Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сиенна? — Он держит меня за талию, крепко обнимая, но я падаю в бездонную пустоту и не могу вернуться к реальности.
Мне вдруг становится холодно. Руки затекли, и на меня охватывает оцепенение, потому что я знаю, что сейчас произойдет.
Кто-то войдет в мою комнату посреди ночи. Они скажут, что случилось что-то плохое и что я должна быть сильной. Точно так же, как поступил Артуро, когда были убиты наши родители. Как тогда поступил Нино, пришел сказать мне, что они нашли вещи Аси в снегу, пока мой брат искал ее в городе. Я не могу сделать это снова. Не могу.
— Сиенна. — Драго обнимает меня за плечи. — Детка, ты в порядке?
Я прижимаю ладони к его груди и толкаю его. Мгновенно его руки отпускают меня, я разворачиваюсь и бегу вверх по лестнице. Я слышу, как он зовет меня, но я просто продолжаю бежать, пока не добегаю до четвертого этажа и не останавливаюсь на площадке. Мое дыхание поверхностное и учащенное, а руки дрожат. Я не могу войти в нашу спальню. Там слишком сильно ощущается его присутствие, даже когда его физически нет в комнате. Я поворачиваюсь в противоположную сторону и бегу к третьей двери справа. Это одна из незанятых комнат. Однако когда я захожу внутрь и прислоняюсь к обратной стороне двери, то обнаруживаю сестру Драго, лежащую на кровати.
— Какого черта ты делаешь в моей комнате? — огрызнулась она. — Убирайся к чертовой матери.
— Сиенна! — доносится до меня голос Драго откуда-то из коридора.
Я отталкиваюсь от двери, бегу к кровати и быстро заползаю под нее. Звук тяжелых шагов разносится по полу. Двери открываются, затем снова закрываются. Торопливые шаги все ближе. Через несколько мгновений дверь Тары широко распахивается. Я наклоняю голову в сторону и сквозь щель под бахромой покрывала вижу ноги Драго.
— Сиенна здесь? — Комнату наполняет голос моего мужа.
Я закрываю глаза. Черт. Я думала, он не будет искать меня здесь. Тара может настучать на меня в любую секунду…
— Что твоей жене может делать в моей комнате?
Я распахиваю глаза. Раздается поток сербских ругательств, и дверь захлопывается.
Минуты тянутся в тишине, прежде чем Тара заговорит.
— Как долго ты собираешься оставаться под моей кроватью?
— Я не уверена.
Надо мной скрипит каркас кровати. Рука хватается за подол покрывала, тянет его вверх, и перед моим лицом материализуется лицо Тары.
— Я спрашивала Кеву о тебе, — говорит она, разглядывая меня с ног до головы. — Она назвала тебя вулканом счастья. Всегда веселая и улыбающаяся. А мне ты не кажешься очень жизнерадостной.
— Пошла ты, Тара.
Она морщит нос, на ее лице появляется легкая усмешка.
— Она также сказала, что ты очень милая. Думаю, она и в этом ошиблась.
— Я не собираюсь быть милой с человеком, который назвал меня сучкой.
— Справедливо. — Она пожимает плечами, ее волосы колышутся от этого движения.
— Так что же сделал мой брат? Он тоже угрожал запереть тебя в твоей комнате?
— Нет, — говорю я, глядя на деревянную раму над моей головой. — Он просто озабочен тем, чтобы его убили.
— А почему тебя это волнует? Ты вышла за него замуж только потому, что тебе приказал твой дон.
— Не волнует.
— Да? Тогда почему ты плачешь?
— Это пыль, — бормочу я и пытаюсь поднять руку, чтобы вытереть глаза, но место не позволяет.
— Конечно.
Звук шагов и Драго, называющий меня по имени, все еще разносится по коридору, но уже затихает. Вероятно, он перешел на этаж ниже.
— Думаю, он ушел. Можешь выходить.
— Спасибо, мне и здесь хорошо, — говорю я.
Тара смотрит на меня расширенными глазами и фыркает.
— Подвинься.
Я в замешательстве смотрю, как она спускается на пол и забирается под кровать рядом со мной.
— Прости, что назвала тебя сукой, — бормочет Тара.
— Мне жаль, что Cosa Nostra убили твоего парня.
На мгновение мы замолкаем. Тара делает глубокий вдох.
— Он мне изменял. Мы расстались за неделю до его смерти, но Драго не в курсе.
Я наклоняю голову в сторону, чтобы посмотреть на нее.
— Почему?
— Потому что не хотела, чтобы он знал, что я тоже потерпела неудачу.
— Потерпела неудачу? Этот парень изменил тебе.
— Я тоже ему изменяла. — Она пожимает плечами. — Как будто я ничего не могу сделать правильно. Драго спас не ту сестру.
— Что ты имеешь в виду?
Тара закрывает глаза.
— Когда в нашем доме взорвалась бомба, Драго был внизу. Мы с моей сестрой-близняшкой спали в нашей спальне, которая находилась на втором этаже.
Я затаила дыхание. Близняшка?
— Драго был ранен во время взрыва, но все же смог добраться до нас, даже когда вокруг бушевал огонь, — продолжает Тара, ее голос дрожит. — Но он не смог нести нас обоих одновременно. Я помню, что кричала, и, наверное, поэтому он сначала вытащил меня. Потом он вернулся в дом за Диной.
— Что случилось? — спрашиваю я, пытаясь подавить слезы, но мне это не удается.
— У нас на улице стоял большой баллон с пропаном, который использовался для газовой плиты. Когда огонь от первого взрыва распространился, он взорвался. Драго выжил. Чудом. Дина — нет. Она вдохнула слишком много дыма. Они не смогли ее спасти. — Она делает паузу. — Драго до сих пор винит себя. Он чуть не сгорел заживо, пытаясь прикрыть Дину своим телом, пока пожарные не добрались до них, но он все еще считает, что это его вина.
Боже мой. Я даже не могу представить, каково было им обоим.
— Раньше он ворчал из-за того, что ему приходится жить с двумя младшими сестренками, но на самом деле он был самым лучшим старшим братом, о котором только можно мечтать, — продолжает она, и голос ее дрожит. — Он называл нас "Сахарок и Перчинка" (с англ. Sugar and Spice), потому что Дина была такой сладкой, а я… не очень.
Я немного отклоняю свою руку в сторону и обхватываю пальцами руку Тары, сжимая ее.
— Мне так жаль.
Она смотрит вниз на наши соединенные руки.
— Мне плевать, что ты из Cosa Nostra, ты знаешь. Я просто боялась, что ты каким-то образом украдешь у меня брата.
— Тара, я бы…
— Я знаю, — перебивает она меня и улыбается. — Ты действительно надела шелковые бантики на собак Драго?
— Да. — усмехаюсь я.
Тара моргает и смеется.
— Думаю, я все-таки смогу переехать обратно в особняк.
— Мне бы этого хотелось.
— А теперь рассказывай. — Она сжимает мою руку. — Почему ты прячешься от Драго под моей
