Год 1995-й. Воскресенье, 26 марта

Марианна проснулась поздно. Ей так не хотелось вставать. Она с облегчением подумала, что сегодня воскресенье и никуда не надо торопиться. Можно было еще немного понежиться в постели.

Она непроизвольно протянула руку к животу и мысленно спросила:

«Как ты там, малыш? С добрым утром!»

Пока ребенок еще не давал никаких ответных сигналов.

Марианна медленно встала с кровати, умылась и стала размышлять, заниматься ли ей теперь на тренажере или нет. Решила заниматься: во-первых, организм привык, во-вторых, не стоит во время беременности только в постели валяться. Во-третьих, наверное, следует добавить упражнения для групп мышц, которым придется хорошо поработать во время родов.

Она не собиралась в ближайшее время вести затворнический образ жизни и всячески избегать волнений: по мнению американских ученых, мать таким образом оказывает плохую службу будущему ребенку – он будет не в силах противостоять стрессам. Матери нужны и положительные, и отрицательные эмоции: ребенок еще в утробе учится перенимать ее реакции. Жизнь должна быть насыщенной – и тогда у плода лучше разовьются мозг и нервная система. Американским специалистам Марианна всегда доверяла больше, чем нашим.

Она позанималась на тренажере, приняла душ, выпила стакан своего любимого апельсинового сока, съела банан и яблоко. Яша полакомился кусочком вареной колбаски, запив его теплым молоком.

Марианна долго сидела на кухне и смотрела в окно на озаряемый ярким мартовским солнышком двор. Весна вступала в силу, правда, остатки почерневшего снега еще лежали в затененных местах. Скоро распустятся листочки, станет совсем тепло.

«Как быстро летит время, – подумала Марианна. – Не успели оглянуться – зима позади. Так же быстро закончится лето. И десять лет после окончания школы пронеслись так быстро. Как один день».

Ей уже двадцать семь. Когда там должен появиться малыш? Где-то в конце октября. Или начале ноября. Совсем скоро. А сколько всего нужно успеть к тому времени! Закупками приданого, естественно, займется мама. Ей это будет в радость. Надо приобрести какой-то новый костюм, чтобы подольше скрывать беременность. Марианне совсем не хотелось раньше времени сообщать окружающим, что она готовится стать матерью. То, что она не будет употреблять алкоголь, никого не удивит: она все время на машине, это известно подругам, коллегам и партнерам.

Но что делать с дискетой? Естественно, у Иосифа возникнут вопросы. И он привык всегда получать ответы, причем любыми доступными способами. А Лысому доступны все способы. Чувство жалости ему, пожалуй, незнакомо. Что ему говорить? Видимо, надо валить все на Зерковского со Степановым, тем более они там изображены во всей красе. Сладкая парочка. Может, и Славку так удастся отмазать.

Правда, Иосифу плевать на Славку. Он его видом не видывал, слыхом не слыхивал. Сидит, дурак, ну и пусть сидит, скажет господин Лескин. Но версия, что она хочет помочь подруге (что соответствует действительности), должна устроить Лысого. И он будет ей обязан, если она спасет его деньги.

Может, позвонить Ухову? Но что может обычный следователь? В сравнении с возможностями Иосифа, которому принадлежит полгорода или одна треть, ну одна четверть, уж точно, – ничего. И дискета, на которой имеется фотография Зерковского со Степановым, ничего не доказывает. Нет, что-то, конечно, доказывает, но не освобождает Славку. Впутывать Нилова Марианне не хотелось. Она сделала запись разговора только для того, чтобы на всякий случай обезопасить себя, но закладывать Алексея не собиралась.

Константина, управляющего банком «ИКИ», она знала не очень близко. Конечно, ручку ей всегда целовал, дверь открывал, комплименты говорил. С его замом Иннокентием ей работать не доводилось. Она только смутно представляла, как он выглядит. Бухгалтерией и банком занималась Арина. Какие-то вопросы решал Жеребцов. По большому счету банковских дел Марианна не касалась: ее обязанностью было заключать контракты с западными партнерами и следить за тем, чтобы нужный товар шел в Россию.

С Иосифом, конечно, приходилось неоднократно сталкиваться. И с его братвой. И слышать об их подвигах.

Марианна приняла решение.

* * *

Домашнего телефона Лысого у нее не было. Она надеялась, что у него включен сотовый, и набрала его.

– Лескин, – послышалось в трубке.

– Иосиф Миронович, добрый день. Марианна Мальцева беспокоит.

– Марьяша? – искренне удивился Лысый. – Что-нибудь случилось? Тебя кто-то обидел?

– Да нет, Иосиф Миронович. Никто не обидел и, надеюсь, с божьей помощью и с вашей, естественно, никто и не осмелится. – Лескин усмехнулся в трубку. – Просто у меня оказалась весьма любопытная информация, которая, думаю, заинтересует вас лично. А то, как мне кажется, кто-то хочет обидеть вас. Я, конечно, могу ошибаться…

– Ты редко ошибаешься, девочка, – заговорил очень деловым тоном Иосиф. – Короче, Марианна, что все-таки произошло?

– Ко мне попала дискета. Вам следует взглянуть, что на ней.

Иосиф молчал несколько секунд.

– Чья это дискета? – уточнил он.

– Не знаю. Только догадываюсь.

– Как она к тебе попала?

– Случайно. Как именно – не спрашивайте. Могу только сказать, что мне ее не давали. Сама взяла, но для других целей – для моих личных. Тот, у кого взяла, не знает, что взяла. В общем…

– Давай отложим этот разговор до тех пор, пока я на нее не взгляну. Ты сейчас где?

– Дома.

– Я заеду через полчаса. Диктуй адрес.

Марианна продиктовала.

– Я даже не спрашиваю, есть ли у тебя дома компьютер.

Марианна усмехнулась в ответ.

* * *

Иосиф приехал с бутылкой шотландского виски «White Horse» с черной наклейкой – Лысый всегда выбирал все самое дорогое – и букетом роз.

«Неужели и этому придется сказать, что беременна?» – подумала Марианна.

– Иосиф Миронович, ну зачем вы…

– Марианночка, ну могу же я тебе цветочки хоть когда-нибудь подарить?

Гость взглянул на столик между двух кресел и увидел вазу со свежими розами.

– Вижу, что не я один. Неудивительно: такая женщина…

– Спасибо, но пить я не могу.

– Ты меня обижаешь. В кои-то веки заехал к тебе в гости.

«Придется прямо в лоб».

– Я беременна, Иосиф Миронович, и собираюсь рожать. Мне в самом деле нельзя.

У Иосифа открылся рот и округлились глаза от удивления.

– Ты?.. Правда?… То есть… В самом деле?

Марианна кивнула.

Иосиф внезапно расхохотался.