Слоан мечтал в последнее время. О большой семье. Он хотел иметь жену, но прежде не сознавал, сколько огня и силы таится в этой хрупкой женщине. Только теперь он начинал понимать, что к Сабрине его влекла не просто плотская страсть. Казалось, теперь Сабрина примирилась с браком. А вчера вечером… Она попыталась защитить его.

Слоан вздохнул, услышав негромкий, но настойчивый стук в дверь. Он надел перевязь и надвинул на лоб фуражку, не сводя глаз с совершенного профиля Сабрины. Он уверял себя, что Сабрина встала на его защиту из чувства долга и неприязни к Дженкинсу. Слоан понимал, что должен оберегать от Сабрины и сердце, и душу… но она приняла медальон с благодарностью, чего он никак не ожидал. Сабрина всегда была предельно честна с ним: их брак не устраивал ее. Но теперь, когда она смирилась, Слоан начинал терять голову. Ему не следовало забывать об осторожности.

Помедлив еще мгновение, он прикоснулся к пряди волос Сабрины и направился к двери, в которую стучали все настойчивее.

Открыв дверь, Слоан узнал, что полковник Джордж Кастер застрял в пути и Том готов выслать запряженный мулами фургон в сопровождении охраны за Джорджем, его женой Либби и собаками.

Слоан понял, что ему придется сопровождать Тома: в конце концов, Кастер был его непосредственным начальником. До бедствий самого Кастера Слоану не было дела, но Либби ему нравилась, и он с радостью согласился оказать ей услугу. Эта миниатюрная и на редкость жизнерадостная женщина служила мужу надежной опорой. Ее дружеская и искренняя улыбка покоряла сердца.

После целого дня утомительной поездки и ночного холода фургон остановился возле поезда на занесенных снегом рельсах. Либби сердечно поприветствовала Слоана, Кастер обменялся с ним рукопожатием. Слоан находил Кастера надменным и вспыльчивым, но они редко ссорились друг с другом; Слоан был прикомандирован к штабу Шермана, а в седьмом кавалерийском полку находился неофициально, хотя и привык считать свою квартиру в форте домом.

Либби болтала без умолку — чуть нервозно, как заметил Слоан, — рассказывая о членах своей семьи.

Кастер с воодушевлением заговорил о трехстороннем наступлении на индейцев, а затем перевел разговор на то, как выступил свидетелем против военного министра Белкнапа и его агентов. Из-за скандала Белкнапу пришлось уйти в отставку, а Шерман перебрался обратно в Вашингтон. Разумеется, Кастер не скрывал, что отставка Белкнапа радует его. Либби, привыкшая к трудным путешествиям, по-прежнему казалась чем-то взволнованной и озабоченной, несмотря на веселый щебет и милые улыбки.

Слоан размышлял о том, как странно выглядит его дружба с Либби, особенно потому, что Кастер часто повторял: он предпочел бы видеть Либби мертвой, нежели живой во власти индейцев. Хотя Слоан служил в кавалерии и приходился внуком прославленному генералу, он оставался наполовину индейцем сиу, и чтобы вспомнить об этом, достаточно было взглянуть на него. По-видимому, в представлении Кастера полукровка и чистокровный сиу, живущий в прериях, разительно отличались друг от друга.

Погода по-прежнему не баловала путников, всю дорогу дул встречный ветер, но в конце концов они добрались до форта.

Слоан сразу направился к себе, надеясь найти дома Сабрину и кипящий на плите кофейник или кастрюлю. Он отсутствовал два дня, промерз до костей и изнемогал от усталости. Но плита была холодна, а Сабрины дома не оказалось. Рэли, слуга-штатский, работавший на нескольких офицеров, явился по вызову немедленно. Рэли принес воды для купания. Слоан вымылся, переоделся и вытянулся на постели, обдумывая полученные приказы. Они повторялись в письмах Шеридана и Терри. Слоан твердо помнил, что оба они не доверяют ему.

Он закрыл глаза, желая отдохнуть, но едва начал погружаться в сон, как в дверь постучали. Пришел Том Кастер.

— Она не хочет видеть тебя, Слоан, — объяснил он.

Том был дружелюбным малым и опытным офицером. Слоан часто думал о том, что именно Тому следовало стать полковником, но покамест вся слава доставалась его старшему брату, которого друзья и родные звали Оти. Он бросался в бой очертя голову, рискуя собственной жизнью и жизнью своих солдат. В гражданской войне исход сражений был важнее потерь.

В войне против индейцев особое значение придавалось числу убитых противников. У Оти вновь появился шанс покрыть себя славой.

— Как будет угодно полковнику, — отозвался Слоан, застегивая китель и выходя вслед за Томом.

Но Том проводил его и сразу ушел.

Слоан и Джордж обменялись приветствиями.

— Я слышал, ты вскоре получишь повышение, — начал Джордж, швыряя шляпу на стол и усаживаясь в кресло. Он окинул Слоана взглядом и вдруг усмехнулся: — Поздравляю! Этого и следовало ожидать. Полагаю, правительству было нелегко признать заслуги сиу.

— Может быть, — кивнул Слоан.

— А я перестану быть для тебя старшим по званию, — с усмешкой продолжал Кастер.

— Да.

— Но какое это имеет значение? Ты всегда был любимцем Шермана.

— Любимцем Шермана? Позволь напомнить: несмотря на то что я исполняю приказы и Шермана, и Шеридана, оба считают, что война с народом моего отца необходима, и думают, что враждебных индейцев следует истребить.

— Твой отец давно мертв, а дед до сих пор пользуется огромным влиянием в Вашингтоне — он способен поколебать общественное мнение.

— Боюсь, соперничать с золотом в горах Блэк-Хилс ему не под силу.

— Но ты по-прежнему любимец Шермана.