Ну а подруги тоже не стали влезать со своими комментариями. В конце концов, их задача была оберегать Настю. А ситуация с коллекцией деда Амелии складывалась такая неоднозначная, что Настю вполне могли обвинить в ее краже. И хорошо, что до этого дело не дошло.

Свою собственную не совсем чистую совесть сыщицы утешили следующим образом:

— Борис ведь прилетел утром, а Амелию убили накануне вечером. Что касается Рябкова, то тот вообще скончался от болячки, Борис и кто бы то ни было тут вне подозрений.

— Будем молчать, пока драгоценности не найдутся.

— Вообще не надо упоминать, что Настя была в доме Амелии.

— А то, если сейчас родня пронюхает о причастности Насти с Борисом, мигом повесит на них стоимость пропавшей коллекции.

И так как оценочной стоимости коллекции ни у кого не было, то родня могла вчинить Насте с Борисом иск на много миллионов долларов. На любую сумму, которая показалась бы им приемлемой.

— И родственникам этого погибшего Рябкова тоже не поздоровится. Родня и их может привлечь к ответственности. Скажут, что он не выполнил условия соглашения, вчинят им судебный иск.

Сгорбленный старик был еще тем сутягой, так что подруги не заблуждались на его счет. Такому дай хоть малейший повод, мигом оставит вас без штанов.

— Тем более что он сам признался, многих судей он знает лично. Нет, лучше не рисковать. Насте и так досталось в последнее время, если она еще и стоимость этой коллекции станет выплачивать, на светлое будущее ей рассчитывать точно не придется.

Судьба коллекции ювелирных изделий волновала подруг с той самой минуты, как они узнали о существовании этой самой коллекции. И то, что им никак не удавалось взглянуть на ее экспонаты, огорчало их чрезвычайно.

После того как девушки простились со следователем, который больше не имел пока к Насте вопросов, они занялись своими делами. Судьба коллекции была для них отныне на первом месте.

Но сначала они отвезли окончательно протрезвевшего шофера к нему домой и даже в качестве благодарности хотели купить ему еще пива или дать денег. От денег шофер не отказался, а вот пиво в качестве дара решительно отверг.

— Да вы что! Сейчас моя женушка со службы вернется, если увидит меня с пивом, о спокойном вечере перед теликом можно будет забыть.

Вместо пива шофер купил для супруги тортик, с которым и направился домой. Вид у него был счастливый и гордый одновременно. Он сделал доброе дело, помог в расследовании, да еще и домой явился вовремя, денег подзаработал и пивка попил.

Напоследок, уже прощаясь со всеми, шофер все же посоветовал Насте, к которой он проникся теплыми чувствами, «не разбрасываться так мужиками».

— Посмотрел я на твоего мужа, хлипкий он у тебя, конечно. Но ведь другой-то на его месте небось еще хуже оказаться может. А что гуляет, так ты на это наплюй. Мы, мужики, без этого не можем.

И на этой оптимистичной ноте он простился с девушками и потопал к себе. Подруги помахали ему вслед. Невзирая на некоторую шаткость его морали, шофер был неплохим дядькой, и он здорово помог сыщицам, за что они испытывали к нему искреннюю благодарность и даже симпатию. Но все же, избавившись от него, не могли сдержать вздоха облегчения.

— Бедная его жена. Приходит домой, муж ее ждет с тортиком, а на самом деле изменяет ей при каждом удобном случае.

— Это их дело, — нервно отозвалась Кира.

Леся удивленно взглянула на подругу, что это с ней?

— Что ты на меня так глядишь? Не нравлюсь?

Леся удивилась еще больше. Чего это Кира на людей кидается? Но уже минуту спустя Леся вспомнила, что сегодня им не удалось толком позавтракать, время обеда они провели в кабинете у следователя, а теперь уже приближается вечер, и мирно сказала:

— Пожалуй, я бы перекусила немножко.

Кира обрадованно закивала головой, Настя тоже была не против.

— Мы с Борисом на завтрак выпили лишь по чашке чая. Так что сейчас у меня в желудке пусто.

— Одним чаем баловались? А почему ты не поджарила сырничков или чего-нибудь в этом роде? Блинчиков с вареньем могла бы своему драгоценному напечь.

— Мне даже кашу не хотелось варить.

— А что так?

— Аппетита совсем не было. И на сегодняшний день я ничего не успела с вечера приготовить.

Несмотря на то, что голос Насти звучал как-то невесело, Леся с Кирой все равно подумали о своем и хихикнули:

— Чем же ты была так занята?

Но Настя их игривого тона не поддержала и ответила совершенно серьезно:

— Мы с Борей вчера немножко поспорили о роли женщины в современном обществе.

— Что-о?

Вот уж этого подруги не ожидали.

— И к моему огромному сожалению, его позиция оказалась такова, что готовить для него обед или что-либо другое мне совершенно расхотелось.

Кира не выдержала и откровенно рявкнула:

— Нашла тоже, чем с таким мужиком заниматься!

А более мирная Леся поинтересовалась:

— Что же он тебе такого сказал?

— Что сказал? Что место женщины на кухне. Только там она может применить свои убогие способности. Да, и еще она должна растить детей.

— Он тебе и детей обеспечит?

— И возможность растить их, не работая?

— Знаешь, совсем неплохо.

Настя покраснела.

— Но я люблю свое дело и горжусь им. Я начинала практически с нуля, а теперь у меня вполне преуспевающий бизнес. И чем я хуже мужчины?

— Ты даже лучше!

И подруги попытались объяснить Насте:

— Ты не переживай, все мужчины утверждают, что они главные.

— И что последнее слово всегда за ними.

— Только слово это всегда звучит так: «Да, дорогая!»

И подруги от души захохотали над незадачливой Настей. Они сами со своими мужчинами никогда эту щекотливую тему не поднимали. Девушки твердо знали, что главные — они. А что думали по этому поводу мужчины, им было неважно.

Настя повеселела, поняв, что не одинока со своими проблемами.

— Вот только кормить мне вас сегодня нечем. Да еще если Борис приедет вместе с этим Валерием. Даже не представляю, что делать. Мне ни за что не успеть приготовить ужин за то время, что осталось.

— Повезло, что у тебя есть мы.

— Звони Борису. Раз у тебя дома пусто, зовем вас всех в кафе.

— А мы там не отравимся?

— В том, куда мы вас зовем, нет!

Настя тут же позвонила Борису, чтобы предупредить того об изменившихся планах. Борис от перспективы перенести их встречу в кафе особо в восторг не пришел, но все же согласился. Да и что ему было делать, если все равно его мнения никто не спрашивал?