– А не надо ее ангелом считать! – низким, хриплым голосом отчеканила Марта. – Ты дальше слушай… Антикварный был закрыт, что вполне логично – праздник же. И она пошла туда на следующий день, уже девятого марта. И купила свои безобразные канделябры. Вспомни, восьмого она была должна выходить из дома… Они с подружкой Валей туда именно ломанулись, в антикварный.

– Я не помню… Не помню, выходила в тот день Ксюша или нет. – Олег потер лоб. Раздражение у него вдруг сменилось растерянностью. – Пять лет же прошло, даже больше… И вообще я не помню, когда именно Ксюша купила канделябры… Помню, ты уехала, я перевез Ксюшу, сюрпризом, помню, она плакала от радости, помню, как потом я вешал в прихожей канделябры…

– Вот именно! Когда она канделябры-то купила? А тогда, когда узнала, что в моей квартире скоро поселится! – с торжеством произнесла Марта.

– Да что ты привязалась с этими канделябрами… – Олег внезапно снова впал в бешенство.

– Мужчина, спокойней! – сказала проходящая мимо официантка. Все посетители теперь уже смотрели в их сторону. – На улице отношения надо выяснять…

– Найди чек. Чек за девятое марта. Это и будет тебе доказательство, что Ксюша все знала, – тихо произнесла Марта. – Твоя Ксюша – дрянь и притворщица. Лицемерка. Невинность из себя всю дорогу разыгрывала… Ах, как приятно, когда все окружающие считают тебя ангелом! А она не ангел, а хитрое животное…

Олег закрыл лицо. Марта вдруг увидела, что из-под его пальцев текут слезы.

– Тяжело расставаться с иллюзиями, – спокойно произнесла Марта. – Но это правду я тебе сейчас рассказала. Ты боишься правды. Тебе страшно расстаться с иллюзиями… Найди чек. И Валю спроси тоже…

– Что ты со мной делаешь… – Олег тихо застонал, раскачиваясь из стороны в сторону. – И ты еще мне будешь говорить о лицемерии! Ты, которая пришла к нам в дом… Просила считать Ксюшу своей подругой… Играла со Светозарчиком, признавалась в любви… жаловалась на одиночество…

– А никак иначе я не смогла бы выгнать Ксюшу. Только так. Ксюшиным же оружием!

– Ты же не ее одну выгоняешь… И меня, и Светозара тоже…

– Ее не жалко. Тебя не жалко. Ребенка – жалко, да. Грехи отцов падут на головы детей их.

– Ты еще смеешь мне об этом говорить… – Олег вытирал скупые мужские слезы.

– Не надо. Не плачь.

– Я дурак. Я проговорился. Я напомнил тебе о Римме… Но как ты догадалась, что я с Риммой так и не развелся?

– Я поехала к ней. Она женщина простая, искренняя – все мне рассказала, – призналась Марта.

– Так и рассказала? О господи… я как чувствовал, не надо было ее имени произносить! Но ты… ты просто детектив. Сыщица! Это ж надо было – вытянуть все мои грехи за одну тоненькую ниточку, догадаться обо всем из-за одного слова, из-за одного имени, случайно произнесенного… Римма! И все – я пропал.

Олег прерывисто вздохнул. Замолчал. Марта допила свой сок.

– Но как ты нашла Римму? Ты же не знала адреса, и вообще… – снова спросил Олег.

– Логическим путем. Легко. Электрогаз – хлебозавод – общежитие – Римма – Римма Арефьева.

– Нда… ты молодец. Докопалась-таки до правды. Только вот как мы с Ксюшей жить теперь будем… – вяло пробормотал Олег. – Это же бешеные деньги, за съемную квартиру платить…

– Олег.

– Чего тебе еще? – с тихим стоном отозвался тот.

– Я готова отдать вам свою комнату в Грязищах.

– За сколько?

– Ни за сколько. Подарить хочу.

– Ты шутишь?

– Нет. Я же говорю – мне Светозара жалко.

– Ты шутишь! – Олег слегка порозовел.

– Нет.

– Я готова отдать комнату совершенно бесплатно. Вам не придется тратить лишние деньги. Конечно, от Москвы далеко, но… У вас будет собственная комната.

Олег молча смотрел на Марту. Потом порозовел еще больше, у него вырвалось:

– Я понял. Ты меня до сих пор ревнуешь. Вот почему ты так из-за Ксюши бесишься… Ты меня ревнуешь! О, я дурак… – Он улыбнулся потрясенно.

«Я ревную? – прислушалась в себе Марта. Вспомнила Ивана и тут же ответила себе: – Нет!»

– Ты берешь комнату? – спросила Марта.

– Беру. Хоть завтра туда переедем. Ты точно не передумаешь?

– Точно. Ты меня знаешь, я не Ксюша. Потом оформим все – дарственную, или чего там полагается…

Олег поцеловал ее руку.

– Ты ангел, Марта… Завтра же и переедем. Ты – к себе, я – в Грязищи.

* * *

Ночь не спали. Ксюша – из-за переживаний, Олег – собирал вещи. Еще накануне вечером он позвонил в контору, которая занималась грузоперевозками, договорился обо всем.

– Ксюша, помоги… Надо одежду сложить. И мои книги. Ты хотя бы коробки подпиши! – попросил Олег.

Ксюша лежала на диване, прижав руки к сердцу, неподвижно глядела в потолок.

– Мне плохо… – с тоской произнесла она. – Я хочу умереть. – Она помолчала, потом резко села, обратив к мужу отекшее, заплаканное лицо. – Если б можно было умереть – вот так, просто, по одному желанию! Раз – и все…

Олег сел с ней рядом, обнял. «Ты мой воробушек… Милая! Это я во всем виноват».

– Из-за такой ерунды не стоит умирать, – мягко произнес он.

– Ничего себе – ерунда! Мы квартиру потеряли…

– Вот именно. Всего лишь квартиру. Не жизнь, не здоровье, а только квартиру. И мы вместе – ты, я, Светозар! Выкарабкаемся.

– Свою квартиру мы купить не сможем. Это очень дорого. Даже если сейчас влезть в кабалу, с ипотекой связаться… – сказала Ксюша.

– Зато у нас будет своя комната. Все лучше, чем ничего.

– Ага, в Грязищах! Туда Валька ездила – за пять часов не добраться!

– А зачем Валька туда ездила?

– Она с Мартой твоей хотела поговорить. Дескать, негоже ребенка на улицу выгонять… – Ксюша смахнула со щек слезы.

– Валя сама решила ехать в Грязищи, к Марте?

– Ага. Ну не я же ее просила… Валька – настоящий друг.

– А-а… Ксюша, а канделябры снять?

– Конечно, снять! – дернулась Ксюша. – Не этой же твоей оставлять… Это антиквариат, между прочим!

– Да, да, я зря спросил. Антиквариат. Кстати, ты не помнишь, где чек?

– Какой чек?

– Ну, от канделябров…

– Я выбросила.

– Ты же никогда не выбрасываешь чеки! – удивился Олег. – Вдруг вещь сломается, или поменять надо будет…

– Господи, Олежка, отстань ты от меня со своим чеком! – сморщилась Ксюша. – Я не знаю, как жить дальше, а ты ко мне с такой ерундой… Кстати, что с кухней делать? Она же встроенная…