ромбы, линии, треугольники собрались в яркую и причудливую картинку, немного наивную в своей простоте. Ковер висел на окрашенной голубой краской стене.

У Кати перехватило дыхание: все верно, именно на фоне этого ковра она видела Гореславу, когда та мелькнула в отражении окна. Это тот самый ковер, что она видела в глубине волшебного котла Рохдулай! Та, что несет беду… Как она сразу не догадалась, увидев ковер еще днем?

Где-то совсем рядом прогремел выстрел. Подхваченный горным эхо, он, словно гигантский скакун, прогромыхал по кровле. Катя остановилась:

– Что это?

Она бросилась к двери. Рохдулай остановила ее – обхватив за плечи, отбросила назад, к стене, на которой висел ковер.

Авар, наблюдавший за их разговором, тоже услышал стрельбу, резко встал.

– Не выпускай ее, – приказал матери и направился к выходу.

В открывшемся проеме Катя успела увидеть клубящуюся темноту за порогом.

«Темновит», – догадалась она.

– Вы солгали, вы не собирались мне помогать, – прошептала Катя, теряясь и не понимая, что теперь делать. – Она была здесь, моя сестра. Но вы скрыли это. Зачем?

Старуха наступала на нее, оттесняя к стене.

– Я несу беды[24]. Каждому – свою. Твоя беда – это он. И я привела тебя к нему, – проговорила старуха. – Тогда он уйдет и оставит наш мир нетронутым.

– Но он уничтожит весь остальной мир. Неужели вы не понимаете этого?

Рохдулай покачала головой, прошептала с горечью и обидой:

– Этот мир забыл нас, отверг. Мы джинны – демоны, которых прокляли, осквернив наше имя досужими выдумками. Нас заставили служить новым богам, забыв нашу силу, уничтожив память о нас…

Не слушая, Катя развернулась и побежала по коридору. Теперь она понимала – той самой дорогой, что недавно бежала отсюда сестра.

«Она была здесь», – горело в мозгу.

Тьма уже заглядывала во все окна.

– Андалиб! – голос Авара рассек нависшую над ущельем темноту, подружился с горным эхом, улетая ввысь.

В нем сквозило отчаяние.

* * *

Черный невесомый дымок скользнул в открытую дверь, словно сквозняк в осиротевший дом. Катя не могла отвести от него взгляд.

Юркий как змея, он пробирался всё дальше, облизывая стены, нехитрую утварь. В его полупрозрачных волокнах Катя видела, что всё, до чего он касался, покрывалось плотным слоем сажи и беззвучно рассыпалось в прах, не оставляя после себя даже кучки пепла или осколков. Словно там и не было никогда ничего.

Катя наморщила лоб: все, что она знала о Темновите, противоречило тому, что она видела, – в дом заползало Нечто.

Сделав несколько шагов назад, Катя уперлась в стену.

Откуда-то снаружи послышался крик Авара – Нечто тут же застыло, приподнялось над половицами, словно прислушиваясь. Катя забыла, как дышать, вжавшись в стену.

Черная змея, зарычав, взвилась к потолку. Сноп зеленых искр разлетелся по сторонам, осел на стенах – на краске остались темные следы, будто от звериных когтей. Катя прикрыла лицо и глаза рукавом куртки – в ткани прожгло дыры, и поврежденный рукав продолжал тлеть. Стянув с плеч куртку, Катя бросила ее в змею. Та ощерилась, зашипела – но в следующее мгновение сжалась и стремительно уползла за дверь. Катя выбежала из дома и, завороженная, замерла на пороге.

В черном мареве она увидела широкоплечую фигуру Авара. Он стоял на краю утеса, у его ног многоголовой гидрой бурлила Тьма, но отступала после каждого его удара. Кривой саблей он крушил черноту, как гигантского зверя, дробя и разрывая ее.

– Это! Мои! Горы! – кричал Авар, с каждым словом обрушиваясь на змею.

Рядом с сыном суетилась мать – она голыми руками, словно горящие головешки, сбрасывала обрубки Тьмы назад, в пропасть. Ее руки до локтей покрылись черной сажей, подол испачкался и тлел совсем так же, как тлела куртка Кати, которой коснулись смертоносные искры.

Катя в ужасе замерла: то, что корчилось у ног Авара, не могло быть человеком, не было Темновитом – она видела его и знала его силу. То, что заполнило собой ущелье, было чернее, страшнее. Оно было живой, напитанной ненавистью массой. Вот против кого сражались джинн и его престарелая Мать всех бед.

Яркая вспышка озарила ущелье. Тьма замерла на мгновение и схлопнулась, будто разорвавшийся воздушный шар, осела на дно.

В горах повисла тишина. И тут же крупные капли начинающегося дождя зашумели над ущельем.

* * *

Катя шагнула под дождь. Впитав крупицы влаги, камни на тропе сразу стали скользкими. Авар сидел на краю, ссутулившись. Его правая рука почернела и не могла удержать саблю, на щеке темнела рана. Склонившись над матерью, он тихо говорил с ней.

Катя тоже склонилась к Рохдулай – та безумными глазами смотрела в небо, дышала тяжело. Воздух с трудом прорывался через приоткрытые губы, поднимался темным облаком над несчастной. Катя перевела взгляд на Авара:

– Прости, я ничем не могу помочь… Я не умею.

Никогда она еще не чувствовала себя такой беспомощной. Никогда еще так остро не ощущала, что отказ от учебы у Митра – это не просто досадное неповиновение отцу, а лишение себя и других чего-то большего. Возможно, будущего.

Авар покачал головой. Слезы стекали по его перепачканным щекам и, оставляя дорожки, терялись в густой бороде.

– Никто не может.

– Что это было, Авар? То, что поднималось из ущелья? Та беда, о которой вы говорили?

Авар вздохнул.

– Она пришла вместе с туманом несколько месяцев назад и с тех пор сильно разрослась, отравив колодцы, иссушив реки и отодвинув весну… Вместе с ней пришли болезни.

«Гореслава?» Катя не верила тому, что слышит. Неужели это из-за сестры? Потому что если так, то как ее остановить?

– Вместе с ней пришли злые звери, они стали нападать на скот и людей… Аулы пустели один за другим. Их облюбовали те, в сердце которых осталась лишь Тьма. Горы пропитались ею. Не только здесь. Везде. Мои горы…

– Я по-прежнему хочу помочь, Авар. Эта Тьма, скорее всего, – Катя старательно подбирала слова, – принесена сюда моей сестрой. Она не совсем здорова. И мне нужно найти ее, чтобы забрать туда, где она не сможет причинить вам зло…

Ава качал головой:

– Твоя сестра была в моем доме. Это не она принесла Тьму. Тьма преследует ее… И вот что… – он поднял на Катю тяжелый взгляд. – Тьма заставила мою мать заманить тебя в эти горы, пообещав, что заберет отсюда зло и болезни… Мать, узнав, кто ты, решила перехитрить Черного бога, пришедшего с Тьмой, хотела оставить тебя в горах. Сделать их твоим домом.

– Так вот для чего нужна была эта свадьба…

Авар кивнул.