Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дар, дарение и транс‑акция
В экономической теории дар — аномалия, трудно объяснимая с помощью существующих моделей. И это при том, что концепция приношения (то, за что мы не можем расплатиться) является основным принципом христианского понимания спасения Божьего. «Ибо благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился»[471]. Ис ‑купление Божье является бесплатным, за него нельзя рассчитаться ни деяниями, ни заслугами, ни праведным, нравственным поведением, и уж, конечно, ни деньгами. В данном случае справедливого обмена просто не существует — это милость.
Правда Божия через веру в Иисуса Христа во всех и на всех верующих, ибо нет различия, потому что все согрешили и лишены славы Божией, получая оправдание даром, по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе[472].
И далее:
И сказал мне: совершилось! Я есмь Альфа и Омега, начало и конец; жаждущему дам даром от источника воды живой[473].
Хотя именно из этимологии слова парадоксально следует, что в вещах трансцендентных (trans‑scandere — «перешагивать», «превосходить», «выходить за пределы») классическая денежная транс ‑акция (сверх— или взаимо‑действие) невозможна. Трансцендентное нельзя купить, оно должно быть даровано. Вскоре после возникновения первой церкви появился человек, пожелавший благостыню купить, причем за деньги. Реакцию апостола вполне можно было ожидать: «Но Петр сказал ему: серебро твое да будет в погибель с тобою, потому что ты помыслил дар Божий получить за деньги»[474]. Давайте посмотрим на дар с экономической точки зрения и ненадолго задержимся на вещах и областях, лежащих вне цены.
Взаимный, или реципрокный, обмен подарками является гораздо более древним и имеющим более глубокое значение вариантом трансакции, чем покупка и продажа по понятной и точной цене. На протяжении жизни многих поколений вещи ее просто не имели (но это не значит, что не имели стоимости!): люди обходились без цены. Они делали друг другу подарки или жили в общине, где существовал бартер. Более обычным был первый вариант. Изначальным безденежным общественным устройством была так называемая gift economy, то есть экономика дарения[475]. Если товарообмен все‑таки происходил, то случался он преимущественно между абсолютно чужими людьми или потенциальными врагами[476]. Надо понимать, что даже сегодня деньги выполняют связующую роль в больших обществах, а в малых (таких, например, как семья, друзья и т. д.) они не так уж были и будут нужны[477].
До сегодняшнего дня феномен дара остается для экономистов одной из самых обсуждаемых и противоречивых тем. Почему люди делают подарки? Одной из форм преподношения являются чаевые в ресторанах или в других местах (в такси, к примеру)[478]. Зачем их добровольно оставлять в отеле за границей, куда мы уже точно никогда не вернемся?[479]
Главной характеристикой подарка является отсутствие у него точной, явно выраженной цены. Он еще может иметь стоимость, но цену — ни в коем случае. Обмен подношениями может быть взаимовыгодным или нет (что бывает чаще), но их меновые стоимости никогда не совпадут между собой. В христианстве мы дарим доверие и веру (многие еще считают их «Божьим даром»), а принимающий нашу жертву Бог дарует спасение. На дар не распространяются договорные отношения, не действуют никакие скидки. А в торговле мы, наоборот, твердо знаем устраивающую обе стороны цену точно до копейки. Мы должны осознать, что без существования широкого и функционирующего рынка (опосредовано «диктующего» цену) установление ее было бы делом достаточно сложным, а иногда и деликатным. С этой проблемой столкнулся еще Фома Аквинский (и современные антимонопольные ведомства, отслеживающие цены, а если рынок не функционирует должным образом, то их устанавливающие). Нынешние «спекулятивные пузыри» наглядно показывают, насколько цены могут отрываться от стоимости (через какое‑то время пузырь лопается, и цена снижается до уровня, соответствующего представлению о стоимости). До сегодняшнего дня при всевозможных маркетинговых акциях раздаются подарки, то есть мы получаем «нечто бесплатно», будь то плюшевые мишки на заправочных станциях, на десять процентов кетчупа больше за ту же цену или «два по цене одного». В рамках конкурентной борьбы это можно считать трюком, современной попыткой скрыть истинную цену товара. В жизни существует много сфер, в которых мы просто не хотим поступать «правильно» и эффективно.
Интересно, что цены мы в принципе пытаемся как‑то закрыть, спрятать. Так, например, с подарков старательно удаляются ценники; посмотреть счет в ресторане имеет право только тот, кто платит; в лучших заведениях счет элегантно прячут в хитро устроенные папки. Говорят, в таких местах приглашенная особа получает меню, где цены вообще не указаны[480]. Мы, очевидно, считаем, что самое ценное должно доставаться даром и его просто невозможно купить[481]: оно не продается и не может быть измерено в деньгах. Где‑то внутри нас живет ощущение, что выгодный взаиморасчет неуместен в важных вещах или между близкими людьми. Так, например, обратим внимание, что во всей трилогии «Властелин колец» ничего не продается и не покупается. Все, что необходимо Братству для путешествия, оно получает даром[482]. Дотошный (и трепетно относящийся к деталям) Дж. Р. Р. Толкин нигде в романе не упоминает про деньги. Точно так же про них не сказано и в большинстве старинных рассказов, сказок, мифов и историй. И из «Эпоса о Гильгамеше» мы ничего не узнаем о деньгах, в нем никто ничего никогда не продает и не покупает. Самое главное передается просто как дар, может быть найдено или украдено (Кольцо Всевластья, например, меняло своего владельца именно таким образом, не путем продажи)[483]. Хотя платежные средства для функционирования современного общества необходимы, для близких людей мы часто создаем ситуацию, в которой деньги вроде бы и не существуют или хотя бы не имеют значения (отсюда «заказ выпивки для всех» или чередование при оплате ресторанных счетов). Говорят же, что друзья — это люди, уже забывшие и переставшие считать, сколько друг другу должны. И наоборот, вас, по всей вероятности, обидело бы, если бы ваш друг захотел заплатить вам за вашу помощь ему. Расплата же приглашением на ужин или встречной услугой вполне допустима. Но если бы он вам предложил конкретную сумму денег, вы бы точно отказались. Марсель Мосс пишет, что «темы дара… щедрости и выгоды, получаемой от процесса отдавания, возвращаются к нам, подобно тому как вновь появляется давно забытая ведущая мелодия», и «можно и должно вернуться к архаическому, к исходным началам»[484]. Некоторые антропологи считают gift economy необходимым или даже главным элементом в структуре социума и утверждают, что деньги или обмен quid pro quo есть явления вторичные[485].