– Я больше не буду гардианом? – пересохшими губами спросил Ларри и сам не узнал свой голос.

– Нет, – спокойно ответил Магус. – Я знаю, что ты хотел им остаться, но желания не имеют совершенно никакого значения. Ты ведь это знаешь.

Еще несколько секунд Ларри не мог оторвать взгляда от его лица – бесстрастного и бледного, как луна. Потом нашел в себе силы обернуться к водопаду.

Все четверо по-прежнему сидели там, промерзшие и мокрые. Верили, что вода защитит их. Нола и Слава жались друг к другу и сейчас казались очень похожими. Нил сидел, опустив плечи, жалкий и хилый, уж какой из него спаситель земель? Райлан замер рядом с ним, и у него было лицо человека, парализованного страхом, лицо проигравшего. Ларри запоздало сообразил: Райлан единственный из четверых понимает ястребиный язык и все слышал.

– А что делать со стрижом? – спросил Ларри, сам не понимая, как набрался наглости. – Мне забрать его с собой?

Магус пожал плечами.

– Все, что от него нужно, – это чтобы его не было. – Он помолчал и шагнул ближе к водопаду. – Я покажу тебе, ты заслужил. Средство, над которым работал исследовательский отдел. Помогает быстро и эффективно избавиться от врага.

Магус мягко поднял руку, и даже по одному-единственному жесту было видно, как искусно он достал бы из Тени что угодно, – ведь первыми сотворили теневую магию именно эти худые пальцы.

Ларри наблюдал, не меняясь в лице. Тень предсказала ему, что у него все получится, что однажды он даже станет новым Магусом, – и сейчас он отлично представил себе, как это будет. Он проработает несколько лет человеком новой профессии, тем, кто отправляется в новые земли и обманывает дикарей, прикидываясь одним из них. С каждым разом это будет проще, потому что на такой работе со временем перестаешь чувствовать и без всякой камелии.

Империя будет расти, и однажды он станет главой отдела, только не такого, как хотел. Будет обучать молодых Ястребов своему новому делу: лгать на благо Империи. Постепенно дикарей будут уничтожать, в Селениях подрастут новые поколения, которые уже не помнят ничего о золотой магии. Однажды Империя займет на карте больше места, чем все свободные земли в мире, вместе взятые. Однажды Магус умрет от старости, и Ларри, уважаемый и взрослый, вырвавший для Империи десятки новых земель, роскошных и плодородных, прямо как эта, спокойно займет его место. Не придется даже добиваться этого: к нему придут сами.

При нем Империя займет оставшуюся часть мира, потому что он умный и всегда добивается своего. Благодаря вот этому приключению, которое заканчивается прямо сейчас, он будет понимать золотые земли лучше, чем кто-либо другой, и потому сможет эффективно избавляться от них.

Золотых волшебников не останется, и новым неоткуда будет взяться. Их магия исчезнет, мир наконец-то станет понятным и предсказуемым. У Ларри будет лучший кабинет во всей Империи и миллион комнатных растений, которых никто не дарил ему, – он купит их сам, потому что у него будет столько серебра, сколько он пожелает.

Потом ему станет очень скучно, и он умрет, втайне надеясь, что хоть это привнесет в жизнь немного разнообразия.

И пока длилась эта бесконечная секунда, когда гус поднимал руку, Ларри внезапно понял, чего хочет по-настоящему, – так окончательно и ясно, что горло сжалось. Он хочет сложную, непредсказуемую жизнь, в которой кто-то может подарить тебе цветок в горшке за то, что ты ему нравишься. Жизнь, где кто-то отнесет тебя в воду, хоть это и невыгодно, где можно в любой момент все потерять и все найти. Нола сказала ему, что желания важны, и сейчас он с отчаянной силой понял, как же она права.

Он знал, что делать, потому что все еще оставался собой: Ястребом, которого годами учили все продумывать наперед. Сделать несложно, главное – захотеть по-настоящему.

– Секундочку! Предметы в архив? – спросил Ларри, кивнув на поблекшие лапоть, бусину и кувшин, которые покачивались на воде и, вопреки законам природы, не тонули.

Магус на мгновение отвлекся, скользнул по ним взглядом и кивнул. Ларри опустил руку в воду, делая вид, что вылавливает предметы.

У него ведь дважды получилось вызвать золотую магию – а тут ее, несмотря на присутствие самого могучего из Ястребов, по-прежнему должно быть полно: она спряталась, прямо как водные девы, но не исчезла. Главное – не сомневаться, делаешь – так делай.

«Защитите их. Давайте, не трусьте, вы сильные, вы же стихия!» – отчаянно подумал он, сам не понимая, кого просит: трех дев, воду, саму золотую магию или всех вместе.

На протяжении двух биений сердца Ларри был уверен, что ничего не получилось. А затем под водой его руки коснулась рука, сотканная из сгустившейся воды, – и исчезла. Ларри выпрямился, прижимая к себе мокрые предметы, и вышел из воды. На четверку местных он не смотрел, не было сил. Магус, как он и рассчитывал, заклинание до конца пока не довел. Оно явно было очень мощным, раз уж создано для уничтожения тысяч, и Магус ждал, пока Ларри выйдет из воды, чтобы его не задело.

Не из милосердия, из экономии. Ларри еще мог послужить Империи.

– Я готов идти домой, – сказал Ларри, выйдя на камни, и Магус снова поднял руку.

Мир золотых волшебников был непредсказуемым, и у Ларри сладко, перепуганно сжалось сердце, когда он сделал нечто безумное, понятия не имея, придет ли вода ему на помощь и действует ли вообще ее магия в такой близости от Ястребов.

Он выплеснул содержимое кувшина Магусу в лицо – коротким движением, таким быстрым, что величайший теневой волшебник не успел даже вскинуть руку.

Вода вспыхнула золотом, и Магус вскрикнул – тонко и ранено, совсем неподходяще для такого могучего воина. Золотая магия не причиняет вреда, так что Ларри понятия не имел, что почувствовал Магус, но это было что-то сильное, – он взмахнул руками так беспомощно и нелепо, будто от потрясения забыл все боевые движения.

Но он, конечно, через секунду их вспомнит. Ларри замер, не дыша. Его запасов Тени даже близко не хватит, чтобы сразиться с Магусом. Вся надежда была на то, что вода, увидев его поступок, наберется храбрости и даст отпор: то, чего золотые земли никогда не делали. Но сейчас Ларри всем своим существом попытался передать это желание, представил, как все произойдет, в мельчайших деталях, – и удивленно охнул, когда так и произошло.

Бурлящая вода выгнулась дугой, оторвалась от дна и на секунду зависла в воздухе, как занесенная для удара звериная лапа. Вокруг чуть потемнело, и Ястребы молча вскинули глаза – они так удивились, что даже не подумали лезть в Тень. Что сделаешь с водой: ударишь ее, поймаешь арканом? Впрочем, Ларри был уверен, что Магус что-нибудь придумает. И поэтому закрыл глаза и позволил воде обрушиться вниз.

Его самого ударило так, что в голове будто что-то взорвалось. Вода протащила его вперед, ударив лбом о камни, и Ларри свернулся клубком, прижимая к животу предметы. Краем глаза он успел увидеть, что Ястребов так же прокатило по камням, а Магус исчез – он стоял отдельно от прочих, и Ларри сразу заметил, что там, куда ударила волна, пусто. На четверку в водопаде Ларри не смог заставить себя посмотреть, но уверен был, что своего драгоценного стрижа водная дева не обидит.