– Чердак! – воскликнул и даже хлопнул себя по лбу. – В нашем старом доме. Мы там раньше жили, пока не переехали. Тебе понравится. Там тепло, сухо, голуби. И еще такое окошечко круглое, на улицу смотреть. Знаешь как здорово!

Даша примолк, как будто радостные мысли о чудесном чердаке и окошке отчего-то сделали его грустным. Но скоро стал таким же бодрым и распорядительным, как прежде, и Всё успокоился, не успев как следует испугаться.

– Только как бы нам туда добраться?

Всё поспешно вытянул вперед лапы, показывая – видишь, лапы, дойдем как-нибудь. Спохватившись, начал было отращивать крылья, но Даша замахал руками. Хватит, мол, прекрати, не надо крыльев, лапами обойдемся.

– Понимаешь, вид у тебя... Ты только не обижайся! Знаешь что... Ну-ка встань!

Даша медленно обошел Всё кругом, придирчиво рассматривая.

– Вот этот рог – нельзя ли как-нибудь без него, а?

Быстро превращаться по команде Даши оказалось весело и приятно. Всё никогда еще не превращался для кого-нибудь другого, и ему так это понравилось, что он испытал ужас при мысли, что Даша может исчезнуть насовсем. Надо было подумать, как этого избежать. Но думать у Всё получалось плохо, и он предпочел отогнать невыносимую мысль.

– А уменьшиться ты не можешь?

Всё кинулся уменьшаться и так в этом преуспел, что едва мог вздохнуть. Даша тоже тяжело вздохнул:

– Это все, да? Дальше не получается? Только не плачь! Ладно, попробуем так. Как-нибудь дворами проберемся. Иди рядом, ничего не делай, не отвлекайся. И не вздумай гоняться за кошками!

– Что вы знаете о Библии? Хотите узнать больше?

Две пары вылинявших от прилежного чтения глаз воззрились на него тревожно и требовательно.

В прошлой, нормальной жизни Виночерпий был жаден до новых знаний, причем безразлично, из какой конкретно области. Было, конечно, нечто, владевшее его сердцем. Например, тонкие преобразования глубинной структуры материи путем сверхмалых воздействий стихийной магии при помощи скрытых ритуалов уровня не ниже восемнадцатого без использования внешних источников Силы... Короче, Виночерпий, Одиннадцатый маг, был чистой воды теоретиком, единственным в Совете. И как теоретик считал, что никакие знания не бывают лишними. Тем более что с их помощью можно строить увлекательные новые теории.

Две немолодые дамы, обратившиеся к нему на улице с вопросом-загадкой, вид имели вполне располагающий. Правда, не слишком пристойный. Юбки выставляли на всеобщее обозрение не только щиколотки, но даже икры, а украшения ограничивались одинаковыми подвесочками из двух перекрещенных палочек на морщинистых шеях, даже серег в ушах не наблюдалось. Но Виночерпий, чей мощный аналитический ум, развитый постоянными упражнениями, уже постиг, несмотря на рассеянность своего обладателя, что вокруг не родина, а какое-то чужое странное место, решил особо не придираться. Тем более что пойти ему было, в сущности, некуда.

Стоило ему кивнуть, как глаза дам загорелись и даже словно бы окрасились в яркие цвета любви и страсти. Взяв мага в клещи, проповедницы тройкой зарысили по улице. Виночерпий впервые в жизни ощутил себя не источником магической силы, а объектом ее применения. Казалось, тело не просто перестало подчиняться волевым импульсам, а и сами импульсы куда-то подевались, растворились в могучем поле абсолютной любви, которое генерировала захватившая его парочка. Виночерпий и не пытался понять, куда влечет его сила. Мелькали закоулки, сменяли друг друга дворы, полные визга бесприглядных детей, вони фекалий и самодвижущихся карет.

Виночерпий едва успел охватить взглядом приземистый домишко, выкрашенный небесно-голубой краской, с розовым порталом и огромным золотым перекрестьем над козырьком. Дамы ввинтились в стеклянные двери и вознеслись со своей добычей по лестнице. На втором этаже перед ними распахнулся просторный покой, почти пустой. Тщательно отполированный пол, обширный стол, отполированный совсем уж идеально, и все тот же крестообразный символ, парящий посреди зеркального окна на фоне неопрятной стены соседнего дома. Из-за стола с готовностью поднимался навстречу человек. В окружающем человека сиянии Виночерпий едва мог разглядеть подробности, разве что чудной черный костюм, узкий до невозможности, да улыбку из-под тонких золотых очков. Эта улыбка словно бы обладала собственной светозарной силой, она изливалась на входящего Виночерпия, как источник благ из кувшина в руках у аллегории Щедрости. Казалось, встающий из-за стола человек и был-то здесь ради него, Виночерпия, сидел тут и ждал его день, год, всю жизнь.

– Вот, спасенного доставили, – пискнули два голоска.

– Чудо! – возгласил хозяин чертога, воздевая руки.

Виночерпий, смутно припоминающий, как очнулся на скамье в крохотном домишке с тремя только стенами, и те прозрачные, вплотную к ревущему потоку карет, не стал спорить. Он действительно чувствовал себя спасенным, причем именно что чудом, и неизвестно от каких опасностей.

– Воистину так! – отозвался женский дуэт октавой выше.

– Ибо спасен он, обретенный нами, дочери мои, в пучине греха, будто малая щепочка в бездне океанских вод!

– Воистину спасен, отец наш! – всхлипнули подпевалы.

Человек склонил голову к Виночерпию, неведомо как оказавшемуся на стуле, и две золотые молнии ударили сверху вниз прямо ему в лоб.

– Но это лишь первый шаг, – припечатал голос, обретший грозную глубину. – Главный же шаг к спасению предстоит сделать ему самому, не так ли, дочери?

– Воистину так!

– Ступайте же. Я стану говорить с вашим будущим братом. Да отверзнутся уши его для слова Истины!

Просеменили удаляющиеся шаги, и обмякший на стуле Виночерпий остался один на один с хозяином. Тот обошел стол кругом, непринужденно присел на край столешницы и осведомился будничным тоном:

– Итак, что вы знаете о Боге?

Часа через полтора Виночерпий молча брел по улице куда глаза глядят. Полученное только что откровение переполняло его, бурлило так, что аж в животе делалось нехорошо. Он снова и снова вспоминал жизнеописание могущественного существа по имени Иисус. Преславное и превеликое божество! Вот только... неправильно он все сделал, этот Иисус. Убеждал в своем могуществе не пойми кого – козопасцев каких-то, вдовиц убогих, бандитов да бродяг. А то и просто ходил да разговаривал. Нет, чудеса – оно как-то вернее слов, убедительней. Ну, допустим, начать можно и с малого, но дальше-то, дальше! Вот будь он, Виночерпий, на месте Иисуса, уж он бы своего добился! Главное, правильно начать, с чудес.

Да вот хотя бы... Виночерпий завертел головой – хотя бы превращение воды в вино! Неподалеку за столиком трое горожан убогого вида разливали по стаканам привычный завтрак. Неделикатно глазеющий Виночерпий привлек внимание одного из них:

– Ну че уставился? Водки не видел?