Невероятное ощущение, пронзающее все тело.

Окончательно теряю голову. Каждая клетка изнывает от неутоленной страсти.

С глухим стоном Миша берет меня на руки и прижимает к себе, обвиваю его шею руками, обхватываю ногами его бедра, трусь о его твердую плоть, постанывая от желания.

Миша сажает меня на постель, одним движением сдирает с меня трусики. Грубо, бесцеремонно, клочок белья падает на пол. Пальцы больно впиваются в мои ягодицы, губы Миши снова жадно терзают мой рот, затем покрывают влажными поцелуями шею.

- Пожалуйста, - хныкаю, перестав сдерживаться, тяну руки к его члену, сжимаю.

- Что малышка?

- Ты знаешь.

- Хочу, чтобы ты сказала.

- Трахни меня.

- Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя? Как? Ласково? Нежно?

- Все равно. Если хочешь сделай это грубо… только побыстрее. Я сейчас с ума сойду. Зачем… зачем ты так мучаешь меня?

- Я не хочу мучить тебя. Я наслаждаюсь тобой…

Миша окидывает меня плотоядным взглядом, и я вдруг смущаюсь своих новых форм. После родов я немного поправилась…

Прикрываю грудь руками, но Миша отводит их, снимает с меня бюстгальтер, сжимает мои груди и, жарко шепча что-то неразборчивое, покрывает поцелуями ложбинку между ними, заставляя меня почувствовать себя самой соблазнительной женщиной в мире.

Когда он обхватывает губами темный набухший сосок и начинает сосать его, изгибаюсь всем телом, изнывая от неудовлетворенной страсти. Миша продолжает ласку, пока соски не становятся настолько чувствительными, что каждое последующее прикосновение отдается сладкой истомой внизу живота.

- Я больше не могу, – шепчу задыхаясь.

- Я только начал, – возражает Миша, отчего по телу пробегает легкая дрожь. Не отрывая от меня взгляда, он открывает рот и снова вбирает в себя сосок.

По позвоночнику проносится жаркий огонь, между ног болезненно тянет.

Наклоняю голову и провожу языком по его плечу. Влажная и солоноватая, кожа мне кажется божественной на вкус.

- Ты такая восхитительная, детка. Невероятно красивая. Отзывчивая, сладкая. Я тебя сожрать готов, маленькая моя…

Миша продолжает ласкать мою грудь, одновременно раздвигая складки лона. Когда он касается чувствительного бугорка, громко вскрикиваю, все тело содрогается в сладко-болезненной конвульсии.

- Умоляю, хватит прелюдии, - выпаливаю хрипло.

Ощущение такое болезненное, словно мою плоть сейчас разорвет.

Миша, не слушая, жадно набрасывается на мои губы, одновременно проникая в меня пальцем, затем двумя. Вонзив пальцы в его спину, вперемешку со стонами выкрикиваю его имя и мольбы о пощаде.

Миша отстраняется, окидывает меня жадным взглядом.

Его глаза опаляют огнем.

- Я не могу, правда не могу больше, - произношу надтреснутым голосом.

Губы саднит, они припухли от поцелуев, тело дрожит от мучительного желания.

- Видеть тебя вот такой. Когда твои глаза блестят от страсти, а тело дрожит от потребности во мне…

- Возьми меня, - изгибаюсь навстречу Мише, когда он наклоняется и проводит языком по моему животу.

Вместо ответа Миша раздвигает мои бедра сильными руками, толкая меня на постель, впиваясь взглядом в мое лоно.

Закрываю глаза, переживая смешанные чувства стыда и всепоглощающей страсти.

Непроизвольно сжимаю бедра, когда Миша наклоняет голову и медленно проводит языком по влажным складкам моего лона.

Меня охватывает пьянящая истома, это невыразимое, нестерпимое наслаждение, заставляющее балансировать на грани безумия. Извиваюсь, издаю стоны, пытаюсь отстраниться, но Миша кладет руку мне на живот и крепко прижимает меня к постели.

Он снова и снова проводит языком по самому чувствительному бугорку, доводя меня до экстаза. Волна наслаждения накатывает внезапно, и так остро, что крепко зажмуриваюсь, до боли в глазах, и все равно меня ослепляют яркие вспышки света.  Мышцы продолжают конвульсивно сжиматься, по щекам текут слезы.

Но Миша не дает мне даже отдышаться, хватает за бедра, притягивает к себе. Замираю, меня охватывает тревога. Страх боли, страх того что мы не подойдем друг другу как раньше…

Но Миша дарит мне нежный поцелуй, от которого тело охватывает сладкая истома.

- Ничего не бойся. Ты сможешь остановить меня в любой момент.

Он словно читает мои мысли.

О нет, я не стану его останавливать. Потому что хочу почувствовать его в себе больше всего на свете.

Миша упирается отяжелевшей плотью мне между ног, где все горячо и влажно, вздрагивает и начинает погружаться в меня.

Первая боль вспыхивает и проходит. Член скользит в меня как по маслу, потому что я буквально утопаю во влаге после оргазма. Миша еще раз целует меня, его дыхание становится сбивчивым, он толкается сильнее и заполняет меня до предела.

- Моя бархатная малышка… Сдохнуть можно, какая ты горячая, сладкая…

Скольжение его горячего тела по моей коже, его дыхание, щекочущее шею, заставляют терять голову от возбуждения. Облизываю пересохшие губы, горло болит от криков и стонов.

- Не знаю, как выдержал так долго… Миша дрожит, мышцы его тела сильно напряжены, словно он сдерживается, чтобы не двигаться дальше. - Малышка, мне продолжать? Ты в порядке?

- Да-а-а.

Медленно качаю бедрами взад и вперед, сама насаживаюсь на его огромный ствол, с каждой секундой ощущая все большее наслаждение. Миша дышит медленно и тяжело, повторяя движения. Проводит пальцами по моим плечам, спине, хватает меня за волосы. Держит так крепко, что боль и удовольствие смешиваются в единое целое. Почти выходит из меня, а затем мощно подается вперед, и мое тело буквально взрывается наслаждением.

Он полностью владеет мной, задавая ритм движений. Хлюпающие звуки гулко отдаются в тишине комнаты. Миша продолжает интенсивно входить и выходить из меня, приподнимая мои бедра выше, чтобы проникновение было еще более полным. Откидываю голову назад, закатив глаза от удовольствия. Постепенно темп нарастает, еще быстрее, ритмичнее и я подхватываю этот ритм.

- А-ли-са…

С каждым разом, когда Миша ударяется в меня, снова и снова повторяя мое имя, я подхожу к точке невозврата.

- Детка, я не смогу долго… ты скоро? – хрипит любимый. Одной рукой он скользит между моих ног, начав снова ласкать клитор. Его толчки становятся короткими и напряженными.

- Вместе, - рычит мне в губы, сильно сжав мой набухший клитор.

Вскрикиваю, срывая голос, переживая невероятно острое наслаждение, а Миша глухо стонет, его рывки теряют ритм, превращаясь в чисто животные движения.