Придерживая ее ладонью за шею, он другой рукой рванул вверх ее юбки, раздвинул коленом ноги и мощным рывком вошел в нее.

Мег не ожидала этого — не так скоро. Но ее тело немедленно отозвалось, испытав такое сильное и острое удовольствие, что она вскрикнула. Он склонился и закрыл ее рот своим, заглушая звук.

Она обвила руками его плечи, обхватив одной ногой его бедра, и теснее прижала его к себе. Он властно врывался в нее, пригвождая к двери, и она ощутила острое наслаждение, разгоравшееся внутри, — всепоглощающий поток эмоций.

Они неистово обменивались поцелуями, блуждая жадными губами по лицу, шее, плечам друг друга. Все это время длинный мощный жезл Уилла раз за разом вторгался в нее, порождая напряжение, все возраставшее с каждым глубоким проникновением, угрожая взрывом.

Она крепко держала его, впиваясь ногтями в мускулистые плечи сквозь рубашку. Шелковый подол ее юбки с шелестом метался вокруг них при их бешеных движениях. Мег исступленно целовала его, вдыхая его мужской солоноватый запах, стараясь насытиться им, навсегда сохранить в своей душе.

Его выпады делались все энергичнее, проникая все глубже. Напряжение внутри ее, нарастая, закручивалось в тугую спираль. И вдруг плотина прорвалась, и волна невероятного наслаждения подхватила ее. Открыв рот в безмолвном крике, Мег выгнула спину, сотрясаясь в конвульсиях. Уилл продолжал двигаться, крепко обняв, надежно удерживая ее, уносимую захлестнувшим вихрем экстаза, затопившим каждую клеточку ее тела.

Мгновением позже Уилл присоединился к ней. Сначала он напрягся всем телом, прижимаясь губами к ее лбу, а затем, подхваченный собственной волной наслаждения, пришел к долгожданной разрядке и, содрогаясь, излил свое семя в ее лоно.

Несколько минут они оставались на месте, пока сладкая дрожь, пронизывавшая их тела, не улеглась. Никто не хотел первым прерывать объятия. Но в конце концов оба успокоились, и нога Мег опустилась с бедра Уилла, а ее руки соскользнули с его шеи. Юбки ее скользнули вниз, как только он отстранился от ее тела и отошел в сторону. Она привалилась к стене, молча наблюдая за Уиллом, который подобрал с пола свои брюки и, присев на край кровати, быстро натянул их.

Встав и застегнув пояс, он посмотрел на Мег, стоящую в другом конце комнаты, и улыбнулся. Это была озорная мальчишеская улыбка, которую она не видела уже восемь долгих лет. Это необычайно тронуло ее, и она бросилась в его объятия. И так они стояли некоторое время, просто обнимая друг друга.

«Прости меня, Уилл, за то, что я собираюсь сделать. Может, ты возненавидишь меня после этого, но по крайней мере ты останешься жив».

Джессика не хотела уезжать в Суссекс. И по более серьезным причинам, чем она думала раньше. В конце концов, она прекрасно могла обойтись без танцев и без поклонников.

В Суссексе ей придется безвылазно торчать в Стрэтфорд-Хаусе. Без всякой пользы. Она предпочла бы остаться с Дэвидом, помогая ему раздобыть улики против Кавершема и маркиза Миллбриджа. У нее было огромное желание, чтобы этих мерзавцев поскорее повесили за то, что они сотворили с Мег и Сереной.

Не говоря уже о том, что ей просто очень хотелось находиться рядом с Дэвидом Бриггзом.

По правде говоря, она никак не могла понять, почему шрам над его бровью вначале показался ей таким уродливым. Теперь она усматривала в нем признак мужественности, доказательство храбрости и нечто, придающее оригинальность его лицу.

Она не могла заставить себя перестать думать о мягкости его губ.

Когда он пришел повидать Джонатана, чтобы обсудить доказательства против Кавершема и Миллбриджа, она крутилась поблизости, подавая им чай, прислушиваясь к разговору и любуясь телосложением Бриггза. Он был не слишком мускулист, но и не слишком тонок. И выглядел невероятно крепким. Об этом свидетельствовали его великолепные мышцы, которые она видела, когда ворвалась к нему в каюту, и ощутила ладонями, когда поцеловала его.

Его глаза были прекрасного темно-голубого цвета, бездонные, как воды океана, который он бороздил. И когда он улыбался, в их уголках появлялись морщинки. У него был прямой нос и крепкий подбородок. И эти губы... ох, как у нее от них подгибались колени! Совершенной формы. Не тонкие, как у многих аристократов, а полные, мягкие и теплые. И еще сладкие. Когда она его поцеловала, ей показалось, что по губам ее струится мед, растекаясь по всему телу.

Оказалось — каким-то образом, — что он значит для нее гораздо больше, чем все поклонники, которые осаждали ее в бальных залах Лондона. Больше, чем все они, вместе взятые.

К несчастью, однако, он скорее всего не был ее поклонником. И Джессика представления не имела, как заставить его им стать. Это представлялось достаточно трудным делом, если судить по хмурым взглядам и отрывистым односложным словам, которые он обращал к ней.

Сегодня Бриггз и Джонатан сидели в гостиной, обсуждая Кавершема и Миллбриджа. Видимо, Кавершем со своим кораблем скрылся через несколько дней после того, как Джонатан с помощниками спасли Серену. Бриггз подавил порыв броситься вслед за злодеем и вместо этого продолжал собирать информацию в Лондоне.

Джессика только что подала им чай и топталась неподалеку как служанка, вместо того чтобы подняться наверх и заняться вышивкой вместе с ожидавшей ее Беатрис.

Джонатан многозначительно посмотрел на нее, но она только нахмурилась в ответ. Вздохнув, он перестал обращать на нее внимание и снова вернулся к разговору.

— Оказывается, Миллбридж использует часть капиталов для закупки оружия и боеприпасов, — сказал Бриггз.

— Зачем? — спросил Джонатан.

— В том-то и вопрос, милорд. — Бриггз пожал плечами. — Никто этого не знает. У него огромный пакгауз в доках, битком набитый взрывчаткой.

— Боже милостивый, неужели таможенные власти об этом не осведомлены?

— Как известно, они обычно закрывают глаза на подобные вещи, в особенности если им предложат достаточно денег, чтобы они прикрыли свой рот.

Задумавшись, Джонатан отхлебнул бренди из бокала.

— Возможно, он создает вооруженные формирования, чтобы захватить власть в стране, или совершить что-нибудь столь же безумное. Но конечно же, это ему не удастся.

— Безусловно.

— И мы не должны забывать, что один из его ближайших друзей, герцог Камберленд, является членом королевской семьи.

— Третьим в очереди на престол, между прочим, — задумчиво произнес Бриггз. — Может, он намерен использовать оружие против какой-нибудь малой страны?

— Например? — спросил Джонатан.

Джессика усиленно думала. Что бы мог такой человек, как маркиз Миллбридж, пожелать разрушить? Она знала из ранее подслушанных разговоров, что Миллбридж очень честолюбив. Но до какой степени?

Все было слишком запутанно. Но в конечном счете, какое ей дело? Она просто хотела, чтобы они нашли достаточно доказательств, чтобы повесить братьев-злодеев. Чтобы они навсегда оставили ее сестер и бедного Джейка в покое.