Женька послушно защелкал деталями разобранного пистолета.

— А теперь разбирай, — велел Юрий, когда работа была закончена.

— Зачем это? — спросил Женька. — Лучше стрелять потренироваться.

Они сидели на полу второго этажа, перед расстеленной клеенкой с ромашками и васильками. Свет, падающий сверху, отбрасывал на их лица густые тени, рисуя усики под носами и углубляя линии ртов.

— Патроны денег стоят, это раз, — сказал Юрий. — Выстрелы далеко слышны, это два. Разбери и собери.

— Ты не объяснил зачем.

Женька насупился. Юрий усмехнулся.

— Это поможет тебе сродниться с оружием, привыкнуть к нему, запомнить, как все в нем работает. Тогда пистолет в твоей руке не будет казаться тебе неким чужеродным телом, опасным предметом, от которого неизвестно чего ожидать. Это как с телевизионным пультом, например. Дай его старушке, которая его никогда в руках не держала. Как думаешь, справится?

Пример про старушку Женьке не понравился, но сам довод показался резонным. Вздохнув, он взялся за дело. Юрий тем временем занялся своим вальтером: вынул обойму и патрон из ствола, отвел и отпустил затвор, нажал на спусковой крючок, затем вставил обойму обратно и снова клацнул затвором. Предохранитель на пистолете отсутствовал. Конструкция спускового механизма исключала возможность непроизвольного выстрела. Специальная кнопка обеспечивала ослабление либо натяжение боевой пружины после взвода. Если бы Юрий вдруг забыл нажать на кнопку, ударник опустился бы плавно, не пробив капсюль патрона. Для выстрела требовалось небольшое дополнительное давление.

— Что у тебя с Ангелиной? — спросил Юрий, поглаживая вороненый, идеально отполированный корпус.

Теперь, когда обойма вернулась на место, внутри вальтера таилось ровно шестнадцать смертей в блестящих латунных оболочках. Одна из них прямо-таки просилась наружу. Выпустить ее? Все произойдет стремительно. Нажатие на спусковой крючок, грохот выстрела, темнота. Пальцы Юрия разожмутся, пистолет со стуком упадет на пол и неподвижно застынет рядом с дымящейся гильзой. А потом к ним присоединится тело человека, который вышиб себе мозги. Они, эти мозги, засохнут, образовав кровавые лепешки, которые будет непросто отодрать от стен и половиц.

— А у тебя что с Ангелиной? — спросил Женька, закончив сборку.

В его распоряжении была «Беретта» 959 Би-Эс калибра 6,35. По словам Юрия, эта модель, благодаря маленькому размеру, являлась идеальным оружием для скрытого ношения. «Будешь как Джеймс Бонд», — сказал он, не скрывая насмешки. А теперь дрессировал Женьку, заставляя без конца проделывать одно и то же механическое действие.

— Отвечать вопросом на вопрос не по-мужски, — заметил Юрий.

— А задавать бестактные вопросы по-мужски? — парировал Женька.

Было, окончательно понял Юрий. И как теперь быть? Застрелиться? Убить этого тощего донжуана? Ангелину?

Нет, только не ее: она успела стать ему слишком дорогой и близкой. Стрелять в себя — значит уступить ее другому без боя. Но и пуля, пущенная Жене в лоб, ничего не даст. Ангелина такого Юрию не простит. Оставался четвертый вариант, придуманный раньше. Избавиться от соперника чужими руками. Сама идея претила Юрию Ярышникову, но эти двое не оставляли ему иного выхода. Он не собирался отпускать Ангелину и делить ее с кем-либо — тем более.

— Мне просто интересно, — пожал он плечами. — Она кажется мне женщиной без комплексов.

На Женькиных скулах заиграли желваки.

— Это уже совсем не по-мужски, сэр, — проворчал он. — Обсуждать даму в ее отсутствие. Фи!

Он и сам не знал, откуда у него взялся этот мушкетерский тон. Но Юрий нравился ему все меньше. Дело было не только в ревности. Какая-то гнильца проступила в этом человеке.

— Может, вызовешь меня на дуэль? — спросил он.

— У меня даже патронов нет, — напомнил Женька.

— Держи.

Юрий высыпал перед ним пригоршню блестящих цилиндриков. Таким мелкокалиберным патроном можно поразить цель лишь с очень близкого расстояния. Данная модель «Беретты» не годилась ни для нападения, ни для самообороны. Пуля вылетала из ствола со скоростью 210 метров в секунду. Этого было слишком мало для того, чтобы остановить нападающего ранением. Требовалось сразить его наповал, а дальность прицельной стрельбы оставляла желать лучшего.

— С таким стволом тебе сам черт не страшен, — продолжал Юрий, наблюдая за тем, как Женька неумело запихивает в магазин желтые патрончики. — Ну что, будем стреляться?

Он ухмыльнулся, давая понять, что шутит. Но если бы вызов был брошен, Юрий его принял бы. Главное, чтобы Ангелина узнала, кто являлся инициатором. Можно было бы ранить парня и свезти его в какую-нибудь больничку, чтобы не путался под ногами. Куда лучше, чем проделать с ним то, что задумал Юрий. Жаль, он сам не мог швырнуть Женьке перчатку. Не хотелось выглядеть в глазах Ангелины ревнивым придурком.

Юрий (опять как бы в шутку) направил дуло вальтера в переносицу соперника. Рука привычно обхватила полимерную рукоять, предназначенную для стрельбы как с правой, так и с левой руки. Резко скошенная назад, она увеличивала общую длину пистолета до восемнадцати сантиметров, хотя сам ствол был вполовину короче. Очень удобная рукоятка, толщиной менее трех сантиметров. А весил заряженный вальтер 700 грамм, так что держать его в вытянутой руке было несложно.

— Бах! — воскликнул Юрий, дернув стволом, как после настоящего выстрела.

— Такой большой дядя, а дурак, — сказал Женька, будто бы обращаясь к своей «Беретте».

Холодная ярость волной нахлынула на Юрия. Не контролируя себя, он развернул пистолет плашмя и ударил им по ненавистным губам. Женька от неожиданности охнул. Юрий схватил его за волосы, притянул к себе и ласково прошептал:

— Взрослые дяди не переносят, когда сопляки проявляют к ним неуважение. Встал, собрался и пошел на хрен, щенок. Шагом марш.

— Что здесь происходит? — спросила Ангелина, явившаяся на подозрительный шум.

— Ничего, — сказал Юрий, приподнимая брови, что должно было изобразить удивление.

— Ничего, — подтвердил Женька, отвернувшись.

Она склонилась над ним, вынуждая повернуть голову.

— У тебя рот в крови, — сказала она, бросив уничтожающий взгляд на Юрия.

— Губу прикусил, — пробормотал Женька.

— С чего бы это?

— Он просил меня научить его целоваться, — сказал Юрий. — Выпячивал губы, шевелил ими, и вот результат.

Ангелина удержала дернувшегося Женьку.

— Прекрати, — процедила она. — Мне тут выяснения отношений не нужны. Вы, кажется, куда-то собирались вдвоем?

— Да. — Он кивнул. — Мы пойдем.

— Даже не попробуешь набить мне морду? — изумился Юрий.

— Нет, — выговорил Женька ярко-красными, блестящими, словно лаковыми, губами.